Этос кивнул.
– Дондон так и сказал. У тебя будут неприятности, если ты не сообщишь обо мне и не попытаешься задержать меня?
Шэнд засмеялся.
– О, но я собираюсь доложить о тебе. Или ты считаешь, что я не должен? Я не такой дурак. Что касается твоего задержания, ну, как ты видишь, я мальчик, а ты – взрослый мужчина. Как они могут надеяться, что я остановлю тебя?
Этос улыбнулся, но улыбка быстро исчезла.
– Будь осторожен, Шэнд. Не переходи границы. Я слышал, что случилось с Вермосом. Гильдия опасна. Я могу позаботиться о себе.
Шэнд усмехнулся.
– Вермос был дураком. Я – нет. И у меня нет намерений рисковать шеей ради тебя.
Этос кивнул.
– Просто будь осторожным.
Минута молчания сошла на две, и Этос задался вопросом, были ли это старые воспоминания или новые подозрения, пляшущие за глазами мальчика.
– Хорошо, – произнес он через мгновение, понимая, что ему больше нечего сказать. – Я полагаю, мне лучше уходить. Чем дольше мы говорим, тем больше вероятность, что нас кто-нибудь заметит. Было приятно увидеть тебя снова, Шэнд.
Шэнд ничего не ответил.
Этос отвернулся.
– Этос! – позвал вдруг Шэнд.
Этос повернулся на краю площади. – Да?
– Я… Я задавался вопросом. Что с тобой случилось? Тебя действительно забрал Гадюка?
Этос задумался.
– Лучше тебе ничего не знать. Иначе у тебя могут быть проблемы с гильдией.
– Ты прав, – сказал Шэнд через мгновение, безуспешно пытаясь скрыть горечь в своем голосе. – Храни свои секреты.
– Я буду, – пробормотал Этос тихо про себя, когда он ушел. – Всегда.
* * * * *
Перед тем, как покинуть город, Этос решил сделать еще одну остановку.
Шагая по хорошо знакомым улицам, он обдумывал, насколько далеким стал от своего прошлого – сейчас эти люди были для него подобны живым воспоминаниям, практически нереальны.
Он бессознательно обогнул «Дом Доставляющих Удовольствие Кошек». Снаружи дамы ночи уже усердно занимались своей профессией. Их вид заставил его задуматься о проститутке в Калимпорте.
«Как давно это было для тебя?» – спросила она его.
Как давно, в самом деле?
Было время, когда он с гордостью мог сказать, что никогда не распылялся, приберегая себя для лучшего.
Теперь он не был так уверен. Так или иначе, что это значит? Ничего, за исключением того, что он упустил кое-что – но какое это имеет значение на самом деле?
Он покачал головой и продолжил путь.
Юноша не был уверен, как долго бродил, погруженный в мысли. Но были почти сумерки, когда он остановился.
Он нашел себя возле восточной стены, глядя на тело Вермоса. Оно было нанизано на двенадцатифутовый кол, который торчал из верхней части стены под углом, и ноги трупа висели почти вровень с его глазами.
Вермос, – подумал он. – Всегда самый упрямый.
Он был один здесь на восточной стене, поскольку это была стена, на которой останки преступника находились на видном месте, и компанию трупу составляли только стервятники, которые толпились по всему телу, собравшись на свой ужасный пир.
Должно быть, здесь было полно людей, когда его казнили, – подумал Этос. – Толпы, собравшиеся ради жестокого зрелища, вопящие непристойности и жаждущие крови. Они, наверное, плевали на приговоренного, бросали мусор и гнилые плоды.
Бесчестная смерть, Вермос. Бесчестная смерть.
Несколько стервятников улетели при его приближении, но трое самых храбрых остались, отказываясь покинуть свою ужасную пищу.
Этос вытащил свой короткий меч и помахал им, издавая крик.
Оставшиеся птицы в панике улетели.
Юноша вложил меч обратно в ножны. В любом случае, это было временное решение.
Этос подошел ближе к телу. Он находился здесь так долго, что привык к ужасному зловонию, но оно по-прежнему вызвало тошноту, когда он встал возле трупа. В некоторых местах через плоть проглядывали кости, а глаза уже давно были выклеваны.
Это смерть. Мы смертны.
Спустя какое-то время, когда сумерки опустились на город, он повернулся и ушел.
Стервятники вернулись к своей еде.
* * * * *
Гадюка был доволен. Отношение Этоса было мрачным, почти циничным. Именно на такой эффект он надеялся. Он был разочарован, когда Этос вернулся из Калимпорта, но видимо посещение Зазесспура сделало свое дело.
Этос получил разрешение посетить любой из двух городов когда ему вздумается, и пробыть там целых два дня, но только в том случае, если у Гадюки не будет на него больше никаких планов. Он также получил расписание разницы времени между логовом Гадюки и материальным планом. В течение следующих шести месяцев два плана будут полностью синхронизированы друг с другом.
Конечно же после этого было довольно колебаний.
Глава 10
Джитиндер
Этой ночью Калимпорт был тёмным. Гильдия фонарщиков забастовала, и как результат, всего в одном-единственном главном районе города, горели фонари. Облачное небо перекрывало вид на луну и звёзды, и прохладный ветерок одиноко играл на дороге, щекотал крыши и разносил вдоль стены едва слышный шёпот.
Всё вокруг казалось мирным. Но Джитиндер знал лучше. Это будет ночь, когда воровство и убийства захватят улицы. Этой ночью его работа будет тяжёлой.
Перед домом и внизу в переулках тихо мелькали тени, иногда падая на крыши домов.
Джитиндер был человеком с целью. Будучи ребёнком, он видел, как его родителей разорвали прямо на его глазах. Немного позже, когда он попал в шайку бандитов, пошли грабежи и изнасилования. Он сам конечно был бы казнен руками обезумевших жителей, если бы не монастырь святого Шаззара. Тамошние монахи сжалились над мальчишкой и приняли его как своего.
Он учился вместе с монахами на протяжении двенадцати лет. Они проповедовали терпение и развитие внутреннего мира. И он старался придерживаться их учений.
Но прошлое преследовало его и, в конце концов, он не смог принять этот путь.
Он начал тренировать своё физическое тело, посвятив себя одной цели – уничтожению человека, виновного в смерти его родителей. Этого человека звали Гадюка.
После долгих лет, проведённых с монахами, он начал свои поиски. Но охота не предполагала быть лёгкой, Гадюка не оставлял после себя никаких следов. На протяжении шести лет он следовал за слухами и мифами, пытаясь напасть на след неуловимого убийцы. Поиск привёл его сюда, в Калимпорт, в самое его сердце, Джитиндер верил – это тот город, где он в конце концов найдёт убийцу. Он был здесь. Джитиндер знал это.
