— Что-то не хочется, дочка. Ты вечная неудачница, а я не считаю себя связанной долгами, включая родительский. Развлекайся сама, если хочешь. Меня не заставишь.
Дмитрий протягивает в её сторону планшет, который уже некоторое время крутит в руках. Кажется, что он хочет его ей отдать, Берана протягивает руку, но он лишь нажимает что-то на экране и она застывает в полудвижении. Потом встаёт и остаётся стоять по стойке «смирно». Глаза совершенно пусты. Знакомая картина.
— Я же говорил, в эту игру можно играть вдвоём, — улыбается Димка. — Берана, кажется, забыла, что у неё тоже есть импланты, а значит, и режим «командной строки». Она в твоём распоряжении, Калидия.
— Ты меня слышишь? — спрашивает Кали.
Берана кивает.
— Бери винтовку и пошли. Мне нужны меч и оболочка, а тем, кто здесь, не нужно больше жить. Может быть, это и не помешает Ушедшим вернуться, но хоть ковровую дорожку раскатать будет некому.
Женщина механическим жестом принимает оружие, отданное совершенно растерянной Шоней, сноровисто отсоединяет магазин, оттягивает затвор и заглядывает в патронник, присоединяет магазин обратно и требовательно протягивает руку.
— Отдай ей патроны и целевые очки, — напоминает Кери.
— А лучше и броню отдай, — советует Тоха. — Вы как раз одной комплекции, ей разве что в сиськах пустовато будет.
— У меня под ней одни трусы! — возмущается Шоня.
— Ты в них отлично выглядишь, — смущённо говорит Лендик.
А я уже и забыл про него, тихо просидевшего весь этот цирк в уголочке.
— Ты что, так за мной и подсматриваешь, онанист чёртов? — злится новая правительница. — А, чёрт с вами, любуйтесь!
Одежда Бераны Шоне чуть тесновата в груди, но это лишь выгодно подчёркивает формы. Зато она сразу стала выглядеть старше и величественней. У матери Калидии есть вкус к пафосной одежде. Они с дочерью скрылись за дверью, и, думаю, здешним уродам теперь есть чем заняться, кроме нас.
— Я закончила, — сообщает Нагма. — Только чур не смотреть!
Она торопливо убирает рисунок в сумку.
— Потом покажу, честно, пап. Ты же мне веришь?
— Больше, чем себе. У тебя получилось так, как ты хотела?
— Нет, у меня получилась так, как надо. Аллах посмотрел моими глазами. Наверное, ему стало интересно.
— И что теперь?
— Чудовища не получат наше время. Но и твоё, пап, придётся вернуть, — Нагма печально вздохнула, и глаза её заблестели слезами. — Я утащила его для тебя, не подумав. Хотела… Неважно. Зато у меня был самый лучший на свете брат.
— Потерпи, колбаса, скоро Алька родит тебе племянника.
* * *
— Народ, — спрашиваю я, — при коллапсе мира есть какой-нибудь аварийный выход? Откуда выдернуть шнур, куда выдавить стекло?
— Я слышала, что нужны корректоры, — сказала Алиана.
— И что они сделают? Расставят запятые?
— Заберут… Как там это называлось… Око урагана, вот! Или глаз бури? Его ещё называют «фокус коллапса». Когда его забирают из мира, то коллапс сразу прекращается.
— Откуда ты этого набралась? — удивляется Димка.
— Книжку читала. Она детская про приключения, но там один из героев — корректор, который спас девочку, которая тот самый «глаз бури». Очень трогательно, я даже в одном месте плакала…
— Люблю релевантные и достоверные источники, — ржёт Дмитрий. — Особенно фантастику для подростков.
— Я беременна! Мне положено читать всякую сентиментальную чушь!
— Ладно. И как должен выглядеть этот «глаз жопы»?
— Не жопы, а бури. Как угодно.
— Очень помогло.
— Но это всегда ребёнок, и глаза у него всегда очень синие, как у людей не бывает.
— О, чёрт! — вскочил я. — Нам срочно нужна Костлявая!
Караван премши увидели с коптера почти сразу. Он пылит уже совсем рядом с руинами.
— Все дети кланов с тобой? — хватаю её за куртку я. — Это важно!
— Во-первых, отпусти мои сиськи, мелкий прем. Может быть, я и отдамся тебе однажды, но точно не на подножке грузовика. Это пошло.
— Дети!
— Ну да, все тут. Никто даже не помер, как ни странно.
— Их глаза такие же синие?
— Час назад были. Как раз был привал, раздавали жратву.
— Вот вам и искомые «глаза бури». Целая куча, — объявляю я вытряхнувшейся из коптера команде. — Теперь надо как-то от них избавиться. Предупреждаю, я не Креон, бошки рубить не предлагать.
— Прем, дай вштыриться, — просит Лоля.
— Можешь подождать?
— Могу их забрать. Но нужно штырево.
— Забрать?
— Ну да, тут же мир сломан. Если по этой дороге поехать, то можно с неё свернуть так, что назад не вернёшься.
— А тут есть дорога? — удивляется Тоха, оглядывая пустошь.
— Была, — подтверждает Костлявая. — Если приглядеться, видны следы. Просто занесло песком.
— Она же глойти! Совсем дикая, необученная, но сильная, раз нас с Алькой вытащила, ― осеняет Дмитрия.
— И что? — спрашиваю я.
— Глойти водят караваны по дороге! Там нужна всякая артефактная хрень, но у неё и так получится, может быть?
— Надо вштыриться, прем! — настаивает Лоля. — Хорошо вштыриться!
— А, ладно, — я выгребаю из карманов ингаляторы, — забирай. Не передознись на радостях.
— А меня спросили? — говорит Костлявая. — Эти дети на мне и со мной!
— Они и останутся с тобой, — говорит Димка. — Глойти уведёт вас на Дорогу всем караваном, в этом и суть.
— Я не хочу ни на какую дорогу. Это мой мир, какой бы говённый он ни был.
— Костлявая, — неохотно напоминаю я, — ты мне должна.
— Подловил, — кривится она, — Может, я лучше тебе отдамся, а? Горячий секс с единственной в пустошах женщиной-премом? Уникальный шанс, пацан.
— Костлявая.
— Нет? Уверен? Я чертовски хороша.
— Не сомневаюсь. Но вспомни, о чём мы спорили.
— Что ничего не будет как раньше.
— Это уже не твой мир. Терять вам нечего. Будете бродячим кланом Дороги. Это лучшее, что ты можешь сделать для этих детей.
Костлявая думает, глядя вдаль и ковыряя песок сапогом, потом решается:
— Народ, по машинам! Отправляемся! А ты иди сюда…
Она хватает меня за плечи, впивается в губы поцелуем, а потом отталкивает.
