— Да, это так, — голос Комара звучал твердо и уверенно. Стало очевидно, что если Гусеница до последнего сомневалась, то вот он уже давно все решил. — Я иногда думаю, а кем бы я был, не появись Мак в моей жизни. Сонным клерком, как мой отец? Винтиком машины, которой плевать на мои желания кроме одного — быть ее частью, делать свою работу? Мак разрушила это кривое зеркало. Она помогла мне стать сильнее. Я не один из многих, тех, кто просто бегает и считает, что этого достаточно. Я умел сражаться, я был опасен, очень опасен. Меня знали, меня боялись, меня ценили.
— Твой мир был разрушен, и новый стал лучше. Теперь ты хочешь разрушить все еще раз, рассчитывая, что это снова принесет тебе пользу. Разумно, — тьма растягивала игру, наслаждаясь страхом Комара. Он не выбирал, он просто боялся, что ему откажут.
— Было бы глупо не использовать такую возможность. Я…
— Просто скажи, кто ты…
— Я ваш слуга… Госпожа…
Тьма расхохоталась звоном колокольчиков, и в тот же миг Комар открыл глаза. Его тело никак не изменилось, он пытался что-то ощутить, но не мог. Я видел растерянность в его взгляде и в то же время решимость следовать выбранному пути.
— Кстати, если у тебя раньше были иллюзии, что ты не один, — снова заговорил со мной Курильщик, — то теперь расклад стал очевиден. Трое против одного — тебе не удастся сбежать или что-то сделать. Мы не позволим.
Я напрягся —, Курильщик вел к чему-то очень неприятному для меня, но я пока не мог понять, к чему. Разве что… Рука моего бывшего учителя поднялась, пальцы нажали что-то на пульте, и вспыхнул третий экран. На этот раз комнату на нем я знал как свои пять пальцев. Это был мой дом, и там за кухонным столом что-то сидели и обсуждали Ксюша и ее новый ухажер, Павлик.
— Нет… — выдохнул я, а по всему телу пробежала волна дрожи.
Они пока просто болтали, но я прямо-таки чувствовал, как в комнате закручивается что-то неприятное. Стоило хотя бы подумать о том, кто поставил там камеру, кто устроил это представление для тьмы…
— Твое время принимать решение, Муравей. Или тебе больше нравится старое имя, Константин, и фамилия? Как у брата, которого ты не смог уберечь, — тьма принялась обрабатывать новую цель.
Пока я не видел, чтобы кто-то смог противостоять ее напору, но почему-то мне хотелось верить, что у Муравья шанс точно был. Ну же, не сдавайся! Только не ты! Мой взгляд метался между экранами с бывшим напарником и сестрой.
— Ты был слаб тогда. Ты не смог отомстить Жабе сейчас. На что ты рассчитываешь в этой жизни? Хочешь быть слизняком, что просто плывет по течению? — тьма продолжала давить.
— Я… — Муравей, наконец, заговорил. — Знаешь, я, наверно, не самый умный парень…
Я сжал кулаки. Обычно такими фразами прикрывают самые ужасные глупости, которые порой хочется совершить.
— Так не думай, просто представь, что ты можешь сейчас, что ты сможешь, когда примешь новую силу. Есть у тебя мечты, амбиции, яйца, в конце концов?!
— Я не самый умный, — повторил Муравей, — но даже моих мозгов достаточно, чтобы прийти к простому выводу. Я не хочу быть на стороне тех, кто использует таких, как Жаба.
В прошлый раз именно эта мысль помогла стальному парню справиться с давлением Морозова, но тьма-то точно не остановится на полпути.
— И это все? Детская обида против всего будущего? — она начала следующий раунд.
— Я не хочу будущего любой ценой, — Муравей уперся.
Я невольно улыбнулся. Тьма не всесильна, с ней можно бороться, спасибо стальному парню…нет, моему другу, что показал мне это.
— Кажется, этот спор надолго, — Курильщик был недоволен происходящим и решил сменить действующее лицо. — Давай Скарабея.
Мак переключилась на главного Жука. И если решения Гусеницы, Комара и Муравья, в принципе, оказались в рамках того, что я о них думал, то вот Скарабей — про него я ничего не мог сказать. Он работал на тьму и в то же время шел своим путем. Курильщик, Мак, тот же Дмитрий Урусов — они уже приняли свою судьбу, а он… Он, как оказалось, еще способен что-то изменить.
Может быть, молодой бандит еще сумеет меня удивить? Так хотелось в него верить, особенно после того, что уже показал Муравей.
— Мой любимый малыш, наконец-то мы смогли встретиться, и ты вернешься домой, — голос тьмы звучал почти ласково.
Я отметил, что общающийся со своими жертвами голос, несмотря на все свои возможности, все же действует последовательно. Будь иначе, сейчас бы мы попали к середине разговора, а так тьма, очевидно, не могла говорить со всеми одновременно. Еще одна ее слабость.
— Это лишнее, — я пытался понять настроение Скарабея по его голосу, но ничего не получалось.
Взгляд постоянно убегал в сторону экрана с Ксющей и Павликом, но там пока все было спокойно. Отправить сообщение деду, пробить включенную Курильщиком защиту я смогу — в голове выстроился план… И тут же пропал. Разве дед справится с тем, кому дает силы сама тьма? Только тоже пострадает.
— … я была с тобой с самого детства, — тьма продолжала болтать со Скарабеем. — Я знаю твои амбиции, твои мечты, то, что вело тебя по жизни, что заставляло сражаться. Каждый день, с другими и с самим собой.
— Что ты предлагаешь? — голос Скарабея опять был сух и спокоен.
В этот момент я осознал, что меня смущало все это время. Его настрой — ему было плевать. Он не служил тьме, но помог ей захватить остальных Жуков. Он не боялся тьмы, он не обращал внимание на эмоции, он торговался. Скарабей любил говорить, что он свет, скрытый внутри тьмы, но это было ложью. Внутри него нет света. Только рациональное желание получить как можно больше.
В этот момент я окончательно понял разочарование князя Урусова в бандах. Он хотел видеть в них молодых революционеров, которые не боятся правил и могут проложить путь вперед не только себе, но и другим. А они стали просто бандитами, романтика изначальной идеи работала лишь на привлечение новой молодежи, и все. Система прогнила, в ней невозможно было кем-то стать, максимум — постараться сохранить то, что было.
— … ты хочешь власть. Ты хочешь быть лидером, — тьма видела оценивающий взгляд Скарабея, который смотрел на нее как на товар, но ей было плевать, если она получит нового слугу. — Став частью тьмы, ты обретешь союзников, раскроешь свою силу. Такому, как ты, никогда не стать элитой империи, но в новом мире ты сможешь подняться на любую вершину… Только не надо рассказывать, будто тебя волнует цена всего этого.
— Скарабей, не надо! Она же просто использует тебя! — Муравей ворвался в разговор Скарабея и тьмы.
Еще одно подтверждение, что ее возможности ограничены… Я начал крутить в голове эту мысль. Возможно, вот та самая деталь, которая поможет мне не просто выжить, а кое-что больше.
— Мы используем друг друга, — Мак продолжала озвучивать идущую где-то вдали борьбу за души. — Но это не лишает ее слова смысла. Только разрушив старое, можно создать новое!
