—Ты не слышишь, меня Олег. Это дети. Они как улитки на полосе препятствий. Там один Мусаев в руках оружие держал,— покачал головой Игорь Романович.— Ты как собираешься с детьми до голубой поляны идти? В ясли хочешь поиграть или кого-то угробить?
—Мы не будем лезть на рожон. Просто опробуем их в деле и уже в конце лета попробуем туда сходить по серьезному,— пояснил Олег.— Надо хотя бы просто понять, как эти големы будут себя там вести. А без Беленького, если что-то пойдет не так, мы не сможем.
—Ты меня не слышишь,— покачал головой Рубцов.— Они НЕ ГОТОВЫ ВООБЩЕ! Это сброд из школьников. Они же тебя и твоих ребят подставят при первом же бое…
БАБАХ!
Оба мужчины резко обернулись и обнаружили черную дымку, которая поднималась от места, где ребята должны были заниматься разбором винтовок.
—ГАРРИ МРАК-БЕЛЕНЬКИЙ!— рявкнул Игорь Романович.
К ним повернулся молодой некромант с торчащими в стороны волосами и абсолютно черной физиономией и формой. В руках у него был приклад от винтовки.
ФЬЮТЬ!
Перед ногами Рубцова в землю воткнулось дуло от винтовки. Он опустил на него взгляд, затем поднял на Гарри и с клокочущим раздражением рявкнул:
—Отряд — на полосу! Двадцать кругов!
—Да ладно-о-о-о-о!— протянула Светлана.— Это нечестно!
—А тебе, эфиоп!— указал пальцем инструктор на Гарри, на лице которого белыми были только белки глаз.— Тебе — сорок!
Глава 19
Хотел бы я сказать, что это называется жаждой к экспериментам, но увы. Это была безалаберность и глупость.
Руна «Рон» — взрывная руна, которая по задумке должна была рвануть при столкновении с мишенью, взорвалась прямиком в казеннике исключительно из-за моей глупости. Ведь первый удар по пуле происходит когда?
Правильно!
Когда взрывается порох, и она с усилием отправляется в ствол.
Как я с таким подходом никого не убил и не убился сам — не понятно, но те сорок кругов…
Мда.
Вообще могу сказать так: Рубцов классный мужик.
Да, вояка до мозга костей, да, порой излишне жесток, но мужик он классный. Где его нарыл Орлов — понятия не имею, но дело он своё знал. Да, гонял нас постоянно по физической подготовке, да, порой его заносило, и он нам давал откровенно несуразные задания, да, мучал нас стрелковой подготовкой, но это всё было не зря.
Практика показала, что во время начала настоящей войны наша команда «Булгур» оказалась чуть ли не единственной, готовой к боестолкновениям в современной войне.
Хотя да.
Даже оборачиваясь назад, у меня возникают вопросы к некоторым его заданиям.
Зачем мы вшестером рыли и строили блиндажи?
Хотя это, может быть, из-за того, что мы устроили торжественные похороны белки?
Боря отрабатывал защиту с резким маневрированием и огнем из автомата, пока я готовил основной удар, и мы заметили возле «рощи практикантов», которая теперь пустырь, белку, которую зацепило пулей. Белка, к сожалению, померла, но нам это не помешало изготовить картонный гробик, вырыть могилу и всей компанией с торжественной речью и залпом из оружия проводить её в последний путь.
Рубцов услышал залп и застал нас за опусканием картонного гроба на нитках в землю.
Помню, он тогда рыкнул что-то, вроде: «Любите землю рыть? Я вам покажу, как надо окапываться!»
Мда.
Не то чтобы я обижаюсь, но целый день с лопатой — это сомнительное удовольствие. Хотя да. Согласен, героические похороны белки — это перегиб. Но через неделю, после случая на стрельбище, стало откровенно скучно.
Зарядка, завтрак, физподготовка, стрельбище, обед, снова физподготовка, теоретическая лекция по тактике, ужин, отбой, три жены, скрип кровати и снова зарядка. И так по кругу.
Менялись только лекции и оружие, которое нам приносил инструктор.
Вот и развлекались мы с Борисом как могли. Ну, а девушки… Скажу вам так: они развлекались не меньше нашего.
На вторую неделю, помнится, Рубцов потащил нас на артиллерийский полигон.
Да, этот вояка реально пытался нас научить стрелять из миномета.
Забавное зрелище было, скажу я вам, так как пока остальные практиковались, мне завязали руки за спиной и запретили приближаться к боеприпасам.
Хе-хе-хе.
Просёк сразу, усач хитрозадый.
Ну, я, конечно, расстроился.
Тем более, что урок с прошлого раза я вынес. Надо было дополнить руну «Рон» банальным комплексом «Су-Наго-Та». Три руны вокруг основной взрывной перевели бы активацию с удара на соприкосновение. В этот раз я всё сделал правильно.
Но это не точно.
Хи-хи-хи.
Мда.
В общем, меня как самый опасный элемент в команде назначили наводчиком-разведчиком-корректировщиком.
Сказать, что я сильно был рад… Ну, не очень.
Бабахнуть-то мне не дали.
Но делать было нечего.
Дохлая лиса, бурундук и издохший от чумки песель.
Вот и всё, что мне предоставили в качестве материала.
—Бурундуколис или собаколис, вот в чем вопрос,— пробормотал Гарри, глядя на дохлые тушки, что лежали перед ним на земле.— А можно что-то побольше?
Парень поднял взгляд на Рубцова.
—Там, где ты окажешься, может валяться куча оружия, жратвы или техники, но может не оказаться ни одного трупа,— хмыкнул инструктор.
—Кто будет уносить с собой все трупы?— буркнул Мрак-Беленький.
—Тот, кто будет знать, что рядом есть некромант. Я бы сжёг всё, что не смог бы унести с собой. Тебе нужен разведчик. Сейчас. Твоё подразделение уже разворачивает орудие. Противник бежит к своим запасным позициям. Доберется — хрен ты его оттуда выбьешь. У тебя десять минут! Действуй!
Игорь Романович развернулся и недовольно засопел, обнаружив Елену, что объясняла Борису принцип наводки орудия, и Катю, что с интересом осматривала мину с оперением.
—Так,— вздохнул Гарри.— Десять минут… Значит, голем идёт к черту…
Парень достал небольшую складную палку и принялся рисовать на земле ритуал на призыв умертвия первого порядка. Закончив за шесть минут, он стащил тушки в одну кучу и, капнув на них пару капель своей крови, активировал ритуал. На всё про всё ушло чуть больше десяти минут, когда к нему подошел Рубцов.
—Готово!— заявил Гарри, указывая на три трупа, что стояли посреди круга призыва.
—Я думал, ты придумаешь что-нибудь получше, чем простые умертвия,— пригладил усы Рубцов.
—Так десять минут,— пожал плечами парень.— Да и в плане разведки нужна серьёзная нежить с возможностью скрытного передвижения. А так… Лиса? Лиса. Собака? Собака. А бурундук так вообще никому не интересен.
