—Все. Отучишься в этой школе, дар подрастёт, а дальше сама будешь выбирать университет,— пожал плечами Демидов и затянулся сигарой.— Условие одно — как можно ближе к некроманту. Мне нужно, чтобы ты была в его компании.
Девочка вздохнула и покосилась на планшет с застывшим изображением.
—И не думай, что стало проще. Возможно, стало ещё сложнее,— хмыкнул отец.
Даша подняла взгляд на отца и недовольно поёрзала на диванчике.
—Самая лучшая война в этой ситуации…— неуверенно произнесла она, но затем взяла себя в руки и добавила: — Самая лучшая война в этой ситуации та, которой не было.
Отец приподнял брови, подался вперёд и с улыбкой спросил:
—Уверена?
—Да. Стану подругой Сельвиной.
* * *
Знаете, я ведь не сразу это заметил.
Нет, я и раньше в какой-то степени любил пошутить.
Нет, не злобно, не «пранк», а так…
На работе соль пересыпать в сахарницу. Ночью на смене поменять левые тапки коллег и так по мелочи. У меня главное правило было — должно быть смешно и не только тебе.
Если смеешься только ты, то значит, шутка вышла слишком злой. А если ответная шутка над тобой происходит вообще без смеха, то значит, что это не шутка, а месть. Ты конкретно достал того, над кем пошутил.
А тут…
В общем, к пятнадцати годам я начал замечать те вещи, о которых даже не думал до этого.
Понимаете, опыт есть, разум есть, а вот понимания, что я в детском теле, соответственно, мозг и гормональный фон мой тоже детский — нет. Да, у меня волосы начали расти в нужных местах. Да, появилось то, что появляется у молодых парней при виде красивых девушек.
Но я-то не тридцатилетний мужчина.
Да, знаю. Да, помню, хотя кое-что уже начало заволакивать дымкой, но самое главное: детский разум выворачивает всё по-своему. Страх неизвестности? Пф-ф-ф-ф. Взрослые будут сердиться? Да кому до них есть дело? Понимаете?
Умом я понимал это всё. А вот ощущениями — нет.
Ходить ночью у морга и высматривать дыры в заборе? Конечно! Вдруг получится ногу ампутированную или хотя бы пальцы урвать?
Подумать, что меня может кто-нибудь пырнуть или избить, а может, и вообще похитить? Ой, да кому я нужен?!! Да и я некромант! Я как силой бабахну! А подумать, что моего резерва может не хватить на двоих? А подумать о том, что я ни одного боевого заклинания на чистой силе не знаю? Думал. Думал! Но ничего. Страха — ноль. Уверенность в своих силах, как у самого Глеба Мрака.
А ведь в подростковом возрасте всё ещё хуже.
Ты ведь начинаешь разумом в это верить. Верить в то, что всё сможешь. Горы — по колено! Моря — солёные лужи!
Вообще я до сих пор уверен, что подростковый возраст для мага — самый опасный период жизни. За тобой сила, максимализм прёт из ушей, плечи расправлены, нос к небу.
Нет, я не был заносчивым и самодовольным ублюдком, как многие.
Но и полностью нормальным меня назвать было нельзя.
Может, поэтому я так стремился вперёд, торопился? А может, что-то чувствовал… Ощущал, что испытания скоро накроют мою бренную тушку.
А ещё…
Еще тогда я поверил в настоящую дружбу. Такую, какой не было в прошлой жизни. Ту, которая может быть до надгробной плиты.
Помню, это было в начале каникул.
Тепло было, до белых ночей было уже недалеко.
Мы возвращались с нашей медитации с болью в голове.
* * *
—Пойдёмте где-нибудь посидим?— предложила Катя.
Ребята шли по пустым улицам.
Это был тот чарующий момент летней погоды июня, когда ночь только начинает вступать в свои права. Солнце спряталось, но небо было ещё светлым, чистым, голубым, с полоской розовых облаков на горизонте. В городе зажглись фонари, освещая тёплым жёлтым светом сумерки.
—Тебя уже отпустило что ли?— хмыкнул Борис, поглаживая затылок.
—Нет, но домой что-то неохота,— вздохнула Екатерина.— Погода классная… Только ведь учеба закончилась…
—Выпускной класс,— вздохнул Гарри.— Пора бы уже что-то серьёзное делать.
Борис покосился на друга:
—Ты всё-таки решил взять своё с Нового года?
—Блин, я думала: ты уже забил на эти письма,— вздохнула Катя.
—Я? Да ни за что!— возмутился Гарри.— Просто записку подбросили.
—Да? И что там было?— тут же заинтересовалась Екатерина.
—«Не доводи до греха. Работать силой будешь в университете!» — процитировал начинающий некромант.— В общем, хрен мне, а не морг или больничка. И трупов не дали, и пальчиком пригрозили.
—Что-то не помню, чтобы тебя это останавливало,— хмыкнула девушка.
—Там подпись была,— недовольно буркнул Гарри.
—Кто?— спросил Боря.
—Георгий Святославович Романов,— недовольно буркнул Гарри.
Катя присвистнула, а Мусаев понимающе закивал головой.
—Вот… держусь. Скучаю,— вздохнул Гарри.
—Планы есть? Мы все лето ерундой страдать будем?— заметил Борис.
—Ну, почему страдать? Мы честным путем узнали, что у Кати, помимо жёлтого комплекта, есть красный. К сентябрю хотелось бы знать всю цветовую гамму её гардероба,— мечтательно произнёс подросток и тут же получил леща от Кати.
Борис благоразумно промолчал, но всё равно получил такого же леща.
—За что?— хмуро глянул он на Катю, шедшую между друзьями.
—Ты рожу свою видел, кобель похотливый?— с прищуром спросила та.
—Смирись, друг мой,— вздохнул Гарри, потирая затылок.— Ей нравится, когда мы на неё смотрим. Но удовольствие от нашего избиения её прельщает не меньше. Ай!
—Судьба жестока, сударь… Ай!
Ребята дошли до большого проспекта, по середине которого тянулась аллея с фонарями, прогулочной дорожкой посередине и деревьями по краям.
—Как красиво,— вздохнула Катя.— Пойдёмте прогуляемся? Там на пересечении с Купеческой была блинная.
—Думаешь, ещё работает?— спросил Боря.
—Круглосуточно,— кивнула Катя.
Ребята переглянулись и, пожав плечами, последовали за подругой.
—Кстати, я тут тоже решил поработать,— произнёс Боря, когда они поравнялись с Катей.
—Ты?— изумился Гарри.— Зачем? У вас, вроде, с деньгами нет проблем. Ладно я. Ну, Катя ещё… Хотя у тебя родители, вроде, даже универ потянуть могут.
—Могут. Мать заставила отца коттедж за городом выставить на продажу. Должно хватить… Не на Москву, конечно, но должно.
—Хочу практиковаться,— вздохнул Боря.— Читал тут по поводу практики.
