Цепь из пяти боевых машин пехоты завершала отход, пытаясь перегруппироваться в плотный кулак. И это им почти удалось. На две крайние БМП с разных направлений ринулась в атаку четверка центурионов в тяжелой броне, сжимая в руках громадные топоры. Их раскаленные лезвия уже светились багровым, а древки дымились в мощных когтистых лапах. Громадными прыжками стремительно сократив расстояние, они достигли первой бронемашины и несколькими ударами невероятной силы превратили ее в груду искореженного металла. Вторая же успела дать лишь хаотичную неприцельную очередь. Огромный топор, запущенный одним из доминусов, отделил орудийную башню от бронемашины, разворотив ее. БМП неуклюже попыталась разорвать дистанцию, но другой сотник уже с размаху загнал свое оружие в моторный отсек по самое древко. Ухватившись за броню, он с видимым усилием перевернул тридцатитонную махину на борт.
Три оставшихся БМП открыли ураганный огонь из автоматических пушек, выбрав целью ближайшего центуриона. Он заметался зигзагами, уходя от потока снарядов, но на открытом месте его броню раскромсало на части за несколько секунд. Получив очередь в увитую бараньими рогами уродливую голову, он медленно завалился на спину, подняв облако пыли и пепла. Черная дымящаяся кровь тягуче лилась из многочисленных ран, прожигая канавки в земле. Остальные сотники не теряли время зря — двое скрылись за кирпичными одноэтажными домиками, а третий залег за бронемашиной, до сих пор стоящей на боку. Из нее раздавались истошные крики раненых, хорошо слышимые даже отсюда, с башни замка. БМП прекратили огонь, чтобы не задеть своих. Укрывшийся за подбитой бронемашиной доминус-сотник, заметив это, отрывисто рыкнул что-то остальным демонам.
— Их же шесть должно быть… — задумчиво произнес майор, наблюдая в бинокль за боем. — Говорит Гросс! Экипажам БМП — продолжать отход! Смотреть в оба! Вытягивайте их на танки!
Еще два центуриона одновременно устремились в атаку, пытаясь избежать сконцентрированного огня бронетехники. Менее удачливого из них встретила очередь в упор из двух автоматических пушек, уложив наповал. Второй, уклоняясь от смертоносных потоков стали и свинца, швырнул топор почти наугад и вошел в подкат, проехав по инерции пару десятков метров. Ухватившись когтями за одну из гусениц БМП, он оторвал ее и взмахнув ею, как кнутом, обрушил на башню второй бронемашины. Последняя, третья, не стала испытывать судьбу и набрала скорость, уже приближаясь к замку. Доминус устремился в погоню, догоняя ее десятиметровыми прыжками.
Раскатисто бахнула сразу пара танковых орудий, подняв клубы пыли. Приземлившийся в этот момент для финального рывка сотник опустил голову и как будто задумчиво уставился на оплавленную дыру в нагрудной броне. Сквозную дыру. Постояв пару секунд, он рухнул на колени и завалился в дорожную пыль. Гросс удовлетворенно кивнул сам себе, позволив короткую мстительную ухмылку. Один из наводчиков верно высчитал упреждение и поразил цель первым же выстрелом. Кумулятивный снаряд тоже сработал как должно. Танкисты молодцы, сориентировались и на первый раз не стали рисковать с осколочно-фугасным, ведь по сути, это чудовище и было живым «танком».
Наступила короткая передышка. Выжившие центурионы отошли назад, по-видимому, для перегруппировки. Демонические центурии тем временем переправлялись через неширокую реку, неся лишь незначительные потери от беглого минометного огня. Покореженные бронемашины чадили смрадным дымом, крики раненых постепенно стихли. Оставшаяся БМП благополучно добралась до основной линии обороны. Из нее обессилено вылез экипаж — люди ничком повалились на землю, кто-то рыдал, кто-то просто трясся в нервном припадке. Ничего удивительного — они впервые в жизни столкнулись с неизведанным, непредставимым — но от этого не менее реальным ужасом. Бойцы, прибывшие ранее, запрыгивали в уже отрытые окопы, устанавливали пулеметы и гранатометы, минировали подходы к оборонительной линии.
Сзади раздался звук шагов. Обернувшись, майор увидел Кенига, поднимавшегося на наблюдательный пункт. На его форме добавилось пятен от грязи и сажи, а запах сгоревшего пороха от лейтенанта ощущался даже за несколько метров. Эрих протянул руку, обменявшись крепким рукопожатием с Конрадом.
— Первый раунд все же за нами, — устало кивнул лейтенант на поле с редкими одноэтажными домами внизу, смахивая пот со лба. — Жаль, что чистой победы в нем не вышло.
— Это война, Конрад. Увы, но за победы приходится платить кровью. Где-то больше, где-то меньше. Но платить приходится всегда. Хотя это ты знаешь не хуже меня.
— Я связался со второй парой танков, они через несколько минут будут здесь, отрапортовал Кениг. — В Лозанне бой стихает, артиллеристы говорят, что этих тварей отбросили от города на несколько километров.
— Демонов, Конрад. Давай уж называть этих тварей — так как есть по факту, сколь бы невероятным нам с тобой это не казалось, — поправил его Гросс. — Место для обороны у нас неплохое, слева горы, справа — озеро. Вариантов у них нет, наступать будут узким фронтом. Артиллерийский огонь мог бы сильно сократить их число.
— Самоходки готовы оказать огневую поддержку, говорят, дистанция всего несколько километров, тут почти прямой наводкой бить можно. Но боезапас у «Паладинов» почти на исходе — все ушло на Лозанну.
— Печально. Не скрою, рассчитывал на них, — задумчиво почесал небритую щеку майор. — Повесь их на общий канал. Знаю, что не по уставу, но со связью и так дикие проблемы, может не хватить времени в бою на поиск нужного канала и отдачу команд. Тут все секунды решают. Да, кстати, попробуй еще раз связаться с ВВС. Авиация нужна просто позарез. Хотя бы пару штурмовых вертолетов.
— Прямой связи все еще нет, — доложил Кениг. — Но в Берне уже наверняка знают о боевых действиях и готовят авиагруппу. Это вопрос ближайшего времени. Сейчас везде бардак, не только у нас.
— Время… его-то у нас и нет, — мрачно отозвался Гросс. — Демонам еще полчаса-час на переправу и построение. Потом пойдут в атаку. Не меньше четырех сотен бронированных пехотинцев и три их командира-сотника, «доминусы», как их называли наши информированные союзники на Женевском мосту. Интересно, живы ли они до сих пор?
— Сомневаюсь… — вздохнул Конрад. — Жаль их, достойные и умелые бойцы. Были.
— У меня возникло ощущение, что они как будто чувствовали свою вину во всем этом, — майор широким жестом обвел окрестности, тонущие в багровых сумерках. — Очень надеюсь, что узнаю о них больше. Если доживу.
— Доживешь, Эрих, не сомневайся. А если и нет, то знай, что я сделал все, чтобы сохранить тебе жизнь, даже ценой своей. — твердо отчеканил лейтенант, уже собираясь уходить.
— Я и так это знаю, Конрад, — майор отдал честь своему помощнику, советнику и телохранителю. — Спасибо тебе. А теперь — на позицию, боец! Делай то, что умеешь лучше всего!
— Так точно, майор! — лейтенант Конрад Кениг развернулся и направился вниз по лестнице, незаметно поправив крохотный значок на груди под военной формой. Значок в форме черного рыцарского щита с серебряным крестом на нем.
Спустя сорок минут враг пришел в движение. Под гул гигантских рогов колышущаяся темная масса двинулась на подготовленные позиции Гросса. Лязг металла четырех сотен закованных в броню демонов был отчетливо слышен, как и их свирепый рев. Земля мерно вздрагивала от идущих строем и печатающих шаг легионеров.
