− Отвернись! Я ещё не оделась! — воскликнула она, старательно прижимая ткань к груди.
Грир остановился и послушно отвернулся.
− Не бойся! Я тебя не трону, — ответил он покровительственно.
Какой же он высокий и большой! Теперь, когда он стоял на берегу, Лирия смогла рассмотреть его в полный рост. Высокий, широкоплечий, жилистый, словно весь состоит из стальных жгутов. Рубашка облепила его мокрое тело, и Лирия подумала, что, глядя на них двоих здесь, можно подумать всякое!
И вспыхнула от собственных мыслей. Слишком уж они были откровенными.
− Всё, можешь повернуться.
Она принялась быстро заплетать волосы в косу, но Грир не дал ей завязать их лентой, перехватил из рук, и она, скользнув между пальцами, упала ему на ладонь.
− Это я оставлю себе, − произнёс он, забирая свой трофей. − Повяжу на копьё победителя.
− Ты так уверен, что победишь в своём первом турнире? — спросила Лирия с вызовом.
Она отчаянно пыталась скрыть смущение, потому что Грир стоял прямо напротив и беззастенчиво её разглядывал. И нетрудно было догадаться, что он представляет, глядя на её платье.
− Если наградой мне станет твой поцелуй, то не сомневайся, победа будет моей, — ответил он уевренно.
Она снова смутилась, опустила ресницы и принялась теребить кончик своей косы.
− Поцелуй?!
− Да. Рыцарю обязательно полагается какая-нибудь невинная награда, − добавил Грир весело.
− Невинная? И это поцелуй-то невинная награда? — спросила Лирия и взглянула на него снизу вверх.
Взглянула и обожглась. Он смотрел на её губы, и, казалось, только какая-то невидимая сила удерживает его от того, чтобы сделать шаг ей навстречу.
− Это самое невинное из всего, о чём я думаю, когда смотрю на тебя, − произнёс он тихо. — И если ты не Мелюзина, то точно какой-то лесной дух, который может свести с ума одним только взглядом.
Лирия подхватила свою накидку, набросила на волосы и попятилась.
− Мне пора. Меня уже ждут в замке. А тебе лучше не идти со мной…
Ей казалось, что она споткнётся, такими слабыми сделались ноги от его слов. И снова нахлынул жар, и кровь понеслась по венам, отчаянно пульсируя в пальцах и на губах.
Грир усмехнулся, но с места не сдвинулся.
− Хорошо. Беги. Увидимся на балу, − крикнул он вдогонку и поднял вверх её ленту, зажатую между пальцами.
Глава 33
В большом зале Талламора в этот вечер было шумно, как никогда. Столы для пира накрыли в одной стороне, а в другой оставили пустое пространство для танцев. Стены украсили свежими цветами и распахнули окна, чтобы впустить прохладный вечерний воздух. Слуги зажгли свечи и подняли люстры под самый потолок, но предвечерние сумерки были ещё прозрачны и светлы, и длинные тени, рождённые заходящим солнцем, лишь придавали празднику торжественности.
− Ты какая-то молчаливая сегодня, − Риган толкнула Лирию вбок.
− Нет… просто… я не люблю шумных празднеств.
− О, ты даже не представляешь, как будет весело! Жаль, сидеть мне придётся рядом с братом и изображать из себя целомудренную покорность! − вздохнула Риган. — Мне даже танцевать придётся с каждым из этих скучных престарелых найтов! Ты меня не слушаешь, кажется? — Риган взглянула на подругу, которая явно витала где-то в облаках и добавила раздражённо: — О чём ты всё время думаешь?! Вот, держи. Понесёшь мою накидку.
Она протянула Лирии подбитый золотым шитьем край узорного полотна.
По традиции Риган одели в алое. И этот цвет шёл ей, как никому другому. Он оттенял её медно-рыжие волосы и голубые глаза, и сомнений в том, что королевская сестра стала первой красавицей двора, ни у кого не должно было остаться.
− Наконец-то, хоть Игвар приехал! — продолжила рассуждать Риган, расправляя ткань и оглядывая себя в большое зеркало. — Король совсем загонял их с Гидеоном! Тибрайду хочется устроить самую грандиозную охоту! Вот же дурь! Поднять самого большого вепря! Кому вообще нужен этот вепрь? Мне так он точно не нужен.
А Лирия, хоть и старалась изобразить внимание, но почти не слушала подругу. Она полдня прокручивала в голове ту встречу в Священной роще и никак не могла её забыть. Что с ней такое? Почему она запомнила каждое слово из их разговора с Гриром? Ох, Луноликая! Какая же она глупая! А если этот Грир расскажет всем, что видел её голой?! Но он же дал слово рыцаря… Такие глаза не могут лгать…
И она всё вспоминала и вспоминала его глаза и голос, низкий, хриплый, и в то же время мягкий, как вообще такое возможно? Как за один миг можно так прочувствовать всё, так многое запомнить в другом человеке, что теперь нет сил забыть? И её взгляд то и дело отрывался от наряда Риган, над которым трудились рукодельницы, и блуждал, рассматривая через окно толпу во дворе, в надежде увидеть те самые широкие плечи и тёмные кудри.
Когда рукодельницы ушли, Риган откинула крышечку шкатулки и подозвала Лирию.
− Так, возьмёшь вот это, − она показала на пузырёк, стоящий в шкатулке среди ароматных масел, − отдашь мне его на балу, чтобы я подсыпала брату. А то в этом платье мне его некуда спрятать. Я тебя позову и пошлю сюда, в покои, будто мне надо принести заколку. Возьмёшь его и отдашь вместе с заколкой, поняла? Вот, в платочек завернёшь. Да чтобы никто не понял! Встанешь так, будто мне надо волосы подколоть, а я подолью это Тибрайду.
Лирия лишь кивнула, окинув взглядом алый наряд. Платье у Риган, и правда, такое, что ничего не спрячешь. Гладкий алый шёлк без пояса и карманов, который облегает тело, как вторая кожа. Такое платье ничего не скрывает, наоборот, даёт каждому возможность рассмотреть, насколько хороша будущая невеста.
Накидку Риган она несла ещё с тремя девушками — королевскими родственницами. Они торжественной процессией вошли в зал и, усадив Риган в кресло рядом с креслом короля, отошли, чтобы сесть подальше среди гостей.
Тибрайд ещё не явился, и Лирия окинула взглядом зал в поисках того, чей взгляд никак не могла забыть. Но Грира тоже не было среди гостей. Она вздохнула и опустилась на стул. Может быть, его не пустили? Может, он уехал? Почему она не спросила, из какого он клана? Раз он приехал с отцом и братьями, то они все должны быть здесь, в зале. Почти все гости уже собрались, ожидают только короля. Эх, какая же она глупая ворона!
