Сколько раз я предлагала Назие бежать. Взять девочек и вырваться из этого кошмара. Но она так сильно боялась мужа, что одна только мысль о побеге вызывала у нее истерику. А я уже не могла их оставить.
А потом все изменилось. Однажды я возвращалась домой и ждала, когда загорится зеленый свет светофора, чтобы перейти дорогу и увидела, как к остановке на другой стороне улицы подъезжает мой автобус. Машин не было, я решила перебежать дорогу, чтобы успеть на транспорт. Когда я была на середине пути, услышала визг тормозов и просто замерла на месте. Откуда не возьмись, на меня неслась машина, но водитель успел вовремя затормозить и врезался в припаркованный рядом автомобиль. Я думала, что потеряю сознание от страха. Дверь авто открылась, я сжалась в комок, думала, что мужчина будет кричать и ругаться, но он лишь спросил, не пострадала ли я, и настоял, чтобы отвезти меня в больницу. Так я и познакомилась с Каримом, он был тем самым водителем.
А потом все так стремительно завертелось. Карим начал ухаживать за мной. Познакомился с дядей. И с того самого дня Дилявер не трогает нас. Оказалось, что он работает на Карима.
— О чем задумалась?— к моей руке дотронулся Карим, и я вздрогнула.
— Вспоминала нашу первую встречу,— с улыбкой ответила.— Не могу поверить, что три месяца назад ты едва не задавил меня.
Мужчина криво усмехнулся.
— Я сделал одолжение, что убрал такую правонарушительницу, как ты, с улиц! А вообще, мне приятно, что ты думаешь обо мне,— произнес Карим и погладил меня по щеке.
Я, словно кошка, зажмурилась от удовольствия. Карим всегда так нежен со мной. Я млею от его прикосновений.
— Приехали,— хрипло сказал мужчина.
Я настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как мы доехали до ресторана. Сначала меня смущало, что у Карима много денег, я чувствовала себя не в своей тарелке, даже хотела перестать с ним видеться. Но он ни разу не дал мне повода для этого. Не знаю, как, но он расположил меня к себе настолько, что я уже не представляю, как буду без него.
Мы зашли в ресторан, сделали заказ, и негромко переговаривались. Карим рассказывал про свой день, а я — про свой. Вкусная еда, приятная компания, что еще нужно для отличного вечера?
Мне принесли десерт. Я подвинула к себе креманку с тирамису и уже представляла эту вкусняшку у себя во рту, когда Карим поставил на стол какую-то коробку. Я посмотрела на коробку, затем подняла глаза на Карима, и снова на коробку. Сердце забилось чаще, а во рту пересохло. Ложка с десертом выпала из моих ослабевших пальцев.
Карим встал передо мной на одно колено и протянул кольцо.
— Красивая, ты выйдешь за меня замуж?
Глава 2
Амирхан
— Примите наши искренние соболезнования.
— Такой молодой.
— Какое горе.
— Ему ещё жить и жить.
— Он навсегда в наших сердцах…
Слова притворного сожаления слышались отовсюду. Мне оставалось лишь сжимать челюсть и прижимать к себе дочь, пока гроб с моим младшим братом опускали в сырую землю. Я уверен, что большинство собравшихся пришли посмотреть на то, как мы держимся. Многие злорадствуют, что в последний год нас потрепало. Сначала Камилла предала семью и осталась с врагом, а пару дней назад мы узнали, что Даяна застрелили. Убили, словно животное и попытались скрыть следы преступления, то, что сделали с его телом, даже описать сложно. Поэтому его и хоронят в закрытом гробу. А люди, словно шакалы, получают кайф от нашего горя.
— Папа,— вновь всхлипнула Лейла, и я прижал её голову к своей груди, чтобы не смотрела. Незачем.
Видел, как Наиль прижимает к себе заплаканную супругу. Встретился взглядом с братом, и в его глазах читалась та же жажда мести. Кто бы это не сделал, умирать он будет долго и мучительно, уж мы об этом позаботимся.
После похорон со мной все стремились поговорить, обсудить вопросы. Они даже в такой день не могут думать ни о чем, кроме как о своей выгоде. Твари. Я лично отвез дочь домой. Девочка молчала всю дорогу.
— Лейла, зайди ко мне в кабинет, мне нужно с тобой поговорить,— сказал я.
— Хорошо. Я хочу переодеться после…— она не договорила, голос дрогнул, а из глаз вновь полились слезы.
— Не торопись, я буду тебя ждать.
Зашел в кабинет и сразу подошел к бару, налил виски в стакан и осушил залпом. Налил второй и заметил, как подрагивают руки. Сжал их в кулак. Внутри такая глухая ярость бушевала, которая не могла вырваться наружу. И нутро скручивало от боли потери, такое чувство, что отрубили тупым ножом жизненно важный орган, и я подыхаю. Медленно. Болезненно. Подошел к столу и достал из ящика пачку сигарет, закурил. Бросил давно, дурная привычка. Но сейчас мне нужен был никотин. Сделал глубокую затяжку и выпустил струю дыма через нос. Я снова и снова прокручивал в голове все известные факты.
Примерно месяц назад Даян просматривал документы по своему сектору, который я доверил ему, и нашел какие-то расхождения. Я сказал ему, чтобы он забил, мелкие кражи и воровство всегда были и будут. Но он не послушал. Он стал одержим этим всем. Ему казалось, что за этими цифрами скрывается нечто большее. Наиль сказал, чтобы младший продолжал играться, раз ему нравится, и я дал добро. Если бы мы только знали, к чему это все приведёт. Какая-то мразь посмела убить брата. Его нашли в мусорном контейнере с простреленным черепом, без кистей рук, глаз и зубов. Кто-то пытался избавиться от следов преступления.
Я ослабил узел галстука. Мысли о брате вызывают физическую боль. Почему он не обратился ко мне или к Наилю? Почему сделал все сам? Я знаю, что он хотел показать нам, что способен на многое. Блять! Мой младший брат мёртв. А ублюдок, который его убил, до сих пор дышит. Но это ненадолго.
В кабинет постучали, я затушил окурок в пепельнице.
— Заходи.
Лейла вошла в кабинет и аккуратно прикрыла за собой дверь. Девочка переоделась в домашний спортивный костюм и села на кресло, подтянув коленки к груди. Малышка сморщила носик и к чему-то принюхалась.
— Ты что, опять курил?— недовольно спросила она.
— Прости.
— Ты же обещал, что бросил.
— Бросил.
— И почему я тебе не верю?— дочь закатила глаза.
А я не мог не отметить того, как она на мать похожа. Один в один как Дария. Я потер центр груди, то место, которое принадлежит усопшей супруге.
— Те… Те, кто убили Даяна, ты знаешь, кто…?— спросила дочь.
Я внимательно посмотрел на нее. Слишком рано стала взрослой. Взгляд такой прямой, хочет знать ответ.
— Ещё не знаю. Но обязательно узнаю,— честно ответил.
— Хорошо. Пусть страдают,— твердо ответила дочь.— Так о чем ты хотел со мной поговорить?
— Ты завтра уезжаешь.
