Я не жду «три». Поднимаюсь и опускаюсь рядом с ним. Мои ладони вспотели, и я тру их об скомканные простыни.
- Сначала ты расскажешь мне о себе. И только потом…
- Ты же и так знаешь всё, что тебе нужно.
- Откуда тебе знать, девочка, что именно мне нужно? – Нико поворачивает ко мне голову, и его глаза опускаются на мою шею. Да… на ней синяки. Синяки от его пальцев. Мулат поднимает руку и его пальцы касаются светло фиолетовых отметин. Я дёргаюсь назад, но он ловко хватает меня за затылок и притягивает обратно. – Сколько ещё ты будешь пытаться убежать, Агата? Даже смешно. Дальше этой комнаты ты всё равно не сбежишь… так что, не дёргайся, и будь паинькой.
Я задерживаю дыхание, когда чувствую его теплые касания на тонкой коже. Предатели-мурашки тут же дали о себе знать.
- Ты такая хрупкая. – Шепчет, обводя гематомы. – Думаешь, мне так нравится причинять тебе боль? М? – Снова смотрит мне в глаза. При свете солнца их радужка просто невероятная. Кажется, что это линзы.
- А как иначе? – Вновь перехожу на шёпот, а его рука поднимается выше. Гладит скулу, и проводит большим пальцем по губам, словно хочет стереть несуществующую помаду. – Так что? – Нико резко убирает от меня ладони, и снова укладывается на подушки. – Ты хочешь узнать кто я, и чем занимаюсь? Тогда рассказывай... – Закидывает руки за голову, и широко раскидывает ноги.
- Что тебе рассказать? – Я подбираю свои ноги, и прижимаю колени к груди. – Спрашивай.
- Ммм… Тебе двадцать семь. Твой отец умер. А мать начала пить… Почему ты бросила её? Почему не пытаешься вернуть её к нормальной жизни?
- Я пыталась. – Хмыкаю, не желая обсуждать болезненную для меня тему. Да, я пыталась. И очень много раз. Я даже переехала обратно к ней, глупо полагая, что так смогу её контролировать. Возила её на кодирование. Но она всегда находила момент, чтобы выпить. Крала мои деньги, прятала бутылки. В запале проклинала меня и отрекалась. Это повторялось из раза в раз, словно кошмарный сон. Запах перегара от родной мамы вызывал во мне ни с чем несравнимое отвращение. – Много раз пыталась. Но ей это не нужно. Ей нет до этого дела. Как, впрочем, и до меня.
- Это она тебе так сказала?
Он что, решил покопаться в моей душе?
- Да. Но это и без слов было понятно.
- Почему? Как ты это поняла?
- Зачем тебе это? – Недовольно хмурюсь и поворачиваюсь к нему.
- Просто мне непонятно, как можно бросить мать на произвол судьбы. Оставить спиваться в доме, который сейчас даже жилым не назовёшь…
Ох… больно.
- Я присылала ей деньги. Она звонила, и говорила, что завязала. И я верила, потому что её голос действительно тогда был трезвым. Но, как выяснилось позже, она пропивала всё до копейки. – Злюсь и, кажется, он это замечает.
- Так, как ты поняла, что ей нет дела до дочери?
- Очень просто. – Поднимаю взгляд к потолку, потому что чувствую, как крошечные слезинки копятся в уголках глаз. Что станет с того, что я ему расскажу. Он забудет об этом на следующий день после моего убийства. – Она и рукой не пошевелила, когда меня пытался изнасиловать её собутыльник. Просто прошла мимо моей комнаты. Ей было плевать.
Я замолчала, кусая губы, и вновь окунаясь в тот кошмар. Мне невероятно повезло, что этот гад был сильно пьян, и под моей рукой оказалась тумба, на которой я оставила кроссворды с ручкой. Если бы не эта ручка, которую я вонзила ему в бедро… Я бы, жить не захотела дальше.
- И что? – Его грубый голос выхватил меня из воспоминаний.
- Что? – Не понимающе озираюсь на Николаса.
- Изнасиловал?
Холодный взгляд проходил сквозь меня. Мне стало не по себе.
- Нет. – Машу головой, и откидываю мешающие волосы назад. – Я проткнула его ногу шариковой ручкой и сбежала.
Он хмыкает и дёргает уголком полных губ. Ему кажется это забавным?
- Не такая уж и трусиха… Да, снежок?
Я не успеваю ничего ответить, как он встаёт. Спешно поднимается, и спрыгивает с кровати. Поправляет футболку, а после, засовывает ноги в грязные ботики.
- Ты ничего мне не скажешь?! Да?! – Повышаю голос от обиды. Он просто уходит, так ничего мне и не рассказав.
Мужчина открывает дверь, и переступив порог, всё-таки оглядывается.
- Это будет сказка на ночь, Агата…
Глава 12
Мне хотелось, чтобы этот день тянулся вечность. Я с ужасом ждала вечера. И уж, тем более, ночи. Мне не нужна была эта сказка. Я давно не маленькая, и прекрасно понимаю, чем всё это могло закончиться. Ощущение неизбежности... оно как густая тягучая трясина. Чем больше ты пытаешься из неё выползти, чем сильнее и глубже она тебя засасывает. Сжирает. Переваривает даже кости, стирая их в белёсый порошок.
Отсутствие часов, делало ожидание ещё более мучительным. Будто я снова оказалась в чертовом казино, где часов в принципе не бывает.
Ориентируясь исключительно на свои биологические часы, и на небо за стеклом, я понимала, что время неумолимо подходит к вечеру.
Я оглаживала пальцами решётку на окне, в надежде, что металлические прутья расплавятся под теплом моих рук. Всматривалась в горизонт, пересчитывая макушки высоких елей и сосен. Наблюдала, как они розовеют, окрашиваясь цветами заката. Красиво.
И страшно. Это было ещё одним знаком того, что скоро придёт Нико.
Сегодня я видела оружие. Много оружия. Целый ящик. Несколько мужчин выгрузили из большого пикапа два деревянных ящика. Вскрыли их там же, на зелёном газоне. Внутри они были забиты автоматами. Я плохо разбираюсь в оружии, но автомат, мне кажется, даже дурак отличит.
Мужчины восторженно рассматривали содержимое. Доставали, крутили в руках, целились в воображаемую жертву. Громко смеялись. Словно мальчишки, которые ухватили лучшие пистолетики в саду. Только это были не просто мальчишки, и в руках у них были не игрушки.
Они занимаются оружием? Господи... куда я попала? Что будет со мной дальше?
Я пыталась отыскать под своим окном следы крови, что оставила утренняя казнь. Но ничего. Абсолютно никаких признаков того, что в ранние часы здесь убили человека. Я пыталась не думать об этом. Но каждый раз, завидев во дворе собак, на меня накатывало чувство тошноты.
- Всё сидишь?
Женский голос за спиной, заставил меня отпрянуть от окна, и одна нога нечаянно соскользнула с подоконника.
Анна, с привычным подносом вошла в мою комнату. Поставила его на кровать, и разгладила на постели складки. Она впервые заговорила со мной.
- Они уехали. - Проворчала, даже не глядя на меня. Словно говорит со светлым покрывалом, а не со мной. - Бежать тебе надо, пока цела.
