Впрочем, Стелла к этому привыкла. Она горько усмехнулась, глядя на своего сожителя, который стремительно приближался к ней. Это был полковник Улехов, начальник всей районной полиции, взяточник и бандит, крупный, мордастый, насквозь пропахший дешевым табаком и кислым потом. Сейчас он курил дорогие сигареты, брызгался изысканным парфюмом, но Стелле казалось, что его тошнотворный запах никогда не выветрится из ее подсознания.
Не слюбилось с ним, но стерпелось. Хотя иной раз душа и требовала бунта. Сегодня Стелла сорвалась, созвонилась с подружкой и рванула к ней. Правда, Вике кто-то позвонил, и она сказала, что ей нужно срочно уехать.
Стелла не растерялась, остановила машину возле бара и наклюкалась там в одиночку. В заведении к ней никто не приставал. Она спокойно отправилась домой, но нарвалась на бешеного таксиста.
— Ты где была? — спросил Улехов.
Он и злился, и переживал за нее. Стелла стояла перед ним, скрестив руки на груди, как будто душу от плевков защищала. Улехов заподозрил неладное, развел ее руки, ничего не увидел, расстегнул пальто, и грудь девушки обнажилась.
— Не понял!
— Да таксист, сволочь!
— Этот?! — Улехов рванул к воротам, от которых еще только отъезжала машина с шашечками.
— Нет, этот нормальный! — запахивая грудь, сказала Стелла.
— А кто ненормальный?
— Ты ненормальный! — выпалила девушка.
На самом деле ненормальной оказалась она. Зачем ей нужно было оставлять свой «мерседес» возле бара? Правильной вдруг решила стать? Нельзя в нетрезвом виде за рулем, на такси надо ехать, вот и понесло ее к черту на рога.
А с Улеховым она зачем живет? Неприятно с ним не только в постели, тошно, а надо. Никуда от него не денешься. Это ведь его дом, он строил его пусть и для нее, но за свои деньги. Оформлено все на Стеллу, но как ей воспользоваться правом собственности, когда во всем Пригорьевске нет человека более значимого, чем Улехов? Да он ее одним пальцем по стенке размажет, если она по-настоящему взбрыкнет.
— Я ненормальный? — Улехов не вышел из себя, но за руки Стеллу взял.
Он снова обнажил ее бюст и любовался им с вожделением собственника. Стелла принадлежала только ему, он свято в это верил. А ведь права на нее готов был заявить и Феликс Сажин, его первый заместитель. Этот подполковник тоже мог шантажировать ее, к тому же и у него голова стояла не на месте. Оба были влюблены в нее. От обоих Стеллу тошнило.
— Мне холодно! — сказала она.
Они стояли посреди двора, на открытом воздухе, а ночи в середине апреля только пахнут весной, никак не более.
— Что, никто не согрел?
— Да вот не повезло!
— Нажралась! — Голос Улехова звенел от ревности.
— И все равно никто не снял!
— А таксист?
— Убей его! — скорее в шутку, чем всерьез сказала она. — Если я замерзну здесь до смерти.
— Не замерзнешь! — заявил Улехов.
Он запахнул пальто, присел, обнял Стеллу за ноги, забросил ее на плечо, резко поднялся и понес в дом.
Она вздохнула, зная, чем все закончится. Тяжело ей под этим битюгом, нет никакой радости от секса, но делать нечего. Улехов присвоил ее себе, и она сама в этом виновата.
Не надо было в свое время сбегать из отчего дома. Она сделала это восемь лет назад и попала в хорошие руки. Осокин был приятным мужчиной, приучил ее к легким деньгам и праздному безделью. Она не собиралась расставаться с ним, но его убили, а Стелла оказалась крайней. Улехов помог ей избежать наказания, но свободы ее все же лишил. Впрочем, не так уж и плохо быть его любовницей, нужно всего лишь научиться терпеть.
Сначала образуется перепад атмосферного давления, а затем уже появляются тучи.
Видимых причин для беспокойства вроде не наблюдалось, вокруг царили тишина и спокойствие, но ситуация накалялась, подполковник Сажин внутренним барометром чувствовал приближение бури. А тут вдруг этот звонок.
— Феликс, нас никто не слышит? — строгим, дрожащим от волнения голосом спросил Антонов.
С главой администрации района его связывали деловые отношения. Феликс прикрывал его со своей колокольни, помогал ему с заказами на строительство и благоустройство города. Они вместе вполне успешно осваивали районный бюджет, и Сажин очень хорошо на этом поднялся. Один дом уже стоит, другой достраивается. Есть и свободные деньги на засекреченных счетах и наличными. Все у него хорошо, но долго ли так может продолжаться?
— Говори, не бойся.
— Все очень плохо, Феликс. Вы с Улеховым в разработке у ФСБ!
— Информация проверенная? — осведомился Сажин и нахмурился.
— Скажу больше, за вами уже выехали.
— За мной ничего нет, — сказал Сажин и инстинктивно выдвинул ящик стола.
Он не держал у себя в кабинете ничего уличающего и компрометирующего, но тревожный импульс тронул его нервы.
— Феликс, про меня ни слова! — Антонов боялся прослушки, но все-таки позвонил, сказал самое главное и прекратил разговор.
Страшно ему было. Видимо, ситуация и на самом деле сложилась патовая или даже матовая.
Улехова Сажин нашел в дальнем углу двора, на спортплощадке, обычно пустующей. Полковник стоял возле сварных брусьев и негромко разговаривал по телефону. Феликс подходил к нему, стараясь не шуметь.
— Олег, этот упырь оскорбил меня лично! Убивать его не надо, но сделай ему очень больно, — проговорил тот.
Сажин знал секрет бесшумного шага, но Улехов его все же учуял, выключил телефон, резко повернулся к нему.
— Как шакал подкрадываешься, — заявил он и презрительно скривился.
Кошка между ними пробежала давно. Когда-то Сажин шел в фарватере Улехова, решал вопросы нестандартного характера, в общем, помогал ему прибирать город к рукам. Однако со временем он встал на сторону главы администрации района, включился в его игру, взял под свой контроль строительную фирму, а затем и муниципальный бюджет.
Сажин сделал именно то, к чему стремился сам Улехов, поэтому и попал в опалу. Противостояние между могущественным начальником и не менее влиятельным подчиненным, как правило, ничем хорошим не заканчивается для них обоих. Антонов сегодня это подтвердил. Если за дело взялась ФСБ, то пиши пропало.
— Чутье твое проверяю, — сказал Сажин и мрачно усмехнулся.
— Неважное у меня чутье, если такую крысу проморгал.
Конечно же, Улехов хотел избавиться от Феликса. Он и с должности его пытался снять через свои каналы, и киллера к нему засылал, но коса, как говорится, нашла на камень. Сажин держался уверенно, но работал во вред их общему делу. Оно ведь таковым и оставалось, несмотря ни на что. Улехов держал под собой городской бизнес, снимал свой процент за крышу, а Сажин контролировал и бюджет, и чиновников, которые с него кормились. Это была одна мафия. Просто Феликс хотел играть на равных с Улеховым, но тот признавал только единоначалие.
