- Ты должен забрать свой иск Ник. И прямо сейчас.
- С какой это стати?
- С той самой, что ты как член профсоюза обязан консультироваться со штатным юристом нашей организации, прежде чем подавать иски. За несоблюдение этих правил тебе придет очень большой штраф.
- Ты осел чесоточный вообще понимаешь на что тебя толкает твой босс? По колониальным законам, если разумного без его ведома, и против его воли принуждают к выплатам или трудовой повинности, насильно обязуют пользоваться оговоренными услугами без предоставления имеющейся альтернативы, то такие действия приравниваются к рабовладению. А это до пятидесяти лет каторжных работ. Ни в одном из документов вашей организации нет моей подписи. Если профсоюз не пойдет на попятную, не согласится с моими условиями и не выплатит мне компенсацию, я буду настаивать на масштабной проверке законности привлечения других членов профсоюза. Я готов устроить эту проверку за свой счет. И что-то мне подсказывает результат проверки будет очень интересным. Так что поторопись, исчезни с горизонта и не порть мне аппетит.
Устроить проверку я все равно планировал. Пусть это и обойдется мне в круглую сумму, в последнее время это не имело особого значения. Суд был назначен на полдень следующего дня. Из поселка я никуда не уезжал, все время торчал под камерами то у Шерифа, то у Висла, то у Баса. Мне было чем заняться. Тронуть меня боевики не рискнули. Авторитетные и опытные искатели, торговцы, все в один голос рекомендовали со мной не связываться. Напоминая бугаям, как их бывший секретарь давился контрактами всухомятку под дулом пистолета на виду у всех. Та же участь теперь ждала председателя профсоюза, но на этот раз жрать контракт он будет с горчицей.
Суд не был фарсом или спектаклем. Мой адвокат присутствовал в зале суда по средствам гиперсвязи, опять же за мой счет. Разбирательство велось четко и по делу. В империи если уж дело дошло до суда, ни какие спектакли не допускались. Место для фальсификации имелось, была возможность покопаться в цифровых данных или уничтожить улики, но это в уголовных или серьезный правонарушениях, где следствие велось не один месяц и все данные и улики проверялись тщательно, во избежание ошибки. Тут же был обычный гражданский иск, который уже сам судья квалифицировал как принуждение к рабскому труду. Проверку профсоюза на законность действий тоже инициировал он, с моей подсказкой. Судья лишь спросил согласен ли я финансировать подобного рода проверку. Еще бы я упирался, я сам заварил всю эту кашу. И если в результате проверки выяснится, что действия профсоюза вышли за рамки правового поля, мне вернут все потраченное в двойном размере, повысят гражданский рейтинг, а профсоюз расформируют к чертовой бабушке. Судье и шерифу это профсоюз давно глаза мозолил, но зацепить не могли, иски никто не подавал, боялись. Мой юрист, имел имперскую лицензию, поэтому тоже играл на стороне закона, собственно, как это и должно было быть. Он просто делал свою работу. А тут еще и выборы на носу, а судья и шериф в одной команде. Я невольно тоже влился в эту команду, но мне все равно. Давно я не следил за событиями в Северной банке. Сейчас, благодаря новой программе министерства по делам колоний, население поселка приближается к шести тысячам, а всего в городском реестре числится восемнадцать тысяч вольных поселенцев. Я считался главой поискового отряда, в состав которого входило сорок четыре машины разного класса включая мой мотоцикл. Я считался самым крупным землевладельцем на континенте. Никто кроме меня не имел в собственности такого количества земли, и я докупал еще. Я считался почетным сельхозпроизводителем, потому что Северная банка на пятьдесят процентов снабжалась продуктами производства моей фермы. Так же ко мне обращались за помощью и по другим вопросам. Кроме городской клиники, где стояла медицинская капсула шестого поколения, я был единственным у кого в частной собственности была капсула восьмого. Полноценные клиники были у корпорантов, но их услуги были не дешевыми, да и лететь на другой континент тоже не бесплатное удовольствие. Среди аграфов были очень высокоранговые специалисты в области инженерии, геологии, финансах и военном деле. В целом и клан аграфов, дворфов и я, были некой альтернативной силой, которая очень лояльно относилась к имперской администрации. Так что с нами не ссорились, порой прикрывали глаза на наши мелкие шалости, вроде контрабанды, и всячески пытались поддерживать хорошее отношение.
Сейчас выигранное дело в суде тоже пойдет нам всем в зачет. Я получил компенсацию за неправомерные действия. В результате проверки экспертами профсоюзной деятельности, он был признан не законным, покинувшим рамки правового поля, как сказал судья. Так что эту общественную организацию закрыли, а имперская юридическая комиссия рекомендовала взять на себя функции профсоюза колониальную администрацию. Тут даже вопрос не в деньгах.
Вечером того же дня как состоялся суд, десять искателей притащили в трактир к Басу бывшего председателя профсоюза, который уже искал возможность сбежать с планеты. Я лишь выдал искателям заготовленный тюбик горчицы. Так вот в присутствии трех сотен человек бывший председатель сожрал мой контракт на вступление в ряды членов профсоюза. Если бы не шериф Клиг, который тоже тут присутствовал, каждый искатель скормил бы этому выродку свой контракт. Но Клиг вовремя предотвратил «возможные хулиганские действия».
Компромиссы
Деньги полученные от продажи кофе становились проблемой. Их некуда было девать. На этой планете можно было вкладываться только в землю, что я успешно и делал. Тем временем сама звездная система постепенно превращалась из тупиковой в транзитную. Если, в то время как я только появился в колонии, дай бог раз в неделю здесь появлялся залетный звездолет, с частным торговцем, или корпоративный транспорт, то сейчас, только в сутки появляется до трех десятков кораблей.
Весь производимый на моих плантациях кофе на сто процентов уходит в империю Галанте, и это уже стало вызывать не здоровый интерес. Я уже давно зарегистрировал торговую марку на свое имя. Люди напиток не оценили. Да, считали его не плохим, но такого чтоб до тряски в руках у них не случалось. Только аграфы так странно реагировали на кофе. Как-то это было связанно с физиологией. Гарта, жена главы клана пыталась мне что-то объяснить, но я все равно не понял. Но это и не очень важно. Аграфы скупали урожай полностью. Для такой огромной империи мои поставки сущий мизер, не смотря на заоблачную цену в двадцать тысяч за килограммовый пакет. Иные наркотики дешевле стоят. Но кофе признали совершенно безвредным продуктом, а судя по реакции организмов аграфов, проверка была тщательной. Так вот в связи со всем этим, доход от продажи готовых, даже не перемолотых зерен приносил прибыль примерно в тысячу пятьсот процентов.
Семья Тарга, те самые дворфы, предложили мне вложить свободные средства в орбитальную станцию. Точнее сказать не саму станцию, а базовый модуль с расширенными возможностями. Сард согласился, что стопроцентное владение орбитальной станцией, пусть и в базовом виде, это огромный и постоянный доход. Недостающие модули можно купит позже, главное занять удобную орбиту. Я не колебался, дал свое согласие. Цена вопроса была семьдесят миллионов. И это при том, что станция производства империи дворфов, двенадцатого поколения, находящаяся на длительной консервации. Для орбитальной станции это не имело критического значения. Важным был тот факт, что станции подобного класса имели систему орбитальных лифтов. Вся сложность заключалась в том, что гнать эту самую станцию до места базирования будут не меньше десяти месяцев. Ну так я никуда не спешу, пусть гонят. Сразу после этой сделки активизировались аграфы. До сих пор не понимаю, что у них там в головах творится, но как-то вечером Сард, Алагир и Дердан, инженер клана, пришли ко мне в дом, я уже давно жил один, у каждого из членов клана был собственный коттедж.
