И в моей голове начинает складываться пазл. То, как меня выкрали… Откуда знали, где я… Все его сообщения, все разговоры… И сообщение «Беги». Он специально загнал меня в ловушку в своей извращённой игре. Он просто играл со мной и моими чувствами. Я просто пешка.
Влад внимательно следит за моей реакцией. Ни одна эмоция не остаётся им незамеченной. И взгляд этот наглый, цепляющий, невыносимый, расчётливый. Обнимаю себя руками, чтобы не рассыпаться на части. Горло перехватывает спазмом. Мне хочется кричать и плакать. Такое ощущение, что мой мир рушится, а я стою посреди руин и осколков.
– Зачем, – только и могу выдавить из себя.
Туманов пожимает плечами и улыбается.
– Ты же не глупая, сама догадалась, правда, Роза, – царапает этим прозвищем, словно ножом.
– Не называй меня так! Не смей!
– Ты сама сказала так себя называть, – продолжает резать живьём.
– Хватит! – закрываю уши руками.
Шок, неверие – вот что я чувствую. Монстр, чудовище! Разве можно быть таким жестоким?
– Почему же? Раньше ты любила «поговорить», что изменилось?
– Все! – выплёвываю ответ. – Я думала, что за Джокером стоит другой человек, а не… не конченый урод!
– Я всё тот же, – бьёт себя в грудь. – Плоть и кости.
– Нет, не тот, – чувствую, как на глаза выступают предательские слёзы, зло смахиваю их со щёк.
Влад запрокидывает голову назад и смеётся.
– Я думал, тебе всё равно, кто скрывается за маской Джокера. Все твои сообщения, фотографии… А потом ты сидела с братьями за столом и разыгрывала из себя недотрогу. Но я знаю, какая ты, Камилла. И ты злишься только из-за того, что со мной могла быть настоящей. Тебе самой не надоело притворяться? Хватит играть во взрослую жизнь, пора жить ею!
– Перестань мучить меня, ты лживый мерзавец!
– Я не врал тебе, Камилла, ни разу.
Я смеюсь, но смех больше походит на карканье.
– Не врал? Ты спланировал всё с самого начала! Ты просто использовал меня…
– Изначально я хотел похитить Лейлу, – говорит, а я делаю вдох без выдоха. Смотрю на него в шоке, а Влад плечами пожимает. – Я ненавижу твоего брата и хочу сделать ему максимально больно.
– Она же совсем ребенок, ты больной ублюдок, – говорю в ужасе, одна мысль, что на моём месте могла быть Лейла, приводит в ярость. – Ты можешь ненавидеть моего брата сколько угодно, но Амирхан никогда бы так не поступил. Он знает, что такое честь! А ты…
– Мир вообще еб*нутое место, Роза, нужно подстраиваться, – хищно усмехается. – А ты уже слишком взрослая, снимай очки, оглянись вокруг, – разводит руки в стороны, – и шагай в черноту.
Я хочу уйти, убежать, не видеть его. Чувствую, как внутри меня что-то ломается, образуются трещины, больно дышать, я едва стою на ногах.
Пячусь назад и вскрикиваю от пронзившей ногу боли.
– Стой на месте, поранишься, – говорит Туманов и идёт ко мне, протягивает руку, чтобы схватить.
– Не подходи, не дотрагивайся до меня, – кричу я в отчаянии, не хочу, чтобы трогал, чтобы касался.
Но он просто не слушает меня. Перехватывает за талию, поднимает и сажает на стол. Я должна вырваться, ударить, накричать, но сил нет, они просто иссякли. Такое чувство, что все силы из меня выкачали, как из воздушного шарика. В голове такая каша, всё перевернулось с ног на голову несколько раз. Я уже ничего не понимаю. Я устала.
Влад садится на корточки и берёт мою ступню в свою ладонь, осматривает. А меня током шарахает от прикосновения, от его близости, от всей этой ситуации.
– Нормально всё, пара царапин, – говорит Туманов, его пальцы аккуратно ощупывают мои ступни, он вытаскивает несколько осколков.
Выпрямляется, идёт к бару, берёт салфетку, бутылку алкоголя и возвращается обратно. Двигает меня в сторону и садится рядом на стол, закидывая мои ноги себе на бёдра.
– Надо продезинфицировать, – говорит он.
– Тебе не всё равно? Может, сдохну от заражения крови.
– Нельзя. С того света достану, ты мне живая нужна, Камилла.
Я вздрагиваю от его слов. Пытаюсь понять – опять игра? Но почему сердце стучит так неистово…
Туманов смачивает салфетку алкоголем и прикладывает к моей стопе. Шиплю от боли. И тут внезапно он начинает дуть на рану. Я громко сглатываю, начинаю дышать быстрее и понимаю, что это ошибка. Его запах забивает лёгкие, там где его руки касаются, начинать жечь. А мне глаза закрыть хочется, зажмуриться… Может, измученный мозг посылает странные сигналы, не знаю. Но я с ужасом понимаю, что мне всё это нравится… Этот надрыв между нами, эта болезненность. Нравится это сумасшествие, от которого коротить каждая клеточка тела начинает… А внутри нарастает такое странное ощущение, никак не могу дать ему название – не понимаю. Что-то мощное, сильное, волнующее, от чего дышать становится нечем. Крышу рвёт от его близости, и табуны мурашек бегут по коже, их не остановить.
И в эту секунду я понимаю, насколько я неправильная, и что назад дороги не будет. Меня тянет к своему мучителю с невероятной силой. Стокгольмский синдром? Возможно…. Но как объяснить, что я рада, что он и есть Джокер?! Что не так со мной, бл*ть?!
Влад продолжает обрабатывать мои раны, не подозревая, что сейчас творится у меня внутри.
Я выдергиваю свою ступню, мужчина хмурится и смотрит на меня. Сама не понимаю, что хочу сделать. Спрыгиваю на пол, морщусь от боли. Мне надо бежать. От него, от чувств, от ошибок, которые натворю… Откуда только это всё взялось? Внезапно, словно по щелчку.
Мысли мечутся в голове, как потревоженная стайка птиц. Сердце бьётся в груди так сильно, его удары оглушают. Такое чувство, что я наблюдаю за собой со стороны… Потому что это не мои ладони обхватывают лицо Туманова, и не мои губы прижимаются к его…
Мир под ногами качается, и я цепляюсь за плечи мужчины, чтобы не упасть. В этот раз все по-другому. Нет той агрессии, есть лишь потребность. Чувствую, как Влад запускает пальцы в мои волосы, сжимает затылок и притягивает ближе, впиваясь в мои губы. Я растворяюсь в ощущениях…
Влад отрывается от меня, снова прекращая поцелуй. Смотрит жадно, с голодом. Опускает взгляд на губы, шею, грудь, а затем в глаза смотрит. Я едва не задыхаюсь от интенсивности этого взгляда. В нём столько неприкрытых эмоций. Зрачки расширены, я вижу в них свое отражение. Меня трясёт и его тоже, чувствую эту дрожь под своими ладонями. Туманов дышит тяжело, со свистом, а у меня низ живота сводит болезненной судорогой.
Пальцами гладит моё горло, легонько сжимая.
– Жалеть будешь, – говорит хрипло.
– Поздно… Уже поздно жалеть, Влад, – отвечаю и вновь тянусь за поцелуем…
19
Влад
