Миллионы женщин ежедневно делают это – делят ложе с нелюбимыми.
Справлюсь и я.
Звон разбитого стекла прогрохотал, кажется, на весь особняк.
Я бросилась к Кэйдис, обернула трясущиеся, кровоточащие пальцы салфеткой. Та сразу пропиталась.
Алые капли сверкают в россыпи хрусталя на полу.
– Ты в порядке? – я, наконец, оторвала взгляд от паркета.
– Да, леди. Простите.
– Брось, Кэйдис. Будто я не понимаю…
– Он и сам не рад. Король торопит, каждый день обязует докладывать, не в обременении ли вы… – трёт, комкает в руках салфетку, не поднимая глаз. – Не бойтесь. Он всё сделает быстро, не будет жестоким, он пообещал.
– Как ты это терпишь?
– Что терплю, леди? Чистую, тёплую постель? Горячую, сытную еду? – выдернула руку и прибавила с вызовом: – вы, леди, жизни не видели. Не знаете, что такое искать работу, на которую не хотят брать. Отработать месяц и вылететь без жалования по надуманному поводу. Не надо меня судить…
– Я не сужу, просто… Тебе же не всё равно. До графа.
– Я знаю своё место, леди. Я прислуга, ей и останусь. Чувства все эти… это для вас, лордов и леди… когда негде спать, и падаешь от голода… там не до любви. Я благодарна графу, никогда его не предам, буду рядом, пока не прогонит. Или пока не прогоните вы, но мне никогда не занять ваше место. Большое благо, что вы оставили мне моё. И я благодарна вам. Я помогу вам сегодня: всё расскажу, да покажу. Научу, как сделать, чтобы не было больно.
– Спасибо, Кэйдис. Я… я очень ценю твою помощь. Мне пора, а ты зайди в лабораторию, – та выпучила глаза, пришлось пояснить: – Змей тебя впустит, покажет кровоостанавливающее зелье. Возьми себе. Только взамен что-нибудь оставь: волосок там, пуговку с себя, что угодно. А то не поможет зелье.
Впервые я разрешила живому войти в опытную в своё отсутствие.
– Можно не надо? – поспешила откреститься, – ваш кот, он… я лучше сама, скоро пройдёт.
– Не можно. Мой кот никого не обидит. Если я не прикажу.
Змей удивился не меньше, когда услышал распоряжение, но подчинился.
Граф ждал меня в холле, как и условились. Стоило его увидеть, как чуждое мне неприятие, а после безразличие завладело телом: голова словно тонну весит, сейчас вот-вот и свалится с худой шеи. Увидел бы Кристофер меня такой – ни за что бы не понравилась. Никому такая не понравится.
– Вы не собираетесь переодеться?
– Нет, – оглядела в большое зеркало себя: белая блуза, серая юбка, узел из волос.
– Что ж… – призадумался главный менталист Ондолии, – может, так оно и лучше.
На том и порешили.
Дорога окончилась быстрее, чем обычно. Подъезд к королевской резиденции перекрыли гвардейцы. Площадь оцеплена.
Ничего не нужно объяснять. Столицу готовят к празднику – свадьбе маркиза Прасгалл.
Уже подходя к крыльцу услышала голос Змея:
“Смешная она! Кажется, от меня так никто ещё не шарахался! А я когда-то был Золотым Драконом. Видела бы ты, как она улепётывала…”.
Маленький сорокопут* вылавировал прямо мне под ноги. С трудом успела остановиться, а разбойник, словно того и ждал, уставился на меня своими бусинками, глазки почти сливаются с чёрной полоской-маской, поперёк головы. Я поймала его взгляд…
И оказалась сидящей на руке у Сейси! Почти прозрачная кожа, усыпанная конопушками светится на жарком, полуденном солнце. Девочка сидит на земле, на старом языческом капище, держит меня, маленькую птичку в руке и улыбается.
– Скоро мы увидимся! Ты теперь хозяйка! Большая, сильная хозяйка! Старая Сейси ждёт тебя. Лети вьёрн, зови хозяйку домой. А Сейси пойдёт к плотнику, накажет, как смастерить люльку для маленькой хозяйки…
Я взлетела, быстро набирая высоту, наслаждаясь зеленью заливного луга, который остался внизу, вместе с рыжим пятном.
Маленькой, немножко сумасшедшей ведьмой, по которой я очень соскучилась…
Меня схватили за локоть. Нет, не схватили, придержали.
Так вот ты какой, вьёрн…
– Вы в порядке? – именно супруг удержал меня от падения.
– Небольшая слабость, благодарю вас.
Не думать! Не думать! Сейчас не время думать о послании Сейси. Впереди аудиенция у короля. Я обдумаю это сразу, как она закончится.
– Что это? – моё внимание привлёк страшный гвалт, он становится всё громче с каждым мгновением. Будто к нам приближается огромный человеческий улей.
К цепи из гвардейцев подошла компания женщин.
В возрасте и совсем девчонки, человек пятнадцать. Все одеты просто: форменные платья тёмных цветов.
Дортконд поморщился, проследив за моим взглядом.
– Пойдёмте, расскажу дорогой.
Подчинилась, шагнув на ступеньку выше, как услышала:
– Графиня! Смотрите! Смотрите! Это же графиня из Эстесадо! Это она.
Я замерла.
– Кто эти женщины? – спросила, расстерявшись.
– Эти женщины, моя дорогая графиня, работницы госпиталя, который вы так рьяно посещали, снабжая лекарствами.
– Пппочему? Что они хотят?
– Они хотят увеличения зарплаты и сокращения рабочего времени, а так же разрешения женщинам учиться целительству, – пренебрежительно и в высшей степени снисходительно принялся учить меня граф. – Вам, дорогая, стоит начать читать газеты, и не только статьи в честь себя.
– Графиня! Пойдёмте к нам! Громче! Она нас не слышит.
– Не вздумайте, – процедил.
– Уйти, наплевав, что меня зовут люди? Сделать вид, что я не слышу? – спросила с вызовом.
– Вас ждёт король!
– Король годы ещё просидит в этом дворце, а этим женщинам я нужнее! – подцепив юбку, чтобы не запутаться, рывком развернулась и рванула к оцеплению.
– Графиня! Пришла! Девочки, пришла! Она с нами!
– Добрый день! Я и правда с вами… И полностью разделяю ваши взгляды!
Одна из женщин бросилась ко мне, намереваясь обнять, это явно по ней читалось. Сибаир вырос как из-под земли. Стал стеной между нами.
– Абу Дейтли! Здесь нет никакой угрозы. Эти люди мои друзья.
– Ваша милость, не усложняйте мне работу, будьте благоразумны.
– Вы свободны.
Отошёл. Но я не сомневаюсь, что остался где-то поблизости.
Стачки у дам не вышло, вместо этого мы проболтали добрый час, условившись о встрече в больнице. Их удалось успокоить. Не до конца, но всё же.
Странное чувство подкрадывающейся неприятности. Словно нужно отнестись к этому серьзнее, как к чему-то назревающему, только я никак не могу нащупать это что-то.
