− Успокойся, ты же смаг, − устало попросил Радогост, склоняясь к костру. − Вы привлекаете ненужное внимание. Особенно ты, Иван. Как ты отомстишь за смерть друга, если тебя пугает обычный житель нор?
Я промолчал. Не начинать же оправдываться, мол, это произошло неожиданно, обнаружить нечто живое там, где его быть не должно, довольно неприятно и прочее… Старшие братья усмехались в усы, особенно старательно прятал улыбку Руслан, которого я «спешил» минуту назад.
Переглянувшись с Лисой, понял, что она в случившемся винит естественно только меня. Значит, стоило сразу напроситься дежурить с ней в одно время; чтобы потом не проснуться утром с лицом, разрисованным углем или того хуже − рукой, зажатой в волчьем капкане.
Главное, что взрывные шары были на месте и ждали своего часа.
***
Кто-то сунул мне в ноздрю жесткий шершавый предмет.
Я сплю на дежурстве.
Это была первая, болезненно-резкая мысль. Вторая − что издевки над новичками уместны в свое время, а не когда предстоит сложнейшая работа. Злобный шутник продолжал терзать мой нос, пока я не отмахнулся и через силу разлепил опухшие веки. К моему удивлению, рядом стоял отнюдь не член Братства.
Это был паренек примерно года на два меня младше, с копной огненно-рыжих волос. Из-под челки сверкал наивный серый глаз. Незнакомец сидел на корточках, держа в руке обструганную веточку.
Заметив, что жертва его шутки больше не спит, рыжий разулыбался.
− Хороших снов, − зачем-то пожелал он мне.
− Ага. И тебе того же, − сказал я, понимая, что скорее всего заснул во время обхода, присев на злополучный пенек. Мои товарищи или еще спали (что сомнительно) или искали меня, пока я бессовестно нарушал приказ Радогоста охранять лагерь. Н-да уж, хорош защитничек, хорош.
− А чегось вы тут развалились? Тоже радугу ловите? − Рыжий помахал веревочкой, как бы подтверждая свои намерения.
− Нет. Просто немного устал, вот и присел. А ты честному человеку сразу палкой в лицо тычешь.
− Так я думал, вы окочурились! Надо ж было проверить!
Святая простота. Приглядевшись к нежданному гостью, я заметил, что одет он в грязное рубище и, несмотря на утреннюю свежесть, абсолютно бос. Все с ним ясно.
− Как тебя звать? − спросил я у юродивого, сочувственно вздохнув.
− И-игор, − запинаясь от сложности собственного имени, выпалил он.
− Ты из Соловки?
− Не-а.
− Хм, тогда откуда? − Поблизости ни души, одни поля, да горы. Последовал незамедлительный ответ:
− С ручья.
Я потер виски. Что-то не задался разговор. Ну-с, попробуем еще раз, но с другой стороны.
− Ты в Соловке живешь, Игорь? С местными общаешься?
− Игор. Не, не в Соловке, сударь. Рядышком, − рыжий почесал за ухом, выковырял оттуда комочек грязи и щелчком отбросил его прочь. − У меня там своя бочка есть, просто-о-орная такая. Ее Мита дал. Он хороший, всех учит. Хотите, бочку покажу?
− Нет, послушай…
− О-о! А чего это она деревянная? Игрушечная, штоль?
Юродивый округлил глаза, бесцеремонно пытаясь снять секиру с моего пояса. Получив шлепок по пальцам, отступил, обиженно шмыгая вздернутым веснушчатым носом.
− Дам поиграть, если пойдешь к моим друзьям, − Прозвучало странно, словно ребенка заманиваю. Но добиться от него внятного рассказа самостоятельно будет сложно. Надо привести к остальным.
Я встал. Игор послушно вскочил вслед за мной и пошел бок о бок, важно надувая губы. Забавный малый и совсем не похож на человека, чью деревню терроризирует злой дух. Уверенность моя начала понемногу таять.
На вытоптанной полянке смаги уже седлали коней. Заметив нас, Щука недовольно пробасил:
− Березовый сок мне в лоб, где ты пропадал? Все встали, тебя нет. И Лиса не видела, куда ты уходил.
− Мы беспокоились. Здесь… − Я понял, что хотел сказать Рад. Здесь опасно. Мой спутник их смутил. − Кого ты привел?
− Я − Игор-р, темный дяденька! − воскликнул юродивый, засовывая грязный палец в рот и разглядывая нашу компанию почти со священным трепетом. Его явно впечатлили и наше одеяние, и угрожающий вид наставников. Не боялся Игор, кстати, ни капли.
− Он из Соловки. Я наткнулся на него… случайно, − Не дай Един-бог и все его лысые жрецы, смаги узнают, что я уснул.
− Думаю, он будет нам полезен.
− Скажи-ка, Игорь. Ты не видел в последнее время ничего странного? − спросил Рад, протягивая ему из кармана пряник. Паренек с чмокающим звуком выдернул палец и вцепился в лакомство, забыв обо всем на свете. Ну и хорошо. Не хотелось бы, чтобы мое духовное оружие использовали в детских играх.
− Игор видит уйму странных людей на его полянке. Правда, она хорошая? − прочавкал он.
− Не нас. А кого-нибудь страшного. Кого-то, кто мог бы причинить вред людям? Чудовище или нежить?
Никогда не слышал такого ласкового голоса от Радогоста. Просто воплощение отцовской заботы. Общаясь с ним, юродивый прямо светился от собственной значимости. И лыбился крепкими белыми зубами с кусочками пряника, прилипшими к уголкам рта:
− Был один. Приходил, кричал, угрожал нам расправой − его Мита прогнал.
− Мита − это ваш староста?
− Он самый сильный. Всех прогнал. Только вот… В пещере воет.
Мы переглянулись, не понимая, о чем идет речь. Лиса осторожно обошла юродивого и положила ладошку ему на плечо, чтобы тот не вздумал сбежать.
− Кто воет, мой хороший? − спросила она хищно. − Мита?
− Нет. В пещере сидит и воет. Игор никак его не прогонит, хоть и камни бросал и язык показывал… А потом как: «Клац-клац»! Стра-ашно…
− Да что вы с ним треплетесь, как бабки старые! − разозлился Тимаш, взваливая на плечо тяжелый щит с оскаленной мордой и оглядываясь на остальных. − Он же дурачок, чего с него взять?
− Ты отведешь нас туда? Где страшно? − Рад не обратил внимания на бывшего воина клана Медведя. − Получишь пряников, сколько захочешь, − в доказательство он выудил целый мешочек лакомства и потряс им перед Игором.
− Нельзя.
− Почему?
− Игор не знает, где она. Только слышит. А в деревню мне нельзя, все ломает и портит, пустая башка! Неудавшийся, совсем бесполезен для нас! − Он явно повторял за кем-то, бросая исподлобья печальные взгляды на угощение. − Нельзя. Можно только рядом. В бочке.
