– Откуда ты знаешь Улрану? – чтобы разрядить обстановку, спросила я у Нилы.
– Она привела свой шира к Миноле, так как это единственное княжество, которое можно свободно пересечь. Эруан сходит с ума от гнева после того, как над остальной частью Людеи появилась защитная граница. В ярости он кричал, что это помешало всем его планам. Разумеется, и демонов впускать в свой город он не пожелал, собирался отдать предателей отступникам. Я помогла им бежать от Эруана, подсказала отправиться в Кроуги и взамен попросила связаться с тобой, – Нила нервно дернула плечами. – Я хотела убедиться, что ты поможешь этому шира, а раз так, значит, не связана с отступниками.
В моей голове стрельнула мысль, что она без угрызений совести отправила их в неизвестность, не зная наверняка, что тут их не перебьют. Нила под видом благодетеля использовала их вслепую, впрочем, очень в духе шпиона, коим она и является.
Белокурая магичка посмотрела на меня в упор. Она пробовала читать меня. Я сконцентрировалась, чтобы держать свое сознание закрытым, как когда-то учил Келдрик.
– Улрана выполнила свое обещание, – ответила я.
– Где она сейчас? – Нила будто только что заметила ее отсутствие. Не верю, что Улрана и демоны хоть сколько-то волнуют нашу гостью, скорее, она спросила это из вежливости.
– Я поблагодарила ее за помощь, и Улрана вернулась в свой шира.
– Ты позволила демонам остаться в Кроуги?
Я кивнула.
– Значит, я не ошиблась, отправив ее к тебе.
– Но могло сложиться и по-другому, ты оправила их в неизвестность.
– Это оправданный риск, я должна была убедиться, что не подвергну наследника Минолы опасности, связываясь с тобой, – она погладила свой живот. – В любом случае остаться на территории Эруана они бы не смогли.
В этот момент нас прервали, двери отворились, и зашла Собель с серебряным подносом.
– Извините, мне сказали, вы просили чай. – Служанка аккуратно сделала реверанс, не выпуская из рук поднос, и быстро осмотрелась, на мгновение задержавшись взглядом на Ниле.
Я улыбнулась служанке и подошла к столику, показывая, куда поставить чайный набор с ароматным напитком.
– Тиральда уже спит. Всю прошлую ночь она помогала с ранеными. Я решила, что не стоит ее будить, и сама заварила чай, – шепнула мне Собель.
– Ты верно решила. Благодарю за чай.
Служанка опять присела в реверансе и быстро вышла из кабинета. Дверь не успела закрыться, как в комнату влетел Велад, а за ним Сетсей.
– Леди Нила, – с порога начал Велад. – Мне сообщили, что вы к нам с важными известиями! Как вы понимаете, эта информация имеет огромную ценность.
– Понимаю, – не растерялась Нила. – Поэтому хочу, чтобы княгиня Кроуги принесла клятву на крови. Она должна пообещать, что меня не отправят обратно в Минолу или еще куда-нибудь, как только я все расскажу. Я хочу быть уверена в нашей защите, – она снова начала гладить живот.
Я чуть не поперхнулась чаем от неожиданности. Такие клятвы давно не приносят, это считается дикостью. Они навечно связывают обоих, и последствия могут быть непрогнозируемыми.
– Моего слова вполне будет достаточно, – возразила я с металлом в голосе.
Глаза Нилы театрально округлились, и она невинно захлопала ресницами:
– Не хотела никого оскорбить, но мы слишком плохо знакомы, чтобы я могла поверить на слово.
– По себе судишь? – выпалила Эфира и немного оскалилась. Видимо, ей тоже не по вкусу ультиматумы, как и мне.
– Нила, рассказывай все, что знаешь. Я не торгую жизнями людей, тем более детей, вы оба будете в безопасности, – сказала я, сдерживая эмоции, и поняла, что подсознательно копирую Его тон. Легендарную невозмутимую интонацию. Интересно, как часто под этим льдом Он скрывал другие чувства, вот как я сейчас?
Нила смотрела на меня в упор, явно оценивая, ее глаза на миг хищно прищурились. Затем она покосилась на Эфиру и опять вернулась взглядом ко мне. Вдруг непреклонное выражение лица сменилось наигранной нежностью – истинное воплощение воды, мгновенно меняющей свою форму. Она принялась снова поглаживать свой живот, явно демонстрируя беззащитность.
– Хорошо, но поверить в то, что вы услышите, будет непросто, – Нила отвернулась от меня и уставилась в стену впереди.
Ее взгляд стал максимально сосредоточенным. Мне показалось, я опять вижу ее страх, и в этот раз могла поклясться – эмоции настоящие. Мы слушали, не перебивая. Каждый раз, когда она произносила Его имя, я непроизвольно задерживала дыхание и старалась не зажмуриваться. Услышав про Первомать, про ту самую Эрешкиль, Велад стал засыпать Нилу вопросами, явно сомневаясь в правдоподобности ее рассказа. Но я знала: Нила не врет – мне сразу вспомнилась невидимка в странном портале из охотничьего домика. Наконец все встало на свои места. Красные зрачки, длинные пальцы и главное – сиплый голос. Он до сих пор снится мне иногда в кошмарах. Все забыли про невидимку, но она никуда не исчезла. Хотя поверить, что вернулась сама прародительница демонов, как ее называли за то, что она привела их в наш мир, было невозможно. Та, что сгинула из нашего мира, – Эрешкиль, святая Первомать и проклятая одновременно, легенда, древнее сказание, сказка, в конце концов. Но я знала: это все правда. Мы все с тревогой восприняли новость о том, что Эрешкиль и магистр отступников угоняют в рабство магов. По слухам, которые витают в Миноле, их магией питают Эрешкиль. Вот зачем эльфы и демоны на службе у отступников угоняли из пещер обладающих магией гномов.
– Мы знаем, что эльфы и отступники убили Иритана, наследника Самогеты. Известно ли тебе, как это произошло? – поинтересовался Велад.
– Нет, – ответила Нила не задумываясь. – Мне ничего не известно про смерть Иритана.
Велад понимающе кивнул и велел ей продолжать свой рассказ дальше. Самым сложным оказалось слушать про Его пытки и заклинание Келдрика. Мои ноги подкосились, и я неуклюже опустилась в кресло. Поймала на себе внимательный взгляд Эфиры. «Я в порядке. В порядке», – шептала я мысленно, успокаивая себя. Когда Нила дошла до финала своего рассказа, она повернулась к Тарае и произнесла:
– И перед тем как погрузиться в забытье, Келдрик отчетливо произнес: «Все в руках одинокой паучихи». Я догадалась: эти слова предназначались мне и намекали на что-то, – продолжила Нила. – Долго не могла понять, что он имел в виду, что за одинокая паучиха, но потом вспомнила, как мы дразнили ее в школе паучихой. Бедной или одинокой паучихой, не помню точно. Все потому, что она вечно таскалась за Келом с мертвым пауком в янтаре.
– Ты же и придумала это прозвище, – буркнула Тарая.
«Инклюз с одинокой паучихой и спрятанная в нем тайна, которую я нашла в кабинете Тараи», – догадалась я и постаралась не выдать своего изумления. Тарая не знает, что я подсмотрела ее воспоминание из прошлого, которое она явно скрывает.
