Сделав несколько маленьких шагов, на цыпочках добралась до шкафа и со вздохом открыла дверцу. Моё дыхание учащалось, а кровь приливала к щекам, вызывая на лице лёгкое жжение. Так иногда случается. От стыда и страха. От адреналина, который не может найти себе выход. Я становлюсь похожей на матрёшку, чьи щёки пылают от красной краски.
Натянув на бёдра трусы, я, наконец, набрала полные лёгкие кислорода и снова глубоко вздохнула, выпуская воздух через рот. Приложила прохладные ладони к щекам и задрала голову, всматриваясь в витиеватые узоры на дорогих занавесках.
— Слава Богу, — сомкнула веки, чувствуя хоть и небольшое, но облегчение, — получилось.
— Молодец, — я едва не закричала от тихого и одновременно громогласного хрипа со стороны кровати.
Подскочив на месте, я обернулась, тут же встречаясь с ясным взглядом. Будто и не спал вовсе.
— Тебе теперь положен приз, — хмыкнув, продолжил Клим, — конфеты любишь?
— Я не могу заснуть, — попытавшись найти себе оправдание, я сложила руки в замок, виновато опуская голову.
Зачем я это делаю? Почему опускаю голову, давая ему лишний повод считать себя моим хозяином?
А разве это не так?
Горько усмехнувшись про себя, я поджала губы и снова подняла голову. С трудом выдерживая пытливый и слишком тяжёлый взгляд, от которого моя кожа покрывалась плотной коркой мелких, но колючих мурашек.
— Ты же говорила, что хочешь спать? Передумала?
— Я не рассчитывала на компанию, — уверенно ответила, превозмогая страх, затаившийся в глотке.
В спальне повисло молчание. Приняв сидячее положение, Клим провёл ладонью по своему лицу. Его глаза неторопливо обвели комнату, а затем снова остановились на мне. Я на физическом уровне ощущала, как он сканирует моё тело. От волос и до кончиков пальцев на ногах.
— И как я упустил такой нюанс? — усмехнувшись, он качнул головой, а я мгновенно стиснула челюсти. Я понимала, о чём идёт речь.
Продолжая стирать зубную эмаль, проклинала этого человека и всех, кто мог быть связан с ним. Даже того инвалида, которого видела с ним во дворе. Будь они все прокляты...
С каких пор в его взгляде появился интерес? Ещё утром предыдущего дня там было тотальное равнодушие. Что изменилось? Он понял, что я могу быть игрушкой в его руках?
— Вернись на место, Кира, — Клим провёл ладонью по тёмной простыне, а затем пару раз мягко похлопал ладонью по тому месту, где я недавно лежала.
Стушевавшись, я топталась на месте. Злилась на то, что на его лице не дрогнул ни один мускул. На то, что я не в состоянии прочесть его эмоции. На то, что не могу заранее предугадать его настроение и понять, что ждёт меня на этот раз.
— Не заставляй меня повторять дважды одно и то же.
От нарастающей тревоги в моё горло впились тысячи иголок, и я не могла произнести ни слова. Просто сотрясание воздуха и душащая изнутри паника.
— Почему я не могу спать одна? — с моих губ сорвался шепот больше похожий на крик.
— Не знаю... — косо улыбнулся, — почему ты не можешь спать одна? М? — его пальцы выстукивали глухую дробь по упругому матрасу. — Просто ляг на место.
Интонация его голоса изменилась. Пропали нотки насмешки и напускного веселья. Его голос снова подчинял и расставлял все точки над и.
Впиваясь в нижнюю губу зубами, я послушно поплелась обратно. Уселась на край постели и, подцепив корсет, принялась обтягивать им свои бока. Встрепенулась, когда его пальцы проворно выхватили у меня эту вещицу и, шикнув, Клим пресёк все мои протесты.
— Руки подними.
Я тут же выполнила команду, но невольно вздрагивала, каждый раз, когда он задевал мои соски. Будто нарочно делал это. Сквозь тонкую ткань футболки они предательски выпирали, натягивая ткань и привлекая к себе внимание.
Оцепенев, я со всхлипом поджала острый подбородок и ждала, когда закончится эта пытка.
— Готово, — процедил, задерживая взгляд там, где всё горело огнём от его будто случайных прикосновений. — Думаю, что, когда вернусь, ты уже будешь как новенькая.
Довольно потянувшись, Клим закинул руки за голову и вопросительно посмотрел на меня. Перехватил мой растерянный взгляд и кивнул на соседнюю подушку.
Надеюсь, что, когда ты вернёшься, меня уже здесь не будет.
Сев туда, куда он велел, я отвернулась голову от мужчины. Мои глаза бегали по комнате, ища, за что им можно зацепиться. Но взгляд то и дело возвращался к его пальцам, всё ещё выстукивающим дробь и вызывающим чувство исступления.
Спустя минуту, его рука оказалась слишком близко к моему бедру. С каждой секундой ближе. Пока не замерла в миллиметре. А затем костяшки его пальцев прикоснулись к коже, вызывая мелкую дрожь и озноб.
— Не надо, — мой голос треснул. Мне казалось, что рот наполнился трухой и я вот-вот начну давиться словами.
Но ему было плевать.
— Мне очень нравится прикасаться к тебе, Кира. — Наплевал на мою просьбу и продолжил вырисовывать на моём бедре какие-то символы, — твоя кожа напоминает мне шёлк... или мягкий бархат... что мягче?
— Клим, я... — моя попытка сдвинуться закончилась провалом.
Разжав пальцы, Клим впился ими в мою ногу, и я жалобно пискнула, ощутив боль в этом месте.
— Расслабься, Кира, — он не сводил взгляда со своей руки, безжалостно сминающей мою кожу и напрягшиеся мышцы, — я не укушу...
Качнул головой и тихий смех заполнил звенящую тишину. Переполненная страхом, я не могла вымолвить ни слова. Только сиплое:
— Я буду кричать...
Это заставило его поднять голову и взглянуть мне в глаза. Перехватив мою руку, он силой разжал стиснутые в кулак пальцы и опустил мою ладонь на свою ширинку.
— Ради Бога. Так даже лучше.
Глава 21
Спустя несколько дней
Я могла бы полюбить это место. Я могла бы влюбиться в эту природу и всё то, что окружало это дом. Попади я сюда при других обстоятельствах, возможно, я бы даже позволила себе мечтать здесь жить. Уверена, что летом здесь так же восхитительно, как и зимой. Здесь сказочно. Если бы не одно но. Если бы это место не было моей тюрьмой.
Меня уже мало радовали белоснежные ковры, устилающие двор; сверкающие на солнце макушки деревьев, и даже наличие камина, как в пресловутом кино западного происхождения не вызывали у меня восторга.
Да. Именно. Я не была узницей, ограниченной стенами своей спальни. С барского плеча мне было позволено спускаться на кухню, посещать большую, и болезненно уютную гостиную, а также я удостоилась чести выходить на улицу. Конечно же, ни без сопровождения. Высокий и худощавый парень сопровождал меня повсюду, за исключением отведённой мне комнаты.
