- Ты че несешь?!
- Так скажи мне, Алекс, что ты чувствовал ко мне?
Грозовой отворачивается. Вижу, что внутри весь кипит, но отчаянно себя сдерживает. Высоко вздымающаяся грудь и сжатые кулаки свидетельствуют о том, что терпение его на исходе.
- Посмотри на себя, - шипит еле слышно, - сидишь здесь оттраханная, в разорванной одежде, с размазанной по лицу помадой и еще смеешь спрашивать меня про чувства?!
Это было сказано с такой ненавистью, что я рефлекторно вжимаюсь спиной в сидение. Хватая губами воздух, чувствую, как по щекам бегут горячие слезы.
- У нас ничего не было…
Алекс болезненно морщится, тряхнув головой, растирает ладонями лицо.
- Ирма. Все в прошлом. Ты сделала свой выбор, правильный он или нет – не мне судить. Я прошу об одном, - повернувшись, наконец, смотрит мне в глаза, - не трогай меня.
- Алекс… - не сдержавшись, громко всхлипываю.
- Дай мне спокойно работать…
- Пожалуйста, послушай, - перебиваю его, подтянувшись, сажусь на самый краешек сидения, - у нас с Марком ничего не было и никогда не будет. Я не хочу… он мне противен…
- Хватит! – повернув руку ладонью ко мне, прерывает Алекс, - избавь меня от оправданий. Они не нужны ни мне, ни тебе.
- Дослушай!..
- А ты дослушай меня! Если ты вздумаешь навязываться, я буду вынужден уволиться.
- Нет!
Алекс, сам того не подозревая, ударил по самому больному. Больше никогда его не видеть – это то, чего я боюсь больше всего.
- Нет, - закрыв лицо руками, повторяю глухо, - я не стану тебя преследовать. Я просто… просто хочу, чтобы ты знал, мне очень жаль.
- Не извиняйся, тебе не идет, - с горькой усмешкой проговаривает он.
- Я не извиняюсь, я жалею! Жалею, что так вышло, жалею, что… все испортила! Жалею… что потеряла тебя!..
- Успокойся, Ирма, ты сейчас на нервах. Поссорилась с Кляйсом, завтра помиритесь и все снова будет хорошо.
Скрывая руками бегущие по лицу слезы, я отрицательно мотаю головой.
Он мне не верит. Ни единому слову. Поздно уже что-то менять.
- И, да… ты спрашивала про чувства, - звучит тихо его голос, - они были.
Открывает дверь, чтобы выйти, но я хватаю его за плечо.
- Прости, Алекс… - снимаю с пальца его кольцо и протягиваю на раскрытой ладони, - вот, забери.
Несколько мгновений он просто смотрит на него, а затем, взяв двумя пальцами, выходит из машины и, замахнувшись, кидает его куда-то в сторону.
- Нет! – вырывается у меня, - зачем?!
Страшно и больно так, словно он только что не кольцо, а сердце мое выкинул. Толкнув дверь, кубарем вываливаюсь прямо под дождь. Собираю подол платья в кулак и бегу туда, куда по моим предположениям оно улетело.
Холодные струи тут же пропитывают волосы и одежду, но меня это не останавливает. Щуря глаза в темноте, я пытаюсь найти его подарок.
- Алекс! – кричу в удаляющуюся спину, но он уходит, не оборачиваясь.
Убираю прилипшие к лицу волосы и, рыдая в голос, продолжаю поиски. Тусклый свет фонарей, отражаясь в мокрой щебенке, делает каждый камушек похожим на то, что я ищу.
Меня трясет, но холода я не чувствую. Встаю на колени и продолжаю искать на ощупь.
- Ирма Сергеевна! – сквозь шум дождя долетает до меня голос Михаила, - вам плохо?
- Нет, Миша, - плачу я, - я кольцо потеряла…
- Кольцо? Здесь?
- Да.
Михаил выглядит озадаченным. Не зная, что делать, просто стоит рядом со мной под ливнем.
- Помоги найти, пожалуйста…
- Ирма Сергеевна, давайте завтра, - предлагает он неуверенно.
- Нет, Миша, мне сегодня надо!
Кивнув, он быстро уходит в гараж и вскоре возвращается с большим фонарем. Мы ищем кольцо не менее двадцати минут, пока я, уже было отчаявшаяся, не нахожу его на границе между гравийной дорожкой и газоном.
- Нашла! – вскрикиваю звонко.
- Слава Богу, - бормочет промокший насквозь водитель.
Прячу его в грязный кулак и прижимаю к груди. Улыбаясь сквозь слезы, плетусь в дом.
Зная свой организм, завтра я, скорее всего, свалюсь с температурой, но меня это не волнует. Со мной будет кольцо Алекса. Единственное свидетельство того, что у нас было.
Надев его на палец, на ходу раздеваюсь догола и, включив воду в душевой кабине, останавливаюсь у большого зеркала.
Отвратительное зрелище.
Спутанные волосы мокрой паклей облепили голову, красные от слез глаза и размазанная по лицу косметика завершают образ.
Грязная, жалкая и ничтожная. Снаружи и внутри.
Алекс меня такую никогда не захочет. Я его не заслуживаю, и как бы мне не было больно, навязывать себя не стану.
Буду любить его издалека, лишь бы он был рядом.
Встаю под горячие струи и тру кожу до покраснения. Хочется смыть с себя слюну Марка, его запах и прикосновения. Хочется вывернуться наизнанку, чтобы вытряхнуть из себя оставленный им мусор, обеззаразить там все хлоркой и в ней же прополоскать мозги.
Глава 27.
Утро начинается с головной боли, хриплого кашля и ломоты во всем теле.
Что и следовало ожидать.
Плохое самочувствие вкупе с воспоминаниями вчерашнего вечера напрочь отбивают желание жить. Не хочется ничего. Мое будущее серое, унылое и лишено смысла.
Прижавшись сухими губами к гранату на кольце Алекса, долгое время смотрю в одну точку. Прокручивая в голове события, последовавшие за возвращением Кляйса, прихожу в ужас.
Я больная.
Неужели, мне настолько понравилось быть в образе жертвы, что я снова захотела его на себя примерить?..
И ведь примерила бы, если бы не Алекс. Тяга и тоска по нему не дали снова погрузиться в Кляйсовское болото.
Как?.. Как я вообще в него ступила?.. Я ведь знала, что он из себя, как человек, представляет. С самого начала. Еще с тех времен, когда мы восемь лет назад только начали встречаться.
Марк лжец до мозга костей. Он врал всегда и всем. Отцу, моему дяде и мне. В моем случае, он даже не пытался делать это хорошо. Врал коряво, не заботясь, чтобы его россказни выглядели правдоподобно.
А я все понимала, видела, как он пытается мной манипулировать и поддавалась манипуляциям.
Зачем?!
Чувствуя, как подобные мысли усиливают мигрень и угнетают мое и без того шаткое эмоциональное состояние, решаю спуститься за лекарством.
С трудом поднявшись, несколько мгновений ловлю равновесие и накидываю на плечи бабкину шаль. На большее сил у меня не хватает.
