От первого удара он уклонился, а второй заблокировал, подставив скрещенные руки. Сушеный рванул назад, кончик ножа царапнул Игната по руке. Но, тем не менее, ударную руку он поймал, взял в захват. И одновременно въехал ногой лысому в колено, чтобы тот не помешал провести прием.
Захваченную руку он взял на излом, заставив сушеного взвыть от боли. Но за нож схватился лысый. В этот момент и появился милицейский патруль.
Лысый не растерялся, услышав свисток, отбросил в сторону нож и хлопнул в ладоши.
— Что такое? — сурово спросил усатый старшина ростом под два метра.
Игнат узнал его, этот дядя Степа — милиционер брал его за драку с приезжими. Десять лет назад это было, а старшина внешне практически не изменился, такой же рослый, басистый, грозный. И даже в прежнем звании. Игнат вспомнил его фамилию — Самойленко.
— Да вот, старшина, на людей бросаются! — Лысый ткнул пальцем в Игната, который по-прежнему держал его дружка в захвате.
За спиной у патрульных появилась Лия. Но ничего не сказала. Она молча и с восторгом смотрела на Игната. Старшина Самойленко тоже смотрел на Игната так, будто припоминая, где он его видел, и он узнал его.
— Жуков?
Игнат отпустил сушеного, тот замахнулся на него, но, глянув на старшину, сдал боком к своему дружку.
— Нападаешь? — спросил Самойленко.
— А то ты не знаешь, кто это? — Игнат кивком указал на Талого, который водил пальцем по горлу, показывая, какая участь ожидает борзого смельчака.
— Я знаю, кто такой ты!..
Старшина глянул на своего напарника, тот расчехлил наручники.
— Сам пойду, — буркнул Игнат.
Он видел, что наряд пеший, а идти в участок на глазах у всего поселка ему вовсе не хотелось. Вышел он уже из того возраста, когда привод в милицию считался геройством.
— Пойдешь!
Все бы ничего, но сушеного и лысого старшина задерживать не стал. Хотя и не отпускал их. Они просто исчезли, растворились в темноте, а старшина этого как бы и не заметил. Ясно же, не захотел с блатными связываться.
Игната действительно повели в участок пешком. И Лия увязалась за ним.
— Журавлева! — поморщился Самойленко.
Он и Лию знал по фамилии, но Игната это не удивляло. Хотя и напрягло. Может, он знал ее как блатную кошку, как содержательницу воровского притона или даже проститутку.
— Пусть с нами идет, — глянув по сторонам, сказал Игнат.
Ни Талого поблизости, ни его дружка не видно, вроде бы все спокойно. Никто не пытается схватить Лию, затащить ее в кусты — на расправу.
— А чего это ты раскомандовался? — одернул Игната старшина.
— А чего это вы его повязали? — возмущенно спросила Лия. — Игнат никого не трогал, на него наехали!
— Разберемся!
Участок находился неподалеку от ресторана, в небольшом двухэтажном здании, со всех сторон обнесенном забором из железных прутьев. Игнат помнил время, когда это здание только строилось и он, тогда еще мальчишка, был в нем с пацанами. И отделение милиции здесь размещалось, и паспортный стол. Игнат имел представление о штате поселковой милиции. Начальник поселкового отделения, следователь, дознаватель и инспекторы, в том числе уголовного розыска. И охрана общественного порядка — несколько патрулей, поселок-то курортный. Вряд ли за десять лет здесь что-то изменилось. Инспекторов упразднили, вернули оперуполномоченных, но это не более чем смена вывески, суть осталась прежней.
— Лия, ты давай домой! А я до утра! — Игнат кивком указал на здание.
— А это как знать! — усмехнулся Самойленко.
— Только тете ничего не говори. Она меня до утра не ждет.
— Да нет, я побуду! — Лия указала на пустующую курилку возле здания.
— Здесь и будь, в ресторан не ходи.
— Давай! — низкорослый, с прыгающей походкой сержант подтолкнул Игната в спину.
Его провели в здание, и сразу в дежурную часть, а там ни единой живой души, бардак полный. Самойленко сел на стул за пультом и ладонью хлопнул по столу.
— Документы давай!
— Нет с собой, дома они.
— Журавлеву отправь.
— Зачем вам документы? Вы меня знаете. Ну, подрался, с кем не бывает.
— С тобой, Жуков, бывает. Когда я тебя за шкирку, щенка, брал?… Ты с тех пор не изменился. Или уже отсидел?
— Почему отсидел? Я что, на уголовника похож?
— Похож. И раньше был похож, и сейчас…
— Что сейчас? Я не блатной, я с блатными схлестнулся.
В коридор откуда-то из темных глубин здания вышел невысокий мужчина, открылась дверь.
Команду Самойленко подавать не стал, но послушно поднялся, приветствуя вошедшего. Капитан Сазонов все такой же, правда, немного постарел и голова засеребрилась, но как был, так и остался щупленьким, неказистым. Взгляд живой, ироничный. И на погонах все так же по четыре звездочки.
— Вот, товарищ капитан, Жукова привел!
— Жукова? — пытаясь вспомнить парня, наморщился Сазонов.
— А я его почему-то запомнил! — усмехнулся Самойленко. — Думал, большое будущее у парня. А он даже не сидел… Или все-таки сидел?
— Не сидел я. И не собираюсь!
— А рожа все равно уголовная, — ухмыльнулся старшина.
— Так, Самойленко, давай все по порядку! — сказал начальник, движением руки осаживая подчиненного.
— Так драка же! У «Морячка».
— Я один, — кивнул Игнат. — А против меня блатные, двое, с ножами.
— Ножей не видел!
Игнат выразительно фыркнул. Видел Самойленко, все видел — и блатных, и «пики». Виновных почему-то помиловал, а непричастного задержал. За это ему полагается втык от начальства. Но Игнат никогда ни на кого не стучал. Да и зачем ему сдавать старшину? Ничего особенного не произошло. Потерпевших нет, заявления тоже, максимум проведут дознание и, скорее всего, подержат немного да отпустят. И все равно, есть паспорт или нет. Это же курортная зона, здесь паспорта с собой не носят.
— А драка была? — спросил Сазонов.
— Была.
— Потерпевшие?
— Нет.
— Документы? — Капитан выразительно глянул на Игната.
— Тоже нет.
— А драка из-за чего?
— Да из-за официантки. Журавлева там была.
— Журавлева, — снова задумался, вспоминая, Сазонов.
— Вы же с ней соседи! — напомнил Самойленко.
— У вас отличная память, старшина, — усмехнулся Игнат.
— Знатная девка. Не совсем, правда, морально устойчивая! С блатными дружбу водит, да? — Самойленко глянул на Игната так, как будто это он толкнул Лию в объятия Баштана.
