Мой взгляд бесцельно блуждал по немногим поверхностям, пока не наткнулся на характерный кружок, расположенный, казалось, прямо посреди стола.
Не долго думая, я водрузил на него свой ковшик и принялся ждать.
Через пару минут раздалось характерное гудение.
В варке кофе есть всего одна тонкость: ему нельзя давать убежать. А так как процесс этот почти непредсказуем, нужно стоять над душой напитка и пристально смотреть на поверхность. Как только она начинает вспухать и пузыриться по краям — тут же нужно выключать.
Но так как я не знал, как отключить здешнюю плиту, просто снял ковшик. Ручка оказалась горячей.
Просто адски горячей!..
Но я всё равно не пролил ни капли. Мужественно шипя и кривляясь, ме-е-е-дленно опустил ковшик на стол и только потом отпустил ручку.
Упс. Кажется, в модной клеёнке будет проплавлена дыра...
— Чем это пахнет?
Кассандра была с мокрыми, повисшими ниже плеч, волосами и тоже в одном полотенце. Завёрнутом, правда, выше груди — о чём я немножко пожалел.
— Это кофе, детка, — покровительственно сказал я. — Самый, что ни на есть, чёрный.
И то, что жидкость отдавала вездесущим багровым оттенком, нисколько меня не смутило. Я знал, что вкус у него идеальный.
— Не думала, что кофе должен пахнуть палёной резиной.
— Ой, извини. Понимаешь, ручка была горячая, и я...
Я беспомощно показал ей обожженную руку: на пальцах и ладони уже вздулись красные пузыри.
— Ладно, я пошутила, — смягчилась опасная девушка в полотенце. Интересно: а где она СЕЙЧАС прячет свои убийственные примочки?..
Ловко подтянув ногой табуретку из-под стола, Кассандра уселась, положив руки на стол, как примерная школьница.
— Наливай, — пригласила она.
— Чёрный, без сливок и сахара? — она кивнула. — Уважуха.
— Всё равно ни того ни другого нет, — пожала она плечами. Полотенце съехало. — Ох, извини...
Первый раз вижу, как краснеет убийца.
— Да нет, что ты. Мне было приятно.
— Опять издеваешься?
— Ни в одном глазу, — я разлил кофе в две кружки и подвинул одну Кассандре. — Пробуй, — она послушалась.
— На вкус — как смола.
— Ну да, — я расплылся в улыбке. — Ведь его только что смололи...
— А вот эту шутку я поняла... — она тоже улыбнулась.
— Какую шутку? — я притворился обиженным, но потом не выдержал, и расхохотался.
Кассандра рассмеялась в ответ.
И сразу стало нам двоим хорошо и уютно на этой крохотной, размером с холодильник, кухне, и лампочка под потолком, одетая в абажур из газеты, светила интимно и ненавязчиво, и столик был таким маленьким, что наши коленки невольно встретились под столешницей, а руки переплелись над ней...
Когда я допил кофе, в висках гулко застучало. Да уж, давненько я не получал хорошей дозы кофеина... Несомненно, дело именно в этом. А в чём же ещё?..
Глаза Кассандры светились таинственно и загадочно, а губы вдруг тронула лёгкая, как мотылёк, улыбка.
Поцелуй длился целую вечность. А сразу после я хрипло спросил:
— Где спальня?
Потому что хрупкое трёхногое строение, которое здесь называлось кухонным столом, при всём желании не выдержало бы того напора страсти, который мы...
— Дальше по коридору.
— Отлично, — вставая, я подхватил Кассандру на руки.
Она охнула от неожиданности, но затем обняла меня за шею и прижалась всем телом.
А учитывая, что между нами была только то-о-оненькая ткань её полотенца...
— Оу!
— Чёрт, извини.
— Блин, да что ж ты делаешь...
— Прости, у тебя очень узкий коридор. Я не хотел.
— Поставь меня на пол.
Я послушался. Кассандра потёрла макушку, а затем локоть, и пальцы на ноге.
— Ладно, идём. Вот эта дверь ведёт в спальню.
И ЭТА комната меня не разочаровала.
— Просыпайся, соня...
Сон был хоть и недолгим, но кажется, я успел отдохнуть. Открыл глаза, с хрустом потянулся...
Кассандра лежала рядом, оперевшись локтем о постель, а пальцы запустив в свои густые чёрные волосы.
— Ты очень красивая. Ты знаешь об этом? — повернувшись на бок, я принялся разглядывать её колени, её бёдра, едва прикрытую тонкой тканью шелковой простыни грудь, живот... Я всё это уже видел — совсем недавно. Но есть вещи, на которые мужчина может смотреть бесконечно: огонь, вода и обнаженная женщина.
— В моей профессии это скорее недостаток, — наморщила носик Кассандра.
— А как же Асканио Бендерос? Самый стильный убийца по версии чего-то там...
— Позёр, — она пренебрежительно махнула рукой. — Его отец — хозяин самого большого ювелирного в городе. Главный партнёр Нибелунгов в Сан-Инферно. Асканио не нужно по-настоящему зарабатывать — ведь он наследник империи драгоценностей.
— Не нужно БЫЛО, — поправил я. — Ведь его прикончил Сатурн...
— Никто его не приканчивал, — досадливо отмахнулась Кассандра. — Аллергия на морепродукты — это не орудие убийства. Сам виноват.
— Что, не любишь богатеньких буратин?
Я вспомнил своих, московских золотых деток, которым место в универе купили предки. Они даже не делали вид, что учатся... Но исправно переходили с курса на курс, и каким-то волшебным образом защищали дипломы.
— Не в этом дело, — отмахнулась Кассандра. — Просто... Ладно, это слишком давние дела.
— Ответишь на один вопрос? — я приподнялся на локте, подперев рукой голову.
— Только на один?
— Кого ты убила в свою первую ночь?
Секунду она смотрела мне в глаза, не мигая, а затем ответила:
— Того самого вербовщика, который отвёл меня в Гильдию убийц.
— О...
— Позавтракать хочешь? — спросила она таким тоном, словно ДО ЭТОГО мы говорили о плюшевых щенятах.
— Не откажусь, — я поискал, чего бы такого надеть, и... не нашел. — Только чур, готовлю я!
Завернувшись в то же самое полотенце, что и вчера, я пошлёпал на кухню.
Отыскал упаковку хлеба для сэндвичей — пускай синего цвета, но кто сейчас без недостатков?.. Яйца, помидоры, лук — имейте в виду, названия весьма условны.
Поставив сковородку на плиту, я поджарил сначала тосты, затем разбил над сковородой яйца — с трепетом ожидая, что из них вывалится что-то живое. Но слава Богу, обошлось. Порезал лук, помидоры — ягоды размером с грецкий орех кисло-сладкого вкуса и желтые, как лимоны...
