С трудом оторвавшись от Дара, подошла к комоду, на крышке которого разложенным с вечера лежало платье для сегодняшнего праздничного завтрака. Бледно-бледно зеленоватое, привычно с завышенной талией, высоким воротником и нижней лёгкой сорочкой. Чулки тут не носили, только страшные панталоны из серой плотной ткани на завязочках. Пора, Роза, пора взяться за устройство комфорта для себя любимой. Глаза боятся, как говорится, а руки делают.
Оставив супруга одного, вошла в умывальню и, сложив чистую одежду на узкий стул, с помощью Эми забралась в тёплую воду.
- Грязную воду сменили, - доложила она.
- Быстро, однако, - хмыкнула я, откидывая голову на деревянный бортик. Лохань была приятно вместительной, правда, ноги всё равно не вытянуть, ну это такая ерунда, что я решила не заморачиваться. В этом большом по сути тазу было гораздо комфортнее, чем в бочке.
Быстро помывшись, закрутила волосы в холщовое полотенце, вышитое красными нитями по краю, а тело насухо растёрла чистой простынёй.
- Пока вас не будет, приберусь в опочивальне, - щебетала помощница, - сменю постельное, застелю новым, - и многозначительный взгляд в мою сторону. Я промолчала, лишь слегка улыбнулась.
Стоило нам с Даром спуститься к праздничному завтраку в большую обеденную залу, как те же музыканты вполне бодро заиграли весёлую мелодию, гости снова запели, кто-то был весьма помятым и еле-еле держал глаза открытыми: представляю насколько допоздна продлилось празднование.
Приятная у них тут свадебная традиция: здравницы и днём, и ночью. Мне очень нравится.
На завтрак подали рыбу, кашу на козьем молоке, странного вида терпко пахнущий сыр, солёные маслины и оливки. Много спелого винограда и вина, разведённого водой. Хлеб и зелень. Просто и вкусно.
Я поела с удовольствием, слушая бренчание музыкантов, один из них даже спел две баллады о каком-то рыцаре и принцессе. Сюжет чем-то напоминал шекспировских "Ромео и Джульетту", печальная любовная линия. Кто-то из женщин по настоящему прослезился.
После завтрака гости засобирались по домам. Мы провожали всех, стоя у парадного входа.
В итоге из гостей в поместье остались только мой отец с мачехой, которые отправятся в путь чуть позже. Сразу же после осмотра городского эскулапа.
Лекарю было около сорока - сорока пяти лет, среднего роста и субтильного телосложения, одет в почти белый камзол, рубаху и светлые же брюки, чёрная шляпа, которую он держал в узкой ладони, ясные голубые глаза, смотревшие на меня проницательно, прямой тонкий нос и козлиная бородка. Ему бы пенсне и будет вылитый молодой доктор Айболит. Кожаный чемоданчик трапециевидной формы на необычном замке (таких я тут ещё не видела), довершал образ скорее франта, нежели человека медицины.
Синьор Эугенио Бьянчи мне понравился. Мужчина неспешно подошёл к столу, открыл чемоданчик, взял какой-то кувшинчик, плеснул на руки, растерев её в ладони, по помещению разнёсся острый знакомый до боли аромат... и только после этого подошёл ко мне.
- Госпожа Росселлини, прошу вас, присядьте, мне нужно осмотреть вашу голову. Где ссадина? Тут, так, хорошо, постарайтесь не шевелиться, - мужчина приподнял прядь моих волос, там где была уже практически зажившая ссадина и отсутствовала шишка. - Вот так больно? - доктор мягко надавил на затылок. Я поморщилась:
- Неприятно, но терпимо.
Он ещё некоторое время исследовал рассечённую кожу
- Всё неплохо зажило, донна Роза, - в итоге вынес вердикт Эугенио. - Вам повезло. Мне рассказали как именно и куда вы упали с лошади, обычно после такого люди остаются либо неподвижными лежачими, либо погибают.
Я повернулась к доктору и поинтересовалась:
- Вот только я ничего не помню, как с этим быть? - подобный вопрос должен был прозвучать, ведь кроме меня и эскулапа в комнате присутствовали практически все родственники, за исключением Росселлини-старшего.
- У вас сотрясение головы, потеря памяти, в вашем случае временная. Не волнуйтесь, хорошо питайтесь, гуляйте на свежем воздухе и воспоминания непременно воротятся.
Доктор подошёл к совему чемоданчику, захлопнул его и повернулся к домочадцам.
- Следуйте моим рекомендациям и будьте здоровы, - спокойно улыбнулся он.
- Синьор Бьянчи, позвольте проводить вас, - мой отец был очень доволен осмотром и сиял от радости.
- Нам повезло, что синьор Эугенио живёт в соседнем городе, - хмыкнул Жакоб, вернувшись, - очень хороший лекарь, говорят, если он принимает роды, то ни одна роженица не умирает. Я вот хочу пригласить его в наш дом к родам Паолы.
- Папа, - обратилась я к нему, - ты когда уплываешь с торговыми кораблями? Дарио говорит, что опасно это: пираты, корсары. Мне за тебя тревожно.
- Дочка, - мужчина подошёл ко мне и погладил по плечу, как маленькую. - Нас несколько торговцев, объединившие силы и средства, считай целая флотилия, и охрана соответствующая, переживать нет смысла. Выходим в море сразу же, как я вернусь в своё поместье. И постараюсь обернуться аккурат к родам жены...
Прощание с Эмилией вышло душещипательным. Девушка поедет в обозе отца, среди слуг. Ей ведь нужно на родную землю, в деревню, что располагалась недалеко от поместья семьи Риччи.
- Дочка, увидимся ещё, жду вас в гости к крестинам моего наследника, - гордо выпятив грудь, объявил всем отец.
Дон Луиджи тоже спустился, чтобы попрощаться и пожелать доброго пути новому родственнику и его жене...
Я стояла и смотрела вслед уходящим телегам и крытой карете, в которой ехали Жакоб и Паола.
- Всё будет хорошо, - приобняв меня за плечи, негромко сказал Дарио, я прижалась к его тёплому боку, находя опору и поддержку рядом с ним.
- Да, непременно, - улыбнулась я, смахивая непрошенные слёзы. Всё же успела прикипеть душой к синьору Риччи и к моей Эми.
Глава 19
Гости разъехались. Дом опустел. Как и поместье.
Я находилась в какой-то неге: настолько сильно влюбилась в собственного мужа, что изменения в быту заметила далеко не сразу, проводя большую часть дня за изучением книг, манускриптов в читальне, гуляя по прекрасному фруктово-цветочному саду и предаваясь бессмысленным мечтам о детях и как мы с Даром спокойно состаримся вместе. Никогда не была такой рассеянной. И всё списывала на гормоны. И хоть однажды я же должна была испытать эти чувства полного безоговорочного счастья?
Собрав букет из свежих роз, направилась в большую залу, чтобы поставить цветы в вазу с водой.
- А где Пирина? - удивилась я, не увидев девушку обычно в это время дня прибиравшуюся в этой части дома.
- Так, госпожа Роза, уволили её. Остались только я и Анка. Ещё кухарка Мими, её племянник Уго, и конюх Пьетро.
- А куда подевались все остальные? - негромко вопросила я, а Белла простодушно пожала плечами.
