Душевные раны будут с ним до конца его дней, он был уверен в этом, кошмарные сны, преследующие его из ночи в ночь, никуда не денутся и останутся вечными его спутниками. В то же время телесные уже затянулись, и со временем станут всего лишь незаметными шрамами.
Тряхнув головой, Дарио отогнал назойливые, печалящие его мысли, и сосредоточился на настоящем.
- Сын, послушай меня. И прошу не судить строго, - говорил ему отец, замерев перед распахнутым окном; мужчина с седыми пышными волосами выглядел уставшим. Измотанным и безнадёжно потерянным. - Война коснулась и нас: корсары потопили все наши корабли с товаром, несколько раз… и теперь у нас ничего не осталось. Если я не отдам кредиторам всё, что у них взял вместе с процентами, то, боюсь, этот дом, все прилегающие земли вокруг и даже больше: наша городская резиденция в столице — всё это уйдёт с молотка. Они как стервятники, ничего нам не оставят.
- Мне платили за службу, - нахмурился Дар, с беспокойством глядя на отца. - Этого, возможно, будет достаточно для погашения основного долга?
- Нет, - старший Росселлини резко развернулся, чтобы стыдливо глянуть в глаза единственному сыну и наследнику.
Дарио напрягся, чувствуя, что всё последующее ему очень не понравится.
- Я недоговорил, сын, - старый дон подошёл к столу и налил себе вина, чтобы промочить горло. - Купец Риччи давно предлагал мне союз, он богат, весьма... Я дал согласие. Тебе придётся жениться на его старшей дочери синьорине Розе.
- Что-о? - Дар ожидал чего угодно, даже что ему лично придётся работать в поле, но уж точно не этого.
- Девушка недурна собой, образованна, станет тебе прекрасной женой и хозяйкой, - зачастил дон Росселлини, поправляя чуть дрожащей рукой волосы. - А её приданое я уже получил и пустил в дело.
- Погоди, - Дарио буквально выскочил из кресла и как тигр в клетке, заметался туда-сюда. - Ты хочешь сказать, что наша семья по уши в долгах, и ты, чтобы поправить положение, сговорился о браке с купеческой дочерью, уже взял приданое от синьора Риччи и пустил в дело. Дай-ка догадаюсь, - слова, как острые камни сыпались на старого дона и тот даже как-то сжался от чувства вины, втянув голову в плечи, - снова купил корабли, забил трюмы отменным товаром и отправил их в плавание?
Наследник рода Росселлини негодовал, да что уж там! он был в ярости. В его планы женитьба пока не входила, да ещё и не по любви. Он, безусловно, понимал, что на любовь рассчитывать сложно (аристократы чаще всего заключали браки по расчёту), но хотя бы на взаимную приязнь - вполне.
- Ты верно догадался, вся сумма уже была пущена в дело. Но я убеждён, что мои помощники распродадут всё втридорога и мы снова будем на коне! - помявшись, всё же добавил: - Прости, сын. Купец Риччи предложил самое богатое приданое за свою дочь. Он так хотел породниться с древним родом, что был согласен на всё, - дон устало сел в кресло и посмотрел на Дарио своими карими глазами.
- Получается, это теперь дело чести, - не спросил, констатировал Дар, дон Луиджи промолчал - фраза сына вовсе не требовала каких-либо ремарок.
Тишина, повисшая в кабинете, стала густой, напряжённой и даже колючей. Молодой наследник уже так много повидавший и не понаслышке знавший, что любой долг платежом красен, подошёл к распахнутому окну и вдохнул горячий послеполуденный воздух, глядя на зелёные поля за высокими стенами ограды, на которых ходили немногочисленные караульные, коих действительно стало гораздо меньше, чем до его отбытия на войну с Франкией за территорию Северной Витэльи (прим. автора: мир параллельный, географические названия будут отличаться). Да и слуг в доме существенно поубавилось, всё это он подмечал, но не придавал значения.
- Хорошо, папа, - принял решение Дарио, ибо иначе поступить просто не мог. - Я согласен. Никто и никогда не говорил, что Росселлини не держат слова. Так останется и впредь. Только я должен знать, какая она синьорина Роза, чтобы быть готовым и понимать, чего мне от неё ждать...
Приезд невесты в сопровождении многочисленной охраны и телег, забитых сундуками, состоялся через пару недель после того памятного разговора. И вот сейчас, стоя на крыльце своего замка и глядя, как к главному входу подъезжает шикарный экипаж, Дарио даже немного заволновался: всё же, это его будущая жена, с которой ему предстоит жить и растить детей. Какая она? Почему-то ему хотелось верить, что синьорина Риччи окажется нежной и ласковой, послушной и доброй хозяйкой его замка. Ох, как же он ошибался!
Не успел слуга дома Росселлини отворить дверцу, и помочь выйти наружу очень красивой яркой девушке, как она, неприятно сморщив носик, возмущённо воскликнула:
- Где ковровая дорожка?! - от столь визгливого голоса Дар поморщился - до того её пискляво-истеричные интонации резанули по ушам, - расстелить немедленно! Не желаю ступать по этому грязному, пыльному двору своими новыми туфельками!
- Не смей показывать свой гонор! - рявкнули из недр кареты, - веди себя подобающе! Или ты забыла, что тебе грозит? - голос принадлежал другой женщине, был он холодно-высокомерен. Также неприятен. Девушка, услышав окрик, плотно поджала губы, всем своим видам выражая презрение ко всем окружающим, но всё же спесь поубавила.
За те несколько дней, что синьорина Роза провела в качестве невесты, от неё устали все. И от её мачехи, оказавшейся моложавой дамой лет тридцати, тоже. Обе стоили друг друга. Бедный синьор Риччи. То-то он выглядел весьма усталым и больным: обе змеюки вытягивали из него все жизненные соки. Но если от дочери он вскорости избавится, скинув на руки Дарио, то вот с женой ему ещё долго сосуществовать.
- Дон Дарио, позвольте составить вам кампанию? - как-то вечером синьор Жакоб спустился в главный зал к горящему камину, перед которым в одиночестве сидел задумчивый молодой дон.
- Да, конечно, - учтиво склонив голову, Дар дождался, когда будущий тесть присядет в соседнее кресло. - Луиза, подай вина, - приказал он служанке, проходившей мимо.
- Я вот о чём хотел с вами поговорить, - через некоторое время, держа в руках кубок с тёплым вином, заговорил синьор Риччи снова. – Не думал, что моя дочь поведёт себя столь вызывающе… Буду честен: Роза не обладает должной кротостью, и в том львиная доля моей вины. Я был практически постоянно занят, поскольку любое дело всегда требует жёсткой руки и не терпит пренебрежения. Но сейчас не о том речь. Её мать умерла от родильной горячки, и всё то время, пока я не женился во второй раз, девочка оказалась предоставлена самой себе и росла, как маленькая принцесса - ей ни в чём не было отказа, таким образом, мне хотелось восполнить своё отсутствие в её жизни. И даже вот этот брак с вами - это своего рода попытка искупить вину, дать Розе дорогу в аристократическое общество Витэльи. Столичные балы, шикарные наряды - обо всём этом она всегда мечтала. Но...
- Но? - Дар заинтересованно вскинул правую бровь, делая небольшой глоток вина. Благородный букет, терпкость и бархатистость напитка вызвала удовлетворение и даже добавили чуточку оптимизма всей той ситуации, в которой он оказался. А говорить о том, что пока не прибудут корабли Росселлини, синьорина Роза ни на какие столичные балы не попадёт, он не стал.
