– Я не очень голодна.
Но он продолжал держать тарелку, и Бетани взяла бутерброд из чувства благодарности. Несмотря на эмоциональное напряжение, она получала удовольствие от простой еды. Скорее всего потому, что сидела перед горящим камином и ужинала с мужчиной, который так давно занимал ее сердце и мысли. Это было совершенно неправдоподобно, и Бетани была готова ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Еще? – поинтересовался Джоэл, когда тарелка опустела.
Насытившись, Бетани покачала головой и удовлетворенно вздохнула.
– Я поначалу вообще решил, что вам не до еды, вы были так взволнованы.
– Взволнована?
– Вам ведь предстоит провести ночь с абсолютно незнакомым человеком.
Он не был абсолютным незнакомцем для нее, она знала его шесть лет. Однако лучше не говорить ему об этом – решит еще, что она сумасшедшая. Бетани чувствовала, что он смотрит на нее.
– Я нисколько не волнуюсь.
– Вы… немножко возбуждены, я бы сказал… – (Бетани не знала, что ей отвечать, поэтому промолчала.) – А что вас привело в эти места?
– Я здесь по делам.
Упоминание о делах разрушило волшебство, созданное его присутствием, напомнив Бетани, что она должна связаться с Тони и сообщить ему о невозможности вернуться сегодня. Она взяла сумку и достала мобильный телефон.
– Я должна позвонить в «Дандейл Инн» и предупредить Тони, где я.
– Боюсь, вы зря потратите время, здесь нет сигнала. А известие о том, что мы застряли вместе да еще с одной кроватью на двоих, обеспечит ему бессонную ночь.
Бетани оглянулась вокруг в поисках телефона.
– Он не станет беспокоиться. – Но, вспомнив попытки Тони обольстить ее, покраснела. Интимность, которую заключали в себе слова «застряли вместе да еще с одной кроватью на двоих», и мысль о том, что незнакомец мог бы добиться успеха там, где Фелдон-младший потерпел поражение, привели бы его в бешенство. – Тони – мой шеф, а не приятель.
– Да я понял. Если у него есть хоть немного мозгов, он не станет ожидать, что вы вернетесь в такое ненастье.
Он был прав, и Бетани, оставив идею дозвониться, спрятала телефон в сумку. Джоэл вытянул ноги к огню.
– А чем вы занимаетесь?
– Антиквариатом.
– Это ваш собственный бизнес?
– Нет, Тони, мой шеф, владеет магазином «Антиквариат Фелдона». Но я собираю небольшие, по моим средствам, вещицы, которые не подходят ему, в надежде когда-нибудь открыть собственный магазин.
– То есть вы выступаете в роли эксперта и закупщика?
Бетани колебалась. Уважая ее мнение и знание антиквариата, за год до своей смерти Джеймс сделал ее экспертом, доверяя ей покупки по выгодным, но справедливым ценам. С тех пор как Тони стал хозяином, он полагался на нее в поиске редких вещиц, которые они продавали коллекционерам во всем мире, однако не позволял оценивать их. Но, поскольку Бетани по-прежнему была официальным закупщиком, она ответила утвердительно.
– Эта работа связана с путешествиями?
– Да, в Европу или в Штаты.
– Как вам Нью-Йорк?
– Замечательный город, я влюбилась в него, будучи молоденькой девчушкой.
– А что вы подбираете для магазина?
Бетани задумалась на мгновение.
– Главным образом серебро и фарфор, но вообще все редкое и ценное.
– Как вот эта прелестная безделушка, например? – Джоэл прикоснулся к ее браслету, замысловатому золотому обручу, усыпанному темно-красными камушками. – Как он попал к вам?
Странные нотки прозвучали в его голосе… Скрытое раздражение? Осуждение? Но его лицо выражало лишь вежливый интерес.
– Кто-то принес его в магазин, и сначала я решила приобрести его для моей коллекции. Но настолько влюбилась в этот браслет, что оставила себе.
– Я абсолютно ничего не понимаю в делах такого рода, даже не могу себе представить, насколько он старинный. Наверно, эпохи королевы Виктории?
– Это начало восемнадцатого века. Часто такого рода браслеты составляли комплект с ожерельем и серьгами, что делало их гораздо более ценными. Как бы я хотела иметь такой комплект, но, к сожалению, браслет продавался один.
– Сколько же стоит такой браслет?
Бетани сообщила ему цену, которую заплатила. У Джоэла дрогнул подбородок, он сжал зубы, но голос звучал ровно.
– Я бы подумал – поскольку это золото и рубины, – что он стоит гораздо дороже.
Бетани покачала головой.
– Если бы это были рубины, конечно, он стоил бы намного больше, но эти камни – гранаты.
– Как интересно! А смотрятся как рубины. Я всегда считал, что гранаты прозрачные.
– Они действительно прозрачные. Просто в этом браслете ювелир установил камни таким образом, что они создают имитацию рубинов. Даже тот, кто продавал браслет, думал, что он украшен рубинами.
На некоторое время повисла тишина, потом Джоэл сменил тему разговора.
– По роду деятельности, наверно, много интересных людей встречаете?
– Можно и так сказать. Старушка, с которой я виделась сегодня утром, словно сошла со страниц старинного романа. Вся в черном, разговаривает с мужем, который умер пять лет назад.
Джоэл улыбнулся.
– У нее был антиквариат, который она хотела продать?
– Полный чердак.
– Нашли что-то подходящее?
Бетани покачала головой. Она надеялась откопать что-нибудь редкое и ценное и ради старушки, и ради себя, чтобы усмирить гнев Тони, но, к сожалению, в основном весь чердак был забит хламом.
– Ничего любопытного из серебра или фарфора?
Бетани отметила его повышенный интерес к своей работе.
– Единственное, что мы могли бы купить, это фарфоровые фигурки, но они были повреждены и некачественно отреставрированы, поэтому потеряли свою ценность.
Джоэл подбросил дров в камин.
– Значит, поездка была бесполезной?
– Боюсь, что да.
Хотя на самом деле было кое-что. Она наконец встретилась с Джоэлом, и у них целая ночь впереди, чтобы узнать друг друга. Глядя на его широкую спину и могучие плечи, обтянутые темным свитером, Бетани почувствовала легкое волнение внутри.
Пока они разговаривали, почти незаметно свет от лампы стал совсем слабым. Джоэл взял лампу и покачал ее из стороны в сторону.
– Кажется, масло почти закончилось, и больше, похоже, нет. Надо постелить постель, пока хоть что-то видно, и ложиться спать.
Джоэл убрал остатки скромного ужина, а Бетани достала из шкафа постельное белье, подушки и пуховое одеяло. Вдвоем с Джоэлом они быстро управились. Бетани все время преследовала мысль о том, что кровать одна, и от этого ее бросало в дрожь. Джоэл заметил ее беспокойство.
