Войдя, он очень удивился, увидев, что в таверне полно народу. Несмотря на маскировку, Этос мгновенно узнал Гадюку и направился прямиком к нему.
Внезапно внимание юноши привлек знакомый голос справа, и он немного замешкался, краем глаза глянув в ту сторону. По его спине пробежал холодок. Оба, Артемис и Джитиндер, были здесь, они сидели за одним из столиков возле дальней стены и что-то тихо обсуждали. Они ещё не заметили Этоса.
Он был так удивлён, что с трудом мог не смотреть в их сторону. Огромным усилием воли он снова заставил себя посмотреть на убийцу. Была вероятность, пусть и очень маленькая, что Гадюка ещё не знает кто они. А сам Этос ни за что не выдаст их.
В надежде проскользнуть мимо друзей незамеченным, он ускорил шаг, но к его огромному разочарованию, Джитиндер внезапно встал и подошёл к нему прямо в середине зала.
– Кто из них Гадюка? – парень сразу перешёл к делу, внимательно разглядывая троицу, которую заприметил раньше.
– Бармен, – кратко ответил Этос, прекрасно понимая, что Гадюка поймет, что что-то не так. – Вернись за стол.
– Бармен, – удивился Джитиндер. – Но он… – его голос стал тише, когда парень начал замечать во внешности дварфа мелкие детали, на которые раньше не обратил внимания. Бармен был слишком высок для дварфа, ростом почти с человека. Сначала он подумал что за баром находится подставка, но сейчас… А ещё поза, в которой стоял бармен, сама создавала впечатление маленького роста. И что-то не то было с его бородой.
– Почему здесь Артемис? – спросил Этос, – ты же знаешь, опасность…
– Она пошла за мной. Упрямица. Ты же сам знаешь, какие бывают люди – ты говоришь им, что это делать нельзя, а они все равно это делают.
– О да, – скривился Этос. – Совсем как ты. – Он покосился в сторону и шепнул Джитиндеру:
– Там! – и тот развернулся.
Этос ударил его по затылку, и парень камнем свалился на пол.
– Убери его отсюда, – сказал он Артемис. – Сейчас же.
Бледная как смерть, Артемис подбежала к ним и, поддерживая хромающего Джитиндера, усадила его за стол.
Этос мысленно выругался и отвернулся.
Когда юноша подошёл к бару, Гадюка расплылся в улыбке:
– Чего желаете, ваша милость?
Этос нахмурился и достал амулет.
– Оу, – сказал дварф, – следуйте за мной.
Он повёл Этоса в комнату за главным залом.
– Весьма впечатляюще, – произнес убийца и сбросил маскировочный наряд. – Ты прошёл первое испытание. – Сказав это, он забрал амулет.
– Просто любопытно, – спросил Этос, – если бы кто-то другой пришёл с амулетом? Ты бы заплатил ему награду?
Гадюка рассмеялся.
– Естественно. А потом мне пришлось бы убить его. Любой, кто способен обойти моего ученика, слишком опасен, чтобы позволить ему жить.
Ненадолго повисло молчание.
– Может, хочешь спросить ещё что-нибудь, раз ты у нас такой любопытный, а я сегодня добрый? – спросил убийца.
Этос глубоко вдохнул и заставил себя спросить то, что должен был:
– Сколько ещё будет испытаний?
Гадюка прищурился:
– Два.
Юноша чуть не подавился собственным сердцем, так высоко оно прыгнуло. Такого поворота событий он не ожидал. Он подождал, беря себя в руки, и осмелился задать ещё один вопрос:
– Ты освободишь меня, когда я пройду всё?
– Целиком и полностью, – сказал Гадюка, и его глаза как-то странно блеснули. – Если ты пройдешь все испытания, то никогда больше меня не увидишь.
Этос медленно кивнул. Это было даже больше, чем он надеялся.
– И когда же закончатся эти испытания?
– Всё в твоих руках, – ответил Гадюка. – Но я думаю, что осталось недолго. Возможно, уже сегодня.
Этос кивнул.
– И каково второе испытание?
– Девушка в зале, – сказал Гадюка. – Та, что приплыла с тобой. Убей её. Вот и всё.
Этос в полном ступоре застыл на месте. Он чувствовал себя так, словно лошадь лягнула его прямо в солнечное сплетение. Последняя надежда умерла.
– Можешь ни в чём себе не отказывать, – невозмутимо продолжал Гадюка, казалось, он даже не заметил, как сильно побледнел Этос. – Убийство среди бела дня меня вполне устроит. Ты можешь убить её так, как твоей душе будет угодно, любым способом. И я не ограничиваю тебя во времени. Почти. Я дам тебе, ну скажем… две недели, если хочешь. Но будь я на твоём месте, я бы сделал это как можно быстрее. Ты должен усвоить этот урок.
– Ах ты ублюдок, – тихо сказал Этос после того, как к нему вернулась способность дышать. – Тебе же это нравится?
Убийца посмотрел на него отсутствующим взглядом.
– Так ты сделаешь это или нет?
Этос презрительно улыбнулся.
– Ты знаешь, что сделаю. Ты знаешь, что я не могу ослушаться. Я научен подчиняться. – В его голосе кипел гнев. – Ослушаться тебя означает умереть. Но зачем всё это? – Последние слова он почти прокричал.
– Потому что ты до сих пор обучаешься, – ледяным тоном ответил убийца. – Потому что ты ещё не являешься тем оружием, которое я из тебя решил сотворить. Ты стал попал в плен иллюзий. И я выжгу из тебя эту слабость. Лезвие моего клинка будет безупречным. Я избавлю тебя от всех эмоций. Всех до единой. Ты будешь повиноваться.
Этос долго смотрел на учителя тяжёлым взглядом. Наконец развернулся и пошёл в зал.
Гадюка наблюдал за каждым его шагом, и на его лице появилось слабое подобие улыбки.
На деревянных ногах Этос подошёл к столу, за которым сидела Артемис. Как ни странно, юноша был полностью спокоен. Всё его тело онемело от осознания того, что он сейчас сделает.
– Мне приказали убить тебя, – спокойно сказал он, опустив глаза и вынимая кинжал, который дал ему Хелбен.
Её глаза расширились.
– Ты мне доверяешь? – спросил он.
Она кивнула:
– Я доверяю тебе.
– Тогда слушай внимательно. Когда я опущу кинжал, ты побежишь, так быстро и далеко, как только сможешь. И не оглядывайся назад, не ищи меня, меня там не будет. Сегодня я умру. Я постараюсь задержать его как можно дольше. Готова?
– Этос… – сказала она, и в её глазах заблестели слёзы. Они сдавили ей горло, и остальные слова так и застряли в нём.
Этос заметил, что его руки дрожат. Он заставил себя успокоиться. Нет! На прощания не было времени.
– Готова? – снова спросил он, стараясь чтобы его голос звучал ровно.
Она кивнула.
Вопреки всем усилиям его глаза влажно блеснули.
– Я люблю тебя, – просто сказал он.
