— Не расслабляйся, урод, это только начало! — выдохнул, желая его добить.
Таким давать спуска нельзя. Недобитый гад несёт большую опасность. Рванулся в кусты, не отключая доспех, и понял, что зря напрягаюсь. Уродец лежал на земле, высунув черный язык. Его руки были раскинуты в стороны, а горло пробито ржавым штырем, торчащим здесь из земли.
— Фу, вот упырь, — произнес, глядя на лужу крови, растекавшуюся в фонарном свете.
— Ого! Мальчик, ты как? Как ты это все сделал? Боже, он мертв! Я думал, что он бессмертен! — послышался нервный голос у меня за спиной.
— Бессмертна только человеческая тупость, — рассудил я, напоследок пнув чернокнижника.
Вышел из кустов и решил быстрей сваливать. Хватит с меня всяких разборок. Да и дома уже заждались.
Купец снял шапочку и зачем-то ее укусил. Стал бегать вокруг, причитая, как брошенная невеста. Он боялся, что ему отомстят, не знал, куда девать тело. Одновременно благодарил меня и рассказывал о своем больном сыне.
Мол, ему помогает специальный аппарат, где стоят необычные артефакты, которые искал много лет. И если отдать их ублюдку, то другие найти не удастся. Тогда мальчишка умрет. Бла-бла-бла.
За сотни лет я выслушал кучу историй, от сладких мелодрам, до скорбных и отмороженных ужасов. Вытирать сопли торговцу было глупо. И скучно. Я буркнул что-то вроде «пожалуйста». Пошел в сторону улицы, откуда недавно свернул.
Но торговец не спешил отлипать. Он догнал меня, спотыкаясь и охая, схватил за плечо, начав что-то втирать.
— Эй, не посмотрю, что ты несчастный отец. Отправишься вслед за лысым если не прекратишь истерить! — бросил, готовясь успокоить припадочного.
— Нет, нет, стой, храбрый мальчик! — замотал головой бородач и сунул мне в руку браслет из маленьких камушков.
— Что??? Лучше б коньяк притащил! Я не баба, чтоб таскать побрякушки, — сказал, недоуменно пожав плечами.
— Нет времени объяснять. Это важная вещь. Я хотел расплатиться ей с колдуном. Возьми. Ты достоин, бери! — дергаясь тараторил он.
— Хех, так уж и быть. Только целоваться не будем, — ухмыльнулся, взяв украшение.
Подарю своей мамке, на крайний случай. Главное, чтоб он отвалил. Поэтому не люблю быть героем. Вечно кто-то привяжется.
Бородатый неврастеник оказался опаснее колдуна. Кое-как спасся бегством от его причитаний и воплей. Благо, встряска помогла вспомнить путь. Теперь шел уверенно, зная, куда мне надо.
По дороге встретились алкаши. К счастью (для них) прошли мимо. Из покосившегося двухэтажного барака слышались вопли дамочки с явно пропитым голосом. Спокойно прошмыгнул мимо. Только не в мою смену! Лимит на геройства исчерпан.
Фу, ну и место. Не собираюсь здесь жить. Обязательно найду способ выбраться из трущоб. Не будь я графом Державиным!
Тем временем, мимо проплывали развалины, помойки, лачуги. Я свернул за угол и почувствовал, что нахожусь "уже рядом". Прошел возле длинного уродливого домишки. В тот момент послышался резкий вопль.
— Ооо явился, придурок такой! Не прошло и недели. Тебя только за смертью посылать, а не за соц. пайками, — воскликнула некая дама.
Сначала хотел ускориться и свалить. Но вдруг понял, что это относилось ко мне. Остановился, сдал чуть назад, видя, как дверь покосившегося забора открылась. На пороге стояла высокая женщина лет сорока с длинными волосами и гневным взглядом.
В свете тусклого фонаря она проходила на чернокнижницу. Смотрела на меня, как на предателя империи, уперев руки в бока.
В целом, дамочка ничего. Фигура почти без изъяна, не считая, небольшой (идущей ей) полноты. Длинные ноги и аппетитная грудь, крутые бедра и нежная шея. Выразительные черты лица, прекрасная осанка. Ммм сразу вспомнилась Пиранья — моя знойная милфа.
Эх, хороша была прошлая жизнь! И кто посмел ее оборвать??? Вот уроды!
Да, несмотря на приятный вид, женщина смотрелась ужасно... На ней «красовалась» бесформенная куртка из-под которой торчал длинный халат в цветочек. На ногах какие-то… резиновые лапти. Макияжа, конечно же, нет.
У меня внутри что-то екнуло. Парнишка испытывал к женщине родственные чувства. Ну конечно! Это же его… нет стоп, моя мама. Наверняка уже заждалась. И теперь хочет меня убить за испорченные нервы.
Что ж, если так посудить, даже верно. Честно, ожидал даже худшего. Судя по виду, я был сыном какой-то алкашки и местного наркомана. Но на деле, мама вполне ничего. В ней было даже что-то дворянское. Накрасить, переодеть, и на бал. Хоть какая-то приятная новость в бесконечном море дерьма.
— Что пялишься, остолоп?! У меня чуть сердце не встало. Куда опять вляпался, гад такой??? Давай выкладывай живо! — грозно воскликнула дамочка, видя мое замешательство.
— Ничего, мама, все хорошо, — сказал, как можно спокойнее.
Я должен был вести себя, как тот парень, хотя бы первое время. Потом, конечно, стану меняться. И даже собственной маме не позволю себя оскорблять, не будь я графом Державиным.
Хотя, мамы ругают по делу. Кто знает, что натворил этот школьник? На вид слабый хлюпик, который может только царапаться, как котенок. Но на деле... Ладно, скоро сам разберусь.
— Что-о-о??? — воскликнула женщина, поправляя потрепанную одежду. — Хороший ход, недотепа! Думаешь это сработает? Решил назвать меня мамой, чтоб я тебя не прибила. Что ж, как минимум, креативно! Но взбучку ты точно получишь.
— Как? В смысле, да. Извини, я случайно, — пробурчал, теряясь в потоках сознания.
Мальчишка испытывал к женщине явно сыновние чувства. Но мамой при этом не называл? Очередная головоломка из дурки. Эх, виконт, мой виконт. Вот засада!
— Извини? Ну подлец! Он ещё извиняется, — взвизгнула дамочка.
При этом ее голос стал немного спокойнее. Так, она вроде хорошо говорит. Отлично произносит слова, не использует маты и "колхозные" выражения.
Возможно, я не отошёл от перемещения. Но мама, которая мне не мама, отличается от других нищих женщин. Такое чувство, что трущобы — ее временное убежище, а не дом. Это уже интересно.
— Ладно, хватит бояться! Сегодня сохраню тебе жизнь. Может быть. Давай пакет, поглядим, что нам дали, — протянув руку, сказала дамочка.
Боюсь? Ага, не приучен пугаться красоток с пышными формами. Но говорить об этом не стал, спокойно дав сумку женщине.
Мама ее быстро открыла, покачала головой и воскликнула:
— Как им не стыдно, тираны?! Это не помощь малоимущим, а настоящее издевательство. И так работаю целый день за гроши. Получаю ниже минимального жалования. Оформила имперскую поддержку. Отлично... Три корочки хлеба, гореть им в аду! — с этими словами женщина пошла в дом.
Направился вслед за ней, стараясь вести себя "по-обычному". Хмм, а походка у дамы что надо. Такое чувство, что плывет по волнам, подставляя роскошную корму тёплому ветру. Трущобницы так не ходят.
