Запугивать у моего отца получалось гораздо лучше, чем быть родителем.
К чему был этот очередной его монолог про ужасы воспитания я не знаю, но вняла каждое слово в итоге.
Уходя, он посмотрел на меня очень пристально, как делал не раз, что во рту образовалась вязкая слюна, проглотить которую удалось только когда он скрылся за дверями дома.
На следующий день внутри вообще был штиль. Может устала, может просто реально смирилась. Однако поднять бурю бунта удалось всего лишь паре предложений от матери.
– Самар, сегодня к нам в полдень приедет твой будущий муж. Подашь чай со сладостями.
– Конечно, мама, – сквозь зубы ответила.
Она же не при чем, вот ей и не буду высказывать мои недовольства. Хотя такой ответ ее насторожил.
– Все в порядке? Ты такая странная сегодня, спокойная.
– Вживаюсь в образ амебы.
– Прекрати. Это не смешно.
– А я и не смеюсь, мам. Я же собой быть не имею право. Молчать, улыбаться, не улыбаться, смотреть в пол и быть послушной женой.
– Дочка, – выдохнула она устало. – Все не так. Что если Давид окажется хорошим мужем? Что если вы…
– Только без слов любви. Это здесь не к месту. А вообще, может быть, в его доме почувствую себя свободней. Рядом с отцом это сделать невозможно.
– Главное всегда помни, кто этот человек. А узнать друг друга время будет.
– Ты права.
Гость себя не заставил ждать. Я вообще заметила, что он предельно пунктуален.
Папа сидел за столом в тени яблони сразу возле дома вместе с мамой и Давидом. Который, мазнув по мне взглядом тут же отвернулся. Словно служанка вышла подавать чай, которой и «спасибо» не нужно говорить.
Присела к ним, оказавшись вновь напротив мужчины.
Через пятнадцать минут грустной беседы отца и нашего с мамой молчания, у меня прозвенел таймер, который я поставила, чтобы знать когда испечется печенье.
Аж радостно выдохнула, уходя в дом. Но уже через пять минут на кухню вошел ОН.
Даже воздух в комнате сменился на удушающий.
– Принести еще чай? – медленно перемещаю сладости в корзинку.
– Не стоит.
Спину практически горит от его взгляда.
– Что-нибудь еще… – повернулась, а он уже рядом и непозволительно близко.
– Палец.
– Что? – не ожидала такого ответа, но автоматически сжала руки в кулаки.
– Палец. Размер кольца подобрать, – как несмышленыша смотрит, почти смеется.
– Зачем? – внезапно становлюсь и правда недалекой. Потому что в этот момент все мысли заняты своей безопасностью.
– Руку дай, – психует и хватает меня за запястье.
– Что вы делаете? Отпустите, – вырываюсь, но оковы сильней сцепляются.
Он молча разжимает каждый палец, будто я и не сопротивлялась этому, а потом так же резко отпускает.
– К чему все это? Можно было купить железные кольца детские, под стать свадьбе, – вырывается грубость, а изучающие меня глаза, становятся еще пронзительней.
Жду что он скажет мне отрезвляющую колкость в ответ, но он лишь усмехается и уходит, а я задыхаюсь от нехватки кислорода.
Привожу в порядок дыхание и другие органы чувств, выхожу с подносом на улицу, но там только мама, собирающая грязную посуду.
– Мам? – подхожу ближе и ставлю на стол содержимое рук. – А где…?
– Уехал уже, отец пошел провожать. А мы с тобой сейчас соберемся и поедем в салон.
– А разве не на дом привезут варианты? – вспоминаю ее слова, сказанные недавно.
– Нет. Видимо планы сменились и будет полное торжество с платьем, голубями и росписью.
– Что? Какие еще голуби?
– Белые, Самар. Так что собирайся и поедем, времени нет. Нужно будет и вещи твои собирать уже.
Голова кругом от ее слов. Выходит, он сейчас все планы изменил? Нет. Это бредни мои. Не верю.
В итоге мы возвращаемся с красивым подвенечным платьем и сопутствующими к нему предметами. Еще в моем шкафу теперь висит белоснежный халат из плотного кружева и прозрачный пеньюар – для брачной ночи.
Глава 5
Всю оставшуюся неделю мама была занята какими-то своими делами и заказами разных косметических процедур для нас обеих. Отца вообще не было видно.
Как будет проходить это подобие свадьбы вообще не знаю. У нас есть свои традиции, есть ли у «жениха» без понятия. В общем-то с этим вопросом я и подошла к маме.
– Я не знаю Самар. Свадьба быстрая. Думаю, будет просто речь, вопросы вам и кольца. Торжество будет шикарным.
– Но там не будет никого из тех, кого я знала в нашем городе.
– Дочка, ты знаешь, что это опасно.
– У меня даже телефона нет, я не могу им написать. Родственники? Теперь все это в прошлом?
– Боюсь, что на данный момент да. А дальше будет видно. Это вопрос безопасности. И не только нашей.
– Как ты не устала от такой жизни?
– Устала, но у меня есть то, ради чего я живу, – улыбнулась мне. – Ты как?
– Свыклась с мыслью. Стараюсь найти плюсы в нем и этом браке.
– И как?
– Быть дальше отсюда, самый явный, но я переживаю за тебя.
– Не стоит. Все будет хорошо.
В день торжества я почти полностью убедила себя в том, что все правильно, но немного оставила на сомнения и несогласие, которые вслух выдавать не планировала.
Мы с мамой с утра поехали в какой-то загородный комплекс, где все было очень воздушно в прямом смысле этого слова. На улице стояли беседки, составленные из трех скамеек вырезанных из дерева и четырьмя столбами по углам. Соединенные по высоте планками в виде ветвей, от них спускался белый тюль. Разлетающиеся по ветру ленты блестели серебряными нитями и сверкали. Завораживающее зрелище если честно.
Не знаю, зачем все это организовал Давид, но мне очень нравилось.
Дальше меня отправили в один из номеров отеля. Мама осталась со мной и несколько девушек. Одна наводила лоск в моих волосах, вторая на моем лице.
Через полтора часа я уже одевала платье, а через сорок минут после того, как увидела себя в зеркале я выглянула из окна. Куча народа и в основном это были девушки, сопровождающие мужчин разных возрастов. Ни единого знакомого лица.
Хотя одно я все-таки увидела. Это был охранник из нашего дома. Прошлого дома.
Он хорошо ко мне относился, как и я к нему. У него была дочь моего возраста, но, когда произошла перестрелка в городе, ее зацепило случайно и девушка погибла. На тот момент ей было пятнадцать. Думаю, на работе он остался чтобы не сойти с ума и присмотреть за мной, став личным телохранителем.
