— Мне нужно идти, — принимаю бумаги из рук Миллера, в которых, очевидно, расписаны все отчеты о состоянии отца. — Держите меня в курсе. И сообщайте новости лично.
— Конечно, сэр, — немного придя в себя, после моего теневого наезда, лебезит док. — Не хочу вас обнадеживать, Драгон. То, что ваш отец на несколько минут открыл глаза — огромный прогресс, но это еще ничего не значит. Он много лет пролежал в коме. Неизвестно, что осталось от его сознания. Неизвестно, сохранилась ли подвижность тела, воспоминания. Возможно, он до конца жизни останется в стадии «овоща» и все, что мы можем — лишь поддерживать его тело системами жизнеобеспечения.
— Я понимаю это, — коротко киваю я. До тех пор, пока есть хотя бы один шанс, что отец когда-либо заговорит, я готов платить из своего личного кармана. Попрощавшись с все еще зеленым и напуганным доктором, я возвращаюсь в свой кабинет.
И вновь пространство во всем нашем поле меняется. Она меняет его, даже не догадываясь о том, что делает. Девушка просто стоит ко мне боком, слегка облокотившись на высокий шахматный стол. Эльза читает книгу, а за ней простираются высотки Дубая, которые кажутся мне в эту секунду куда привлекательнее, чем обычно.
Позволяю себе в который раз за последний час изучить ее фигуру и невольно любуюсь ей, словно дорогой статуэткой из редкой, я бы даже сказал, редчайшей, коллекции. Тонкая талия, округлые бедра с выпуклой упругой задницей, длинные ноги — девушка явно продала душу дьяволу за такое тело, но оно не стоило бы и цента, если бы не то, что скрывает она внутри.
В воздухе витает шлейф ее духов — для меня это ягоды, соленая карамель со сливочным послевкусием. Так пахнет чертов чизкейк, и она — это единственный десерт, который бы я стал есть. Ненавижу сладкое.
Мда, есть от чего потерять голову. У меня нет сомнений в том, что ее миссия будет выполнена.
— Ты все еще здесь? Это радует, — замечаю я, сокращая расстояние между нами. Девушка кидает на меня долгий и задумчивый взгляд из-под густых полуопущенных ресниц. У меня мурашки по телу, черт. Когда она смотрит на тебя взглядом загадочной и невинной лани, даже во мне просыпаются автоматические инстинкты, которые хочется немедля выразить в агрессивном сексе на рабочем столе. Я бы вы*бал ее в тесную щелку, оставив мощные синяки на нежной атласной коже, засаживая член по самые яйца, но секс только все усложнит в предстоящей работе. Блядь, да. Что происходит. Эта чертова сирена поднимет даже разрушенную вавилонскую башню, не то что соблазнит моего брата.
— Да, здесь. У меня было время подумать, Драгон, — Эльза выглядит другой, не такой, какой я ее оставлял. Более спокойной, умиротворенной, и в то же время — решительной.
— Что ж. Я так понимаю, твой ответ «нет». Я не стану тебя держать. Можешь быть свободна.
— Договор уже подписан, — быстро отрезает девушка с легким вызовом. — лежит у тебя на столе, — она вдруг подходит ко мне, по-кошачьи виляя бедрами. Прищурив взор, словно пантера на охоте, она обнимает меня взглядом, не касаясь.
— Что заставило тебя передумать? — хочу понять ее, прочитать ее, но на этот раз ее глаза полны тайны, даже для меня.
— Деньги, — слегка одержимо чеканит девушка, и в ее глазах действительно загораются не звезды, а грязные доллары. — Так банально. Мне нужны деньги, — ее палец вдруг касается моей груди, и не прекращая зрительного контакта, она вырисовывает восьмерки на моих мышцах. — Деньги это все, что меня интересует. И я знаю, что они у тебя есть. Я много о тебе знаю, Драгон, — интригуя, заявляет Эльза.
— Правда? Посвяти, — сухо отзываюсь я. В горле першит от сухости, словно там застрял пыльный песок.
— Тебя раздражают эти девушки, которые всегда хотят от тебя только денег. Но еще больше, тебя раздражает, когда они притворяются, что ничего от тебя не хотят. Знаешь, что отличает меня от них, Драгон? — вставая на цыпочки, Эльза приближается ко мне, буквально обдавая сладким дыханием мои губы. Нейронные связи в моей голове дают сбой, я на мгновение теряюсь в своих мыслях, растворяясь во тьме и боли. Ощущения: словно душу обливают кислотой ядовитой, и я тут же блокирую все эти ядерные эмоции, что она во мне будит.
— Я единственная, кто скажу тебе правду, Драгон. Золото, брильянты, деньги, роскошные виллы, спортивные машины, брендовые сумки и частные самолёты, — одухотворенно поет Эльза. — Я тащусь от этого, — закусывая губы, она издает низкий грудной смешок. — Закрыться в пятизвездочном отеле? Ездить с личным водителем на крутой тачке? Возможно, это прекрасная мысль и офигенное предложение. Глупо отказываться от такого сотрудничества, учитывая мои запросы. Но я требую выходной, и встречу с подругой раз в неделю. И завтра же — перевод в сто тысяч долларов на свой счет, — ее взгляд вспыхивает, когда она начинает перечислять мне свои условия, что не обговорены в моем контракте.
— Всего лишь? Может еще личный самолет? — усмехаюсь я. Она так запредельно близко. Я вижу ее губы, разглядывая мелкие трещинки на полных розовых подушечках. Они выглядят мягкими и по цвету напоминают ягоды, что мы с мамой собирали в саду, когда я был ребенком.
Внезапно, Эльза берет меня за запястье, нежно лаская пальцами выступающие вены. Опуская взор, я вижу на ее руке вытатуированную букву «К» и в этот самый момент мне становится не по себе.
К горлу подступает дикая тошнота, кажется, что я вот-вот выплюну собственный желудок. Голова кружится, как при последствиях от черепно-мозговой травмы. В голове мелькают какие-то картинки. Их десятки, сотни, тысячи, но четко я не могу разглядеть ни одну из них.
— Что ты делаешь? — я вдруг грубо хватаю ее за запястье, фактически заламывая его, поднимаю вверх.
— Это ты что делаешь? У тебя приступ? Все в порядке? Я просто пыталась тебя успокоить, — нахмурив брови «домиком» защищается девушка. Взгляд невинной зеленоглазой лани буквально кричит мне о том, что она ни разу не пыталась меня соблазнить, лишь оказать «первую помощь».
— Приступ?
— Мне показалось, знаешь, — Эльза слегка заикается, словно сама сомневается в увиденном. — Что тебе плохо. Это выглядело как…приступ. Слушай, не заставляй меня пояснять.
— Даже если это так, то мой так называемый приступ случился только после того, как ты начала ко мне прикасаться.
— Так значит, я твой триггер? Ослабь хватку, мне больно, — глубоко выдыхая, просит Эльза. А я не могу отпустить ее, вцепившись в нежную кожу с яростью зверя. Сам не понимаю, какого черта я делаю, почему так схватил ее, и куда подевался мой тотальный контроллер эмоций. Почему-то хочется ее трогать дальше, вдыхать пряный аромат карамели со сливками, и попробовать ее губы на вкус.
Если именно так она влияет на всех мужчин, то у меня не остается никаких сомнений в том, что я сделал правильный выбор.
— Драгон, ты слышишь меня? Мне больно. Отпусти, иначе, я ты меня больше никогда не увидишь, — Эльза возвращает меня в реальность.
Так странно. Именно эту фразу я помню. Жена часто говорила ее мне, когда я ненароком причинял ей боль. Так она выставляла свою границу и показывала, как с ней нельзя обращаться. До нее, у меня не было серьезных отношений и лишь с ней я познал — каково это прислушиваться к желаниям и чувствам другого человека, делить мир и быт на двоих, вместе проживать взлеты и падения. Демонстрировать друг другу теневые стороны и принимать их до последнего атома.
