Сколько раз я представлял её стоны, как будет произносить моё имя, как будет смотреться, когда я поставлю её на колени. Представлял столько вещей, которые хочу с ней сделать.
А сегодня, когда она сбежала… Блять, я чуть с ума не сошёл! Я готов был разорвать Диляру собственными руками. Я даже не знал, что она будет на празднике и вытворит такое. Мне казалось, я ясно дал понять: всё, что между нами было – закончилось. Но она так и не смирилась, думала, я шучу. За мной много грехов тянется, их не сосчитать, но я бы никогда не очернил так Эмилию. Трогать другую, а потом идти к своей чистой и невинной малышке? От одной мысли хочется отрубить себе руки.
Но Ди смогла затащить меня в ту каморку, а я, как самый настоящий идиот, последовал за ней. Не успел даже среагировать, как блондинка стянула с себя платье и готова была обслужить меня по полной программе. А у меня такая ярость пронеслась по венам. Не знаю, как сдержался, чтобы не ударить эту тварь. Она что-то городила про то, как она меня любит, что никто кроме меня ей не нужен. А потом я увидел Милаху, увидел боль в её глазах... и меня чернотой накрыло. Я не хотел, чтобы она видела, как я срываюсь, поэтому выгнал к чертям. Но я и мысли не допускал, что она сбежит!
Я выволок голую, трясущуюся и бьющуюся в истерике Диляру в зал. Все замолчали и смотрели на нас. Её отец встал со своего места, от его лица отхлынули все краски. Я пихнул Диляру вперёд, она вскрикнула и, не удержавшись, упала на колени. Стала выть в голос.
– Кирам, – обратился к стоящему мужчине. – Научи свою дочь манерам, а если ты этого не сделаешь, то этим займусь я.
– Наиль, – блондинка всхлипнула и вцепилась в мою штанину. Я с отвращением уставился на её руку.
Кирам тут же подлетел к нам и ударил дочь по лицу.
– Заткнись, сука! – заорал он, схватил за волосы и выволок из зала.
Я не знал, что Кирам сделает с Дилярой. Он мог убить, мог от неё отказаться. Мне плевать. Стал искать Эмилию, но жены нигде не было. Подошёл Исхак, и мы отправились просматривать записи с камер наблюдения. Ушла! Маленькая паршивка снова ослушалась!
Полночи колесил по городу и желал только одного – чтобы нашлась целой и невредимой! У Абрамовых столько врагов, готовых нанести удар по самому ценному. Маленькая, глупая девчонка! Найду и отшлепаю.
А потом Исхак позвонил, сказал, что нашёл. Даже не помню, как оказался дома. Валиев остановить меня пытался, просил, чтобы я не убил девчонку. А я от себя оттолкнул. Какое право он имеет мне что-то говорить?! Перепрыгивая через ступеньки, оказался у двери в спальню – закрылась. Меня снова чернотой накрыло. Как можно быть такой беспечной идиоткой?! Выбил дверь, а она дерзить начала – глаза яростью светятся, кричит. Я думал, разорву, как увижу. Правда. Но стоило взглянуть на неё, и ярость отступила. Никогда не смогу причинить ей боль. Чувствую аромат её тела и надышаться не могу.
Бросил на кровать и плевать на всё стало. Я, сука, мужик, а она достала со своими вы*бонами. Хороший секс научит уму-разуму. Хочу её, аж скулы сводит. А она… Плакать начала и меня попустило. Таким ублюдком себя почувствовал. Эмилия же маленькая, беззащитная девушка, а я кричу и кидаюсь на неё. Ещё никогда не испытывал такого острого чувства сожаления.
А потом малышка снова удивила, когда попросила не уходить. И смотрела так чисто, невыносимо, просила дотронуться. Внутри у меня всё жаром полыхало, обжигало чувством радости и сумасшествия от того, что хочет меня. Как и я её! До дрожи, до исступления.
Её запах, вкус – вся идеальная. Внутри такой триумф от осознания, что я первый, что она только моя. Пытался быть аккуратным, видел, что ей больно от каждого движения, но я не мог терпеть, слишком долго длилось воздержание. Я кончил через пять минут, словно какой-то юнец, который первый раз голую бабу увидел. Меня на ошмётки разорвало от оргазма. Кто бы раньше мне сказал, чтоиметьжену настолько круто.
Скатываюсь с Эмилии и притягиваю к себе, целую в лоб, пытаюсь восстановить дыхание.
– Ты как? – хрипло спрашиваю.
Девушка молчит. Смотрю вниз на неё, на её голое тело и понимаю, что снова начинаю возбуждаться. Мили поочерёдно двигает пальчиками на руках и ногах.
– Вроде, живая, только руки-ноги трясутся, – поднимает голову, глядя на меня, и улыбается.
– Тебе надо в душ, – хочу встать, чтобы помочь жене, но она удерживает меня.
– Давай ещё немного полежим? – просит, заглядывая в глаза.
– Давай, – разве я могу отказать?
Эмилия кладёт голову мне на грудь и водит пальчиками по татуировкам. Я чувствую, что она хочет что-то спросить, но не решается, а я её не тороплю.
– У тебя… У тебя много женщин было? – наконец набирается смелости.
Я улыбаюсь краешком губ.
– Достаточно.
– Сколько? Разве справедливо, что ты всё знаешь о моём половом партнёре, а я о твоих – ничего?
– Главное, что тебе нужно знать – теперь ты мой… как ты там сказала? Половой партнер.
– Лучше, чтобы так и было, – садится на кровати и серьёзно говорит. – Если я узнаю, что у тебя есть еще кто-то, я уйду от тебя, Абрамов.
– Никого не будет… Абрамова.
– Ты клянешься? – такая юная, верит в клятвы.
– Я никогда не клянусь, Эмилия. Но если тебе от этих слов станет легче, то да, клянусь. Я умею держать себя в штанах и не бросаться на каждую юбку. А теперь у меня есть ты и ещё столько вещей, которые я хочу с тобой сделать… – вижу, как она краснеть начинает, смеюсь.
– Ладно, пошли в душ, – ворчит и спускается с кровати, я поднимаюсь следом.
Бросаю взгляд на кровать и вижу маленькое пятнышко крови на простынях. Традиции соблюдены. Теперь мы муж и жена по всем законам.
***
Эмилия зашла в ванную и стала настраивать воду для душа. Девушка стояла ко мне спиной. Я подошёл и обнял её сзади. Положил руки на плоский живот, проложил дорожку поцелуев от плеча к шее. Милаха ойкнула и попыталась сбросить с себя мои руки.
– Наиль, ты что делаешь? Я собираюсь в душ, – говорит на выдохе, а сама шею выгибает, открывая лучший доступ.
Не сдержавшись, прижимаюсь на секунду к её щеке губами, чувствую, как внутри всё опаляет от этой нежности и болит, словно ожог.
– Так и я собираюсь в душ, – прикусываю нежную кожу, от чего тело жены трястись начинает.
