Игнату нужно в Новороссийск, но как туда добраться? Транспортом опасно, пешком долго. К тому же Катька — баба ненадежная. Свяжется с Давидом, расскажет все о разговоре с Игнатом, а предупрежден, значит вооружен. Сунется Игнат на Сакко и Ванцетти, а там его уже ждут. И превратится он из охотника в жертву.
Жуков вздохнул. И зачем он только сунулся к Катьке? Не сказала она ему ничего конкретного, только соображения свои выложила. Возможно, предельно близкие к истине. Но Игнату нужны улики, только ими он мог прижать Давида к стенке и очистить себя от подозрений. Но Катька доказательств не предоставила, зато Давид теперь может узнать, зачем Игнат ищет его, и принять меры.
Нет, не нужно соваться в Новороссийск, гиблое это дело. Здесь, у Морячка, затаиться нужно. И высматривать, высматривать. Рано или поздно Давид появится на своей родной улице… А дальше? Ну возьмет Игнат его за уши, а толку? Где доказательства его причастности к убийствам? Разве что Мишу в качестве свидетеля привлечь. Но Миша не видел, как Давид убил, и его показания не более чем пища для размышлений.
Но Давида нужно брать в любом случае. И есть возможность взять его сегодня. Давид хитер и коварен, не зря же он прикидывался добрячком и делал вид, что Лия для него вовсе не потеря. Даже девчонку из Новороссийска привез. А сегодня он мог приехать сам на кладбище, чтобы попрощаться со своими жертвами. А может, он у дома с ними попрощается. Игнат будет дураком, если упустит его.
А доказательства?… Ну не признает Давид свою вину. Не признает! Игнат, может, и вытрясет из него всю душу, но под протокол он скажет совсем другое. И во всем обвинит Жукова. И что же делать? Где, где искать эти чертовы доказательства?… Оксану и Лену к делу привлечь? Они ведь Давида видели, когда тот шел убивать тетю Вику и дядю Валю. Но видели его в темноте, со спины. Не опознают они его, не опознают.
Игнат остановился, сел на корточки, сжал пальцами виски. Но думал он недолго, поднялся и повернул обратно к дому.
Зойка не очень удивилась, увидев его.
— Что-то забыл?
— Ты говорила, что ехала с Давидом на такси.
— Говорила.
— А таксиста случайно не запомнила?
— Так не совсем на такси ехали, на частнике. Вахтанг нас вез.
— Знаешь его?
— Ну не то чтобы… А что?
— Найти его сможешь?
— Он на пятачке у автостанции может быть… А что такое?
Игнат качал головой, осуждая себя за глупость. Ларчик открывался так просто, а он к матери Давида ходил, Катьку потревожил, а всего-навсего нужно было Зойке правильный вопрос задать.
— Да узнать нужно, где Вахтанг Давида высадил.
Чутье подсказало Игнату, что Давид даже не добрался до Новороссийска, а повернул назад, едва только высадил Зойку. Обратно в родные места вернулся, чтобы подготовиться к очередному убийству. И подготовился. Именно это Игнат и хотел узнать, когда шел к Зойке.
— Хорошо, я попробую… Когда нужно?
— А когда они работу начинают?
— Они там круглые сутки тусуются!
К пятачку возле автостанции Зойка отправилась тотчас, но Вахтанга не нашла. Сходила еще раз через пару часов и вернулась. Все это время Игнат наблюдал за ней из кустов на берегу реки у моста. Облюбовал там удобное местечко, обустроился.
Милиция к дому не подъезжала, люди не подходили, а курортники еще только просыпались. Игнат улучил момент, незаметно проник во двор и застал Зойку на кухне.
— Ну ты чего? А увидит кто?
— Узнала?
— Узнала!
— Давай!
— Ух ты какой! — раздухарилась Зойка.
— Так в том-то и дело, что никакой. А разберусь со всем этим, стану белым, пушистым.
— Белая пушистость тебе не идет! Это я тебе как знающая в мужчинах толк женщина говорю.
— Знойная ты женщина, Зоя Валентиновна. Лешка, наверное, от тебя без ума!
— Пить обещает бросить, — зажеманилась Зойка.
— Ну так что?
— В Геленджик Вахтанг Давида отвез.
— Не в Новороссийск?
— Нет, в Геленджик… Может, он оттуда уже в Новороссийск поедет, не знаю.
— Что значит, поедет? — не понял Игнат.
Почему поедет? Почему в будущем времени?
— Ну да, чего это я!.. — Зойка крутанула пальцем у виска. — Вахтанг сегодня Давида в Геленджик отвозил. Я уже уходить собиралась, он подъехал. Вахтанг, в смысле. Сегодня. Сейчас… Только что Давида отвез и вернулся.
— А в прошлый раз куда он его отвез?
— А в прошлый раз обратно отвез. Давид там что-то забыл. Вахтанг его до автостанции довез, дальше он сам.
— Зоя, ты даже не представляешь, какая ты молодец! — Игнат не сдержал чувств, поцеловал ее в одну щеку, в другую.
— Да ладно тебе! — зарумянилась женщина.
— Не ладно!
— А чего ты Давидом так интересуешься?
— Есть интерес!
— Думаешь, он это? — Зойка опустилась на стул, приложив ладонь к открытому рту.
— Пока никому ничего!
— Ничего!
— И за кроссовки спасибо!
К своему пункту наблюдения Жуков возвращался в бодром настроении. Сами по себе показания частника Вахтанга ничего не стоили, но если сложить их с кроссовками, то выходила интересная картинка. А если на этих кроссовках еще и кровь сохранилась. А она могла сохраниться. Затечь в дырочку, в нашивку, в шов, да куда угодно. Экспертизе много не нужно, достаточно одной микрочастицы.
Тела привезли в двенадцатом часу. Гробы поставили во дворе, Игнат видеть их не мог. Зато он видел всех, кто заходил во двор, а люди все прибывали. Автобус из винсовхоза подъехал, женщины вышли, мужчины, которые работали с Валентином Георгиевичем. А вот Давид не появлялся.
Зато подъехал милицейский «уазик» со знакомыми номерами. Из машины вышел один только Сазонов. Пощипывая кончик носа, капитан вошел во двор, какое-то время его фуражка мелькала в листве деревьев, а затем затерялась в зарослях виноградника.
Не прошло и десяти минут, как Сазонов появился снова. И, глядя на мост, направился к нему. Игнату это не понравилось. Что, если Зойка проговорилась, и он знает, где прячется беглец? Но убегать Жуков не торопился. Он верил в свои силы и мог уйти от коротконогого капитана, поэтому тянул время до последнего.
Сазонов шел к мосту, затем резко развернулся к Игнату и пошел прямо на него. Но и тогда Игнат сохранил хладнокровие. Кусты со стороны Сазонова пышные, колючие, сквозь них так просто не продраться, зато ему уйти легче простого: спрыгнуть с речной террасы и скрыться в пойменных зарослях.
— Жуков, стой! — Сазонов протянул руку, глядя прямо на Игната. — Просто поговорим!
