- Я могу идти? – Вскидываю брови, стараясь не перейти черту.
- Ты здесь не служанка, Агата. – Его брови так же изогнулись, как и мои. Кажется, эта игра жестов и мимики становится для нас нормой. – Ты можешь делать всё, что пожелаешь.
Даже так?
***
Николас
- Зачем ты это делаешь? – Поворачиваю к ней голову и не сдерживаю ухмылку, глядя на то, как она злится.
- Что именно? – Мне нравится. Мне очень нравится, когда она злится. Не кричит, не бросается вещами, не истерит и не машет руками. А вот так... по-детски. Смотрит непонимающим злючим взглядом. Того и смотри, укусит. Её ноздри смешно дёргаются, а губы сжимаются от негодования и гнева.
- Ты знаешь. – Рвано дёргает за ремень безопасности и щёлкает замком. – Я про Рому. Ты ведь изначально знал?
- Что именно? – Прикусываю губы, чтобы не рассмеяться.
- Нико! – Жалит светлыми глазами. – Прекрати! Зачем ты пригласил его в свой дом? Почему работаешь с ним? Для чего демонстрируешь ему свою личную жизнь?! – Выпаливает, как на духу.
- Знаешь... - Опускаю руку на её бедро, и набираю скорость. – Уверен, что ты слышала. Друзей держи близко, а врагов ещё ближе. А тебя это так сильно волнует?
Бросаю на девушку быстрый взгляд и сворачиваю с трассы.
- Что?
- Что?! – Передразниваю Снежка. – Волнуешься за него? Что он нашептывал тебе там, в тёмном коридоре?
Да, красавица, конечно же Руслан мне обо всем рассказал.
Агата багровеет на глазах, и это мне нравится ещё больше. Если честно, то уже представляю, как разложу её вечером на свежих простынях. Как войду в мягкое и податливое тело. Аромат её духов окутывает и манит. Визит парфюмера не прошёл даром. Я и без этого сходил с ума от её запаха. А теперь окончательно крышу ведёт.
- Ничего такого. – Машет головой и грива светлых волос рассекает воздух внутри салона автомобиля. Длинные густые ресницы чуть заметно дрожат. – Тебя это не касается.
Что?!
Её ответ настолько меня огорошил, вывел из равновесия, что нога сама собой вдавливает в пол педаль тормоза, а левая рука выворачивает руль, и уводит машину на обочину. Чуть поотдаль от нас останавливается внедорожник с охраной.
- Что? – Задаю вопрос вслух и отстегиваю свой ремень, чтобы повернуться к нахалке всем корпусом. – Меня это не касается?! Ты стала кусачей, Агата...
Снежок слегка мешкается, но при этом заносчиво задирает свой носик и снова взмахивает волосами, перебрасывая их с лицам за спину.
- От жизни собачьей! – Фыркает и тут же виновато осекается. - Нико, он и правда не сказал ничего такого! – Таращит на меня свои бездонные голубые глаза.
- Рассказывай. – Давлю на неё, переходя на рычание. Она расскажет. Даже если там и в самом деле "ничего такого".
- Нико... - Снежок отодвигается от меня, и я вижу, как её дрожащие пальчики нащупывают замок от ремня.
- Агата... - Накрываю белую ручку и склоняюсь над девушкой. Ближе.
- Он спрашивал, что я здесь делаю! – Ментоловое дыхание опаляет мои губы. – Не верил, что я в вашем доме по своей воле!
- Дальше... - Слегка касаюсь влажных губ своими. А она почти задыхается от негодования.
- Спросил, кто из Вас трахает меня! – Выплёвывает мне в морду. Слежу за тем, как стремительно меняются эмоции на её прекрасном лице.
- И что же ты ответила? М? – Моя слабовольная рука тянется к тонкой шейке и я пальцем обвожу чуть заметные венки под молочной кожей...
Кажется, что мы не доедем до намеченного мной пункта назначения. Кажется, я не дождусь вечера. И, судя по всему, мне нужно отослать охрану на сотню метров...
Estб deliciosa* (Исп.) - Очень вкусно.
Глава 21
Агата
- Какие люди в моих скромных владениях, Николас! Я уже и не надеялся, что ты порадуешь меня своим визитом! – Нам навстречу, гостеприимно раскинув руки в стороны, шёл очередной незнакомец. Тёмно-рыжие волосы были уложены в элегантную причёску, а улыбка блистала не хуже снега, что так и остался с ночи. Со стороны, он может показаться хорошим человеком. Добрые искристые глаза, свободные телодвижения и ноль напускной важности. Если бы я не знала, что из себя представляет круг общения Нико.
- Я, как посмотрю, ты не один! – Мужчина переводит на меня оценивающий взгляд. – Милая и прекрасная барышня... - Легко цепляет мою руку и так же невесомо касается тыльной стороны ладони губами. – Представишь нас?
- Это Антон. – Николас хмурит свои брови, и недовольно смотрит на то, как моя ладонь выскальзывает из руки этого Антона. – Мой хороший и давний знакомый, и по совместительству владелец чудной конюшни.
- Конюшни? – Переспрашиваю. Поверить не могу.
- Агата. – Игнорируя моё удивление, Николас представляет меня новому знакомому. – И на "барышню" не заглядывайся.
Неожиданно Нико одаривает Антона лёгкой пощёчиной, и я вздрагиваю. Но тот лишь смеётся и хлопает мулата по груди.
- Не посмею. – Продолжает хохотать. – Разведка уже донесла, что у Герреро появилась дама сердца. – И как я вижу, очень красивая.
- Слюни подбери. – Николас щелкает мужчину по подбородку. Манера их общения, мягко говоря, вводит меня в замешательство.
- Так, вы приехали обкатать лошадок? Я ведь говорил тебе про новеньких?
У меня сердце в груди заходится. В детстве отец катал меня на лошадях, и я знакома с этими прекрасными животными не по наслышке.
- Нет. – Отмахивается Николас. – Нам бы сегодня объезженных и смирных. – Адреналина нам и так с лихвой.
- Как скажешь! – Антон лениво разминаем свои плечи и озорным мальчишеским взглядом приходится по моей фигуре. – А вам, милая барышня, надо бы переодеться.
...
Непередаваемые ощущения. Я неслась галопом по промёрзшей земле верхом на гнедом жеребце. Его благородный красновато-коричневый окрас блестел и переливался в лучах холодного ноябрьские солнца.
Мои волосы практически сразу запутались. Пришпориваю коня, и тот ускоряется. А мне хочется кричать. Громко, истошно. Чтобы вся накопившиеся ярость растворилась в этом предзимнем воздухе. Чтобы всё напряжение, что сковывало меня, упало и разбилось о твёрдую землю. Выпрямляю спину и ослабляю поводья, а хочется вцепиться в тёмную гриву пальцами. Натянуть, зарыться ими в жёсткий конский волос.
Стук копыт позади заставляет обернуться. Это Нико. Он идёт за мной следом лёгкой рысью. Не несётся, сломя голову, не пытается догнать. Похоже, что просто даёт мне насладиться моментом. И я благодарна ему за это.
Снова оглядываюсь. Антон равняется с Нико, и они оба притормаживают. А я, упиваясь свободой, слегка натягиваю поводья и тоже даю жеребцу передохнуть. Тот осторожно замедляется, и кажется, тоже мне благодарен за то, что позволила ему спустить пар.
