Александр обернулся, уставившись на брата. Пётр Шувалов не спеша захлопнул табакерку и посмотрел на меня. Эдак снисходительно и с брезгливостью, будто на говорящую жабу.
—Я?— он вскинул брови.— Тебя?!
Но через секунду взгляд его дрогнул.
—Погоди, погоди, братец…
Пётр Шувалов встал, обошёл стол и приблизился ко мне.
—Погоди… Костик?!
Я вскочил и щёлкнул каблуками, подражая Кижу. Нет, отношение к Шувалову у меня не изменилось. Будь моя воля, даже руки бы ему не пожал. Но сейчас, будем честными, он мне нужен. У него огромное влияние на своего брата и, главное, на императрицу.
—Так точно, Пётр Иванович!
—Ах, подлец, вырос-то как! Был малец-мальцом, а как вытянулся!
Он несколько раз хлопнул меня по плечу.
—Нет, ты глянь, каков, а! Вырос, а рожа такая же хитрая,— он погрозил мне пальцем: — Ой, шельмец! Что, выучил хоть что-то в Сорбонне или по девкам только бегал?
—Обижаете, Пётр Иванович, бакалавра получил.
—А чего не магистра?— хохотнул Шувалов.— Аль смекалки не хватило?
—Так лягушатники, ваша светлость. Им проще удавиться, чем русского человека не хуже себя признать.
Он покачал головой.
—Так оно и есть, лягушатники проклятые,— он прожёг меня взглядом.— Значит, научился, говоришь?
—Да, ваша светлость.
—Знаки, Печати?
Я кивнул.
—На пушку сможешь наложить? Как положено, чтобы на пятьсот саженей в цель попасть.
—Проще простого, Пётр Иванович.
—Ой, брешешь! А ежели проверю?
—На спор, Пётр Иванович, если хотите.
—На спор? А что, давненько я не спорил. Если не сможешь, я тебя Сашке отдам, пусть делает с тобой что хочет.
—А если смогу?
Шувалов хитро блеснул глазами.
—Не обижу, не бойся,— он обернулся к брату: — Забираю этого умника. Съездим ко мне на стрельбище, проверим, каков он в деле.
И тут же, ухватив меня за локоть, Шувалов потянул меня к выходу. Отлично! Первая часть пьесы сыграна как по нотам.
* * *
Пока тряслись в карете, Шувалов расспрашивал меня про дела в Париже, про моё наследство, болтал о всякой чепухе и изображал из себя доброго родственника. Только я чувствовал — он меня с кашей съест, если пожелает. Но был у него ко мне какой-то свой интерес, который я пока не мог раскусить. Ладно, посмотрим, всё равно рано или поздно он покажет, чего хочет.
—Приехали.
Шувалов первым вылез из кареты, а я следом. Ёшки-матрёшки, куда он меня завёз? Лес вокруг, только с одной стороны от дороги была широкая просека, длиною в пару вёрст.
—Новое стрельбище,— криво ухмыльнулся вельможа.— Прошлое у самого Петербурга было, только жители пугались, когда пушки слышали. До самой Елизаветы Петровны дошли, чтобы отодвинула подальше. Ладно, идём, братец.
В начале стрельбища обнаружилась избушка, из который выскочил бородатый сторож.
—Ваше сиятельство! Происшествий не было, пушки не привозили.
Кивнув, Шувалов приказал:
—Отведи нас на первый редут.
К чести сторожа, стрельбище он содержал в идеальном порядке. Дорожки были расчищены, сугробы отбиты, и даже вороны сидели на коньке крыши ровным строем.
Редут оказался двумя земляными насыпями, сходящимися под острым углом. Наверху стояла старая бронзовая пушка, потёртая и с одной отколотой скобой.
—Вот, братец,— Шувалов прятал усмешку,— тебе пушка. Выстрелишь, будешь кумом королю и сватом министру. А нет, сгною за пустое бахвальство.
Я молча кивнул и подошёл к орудию. Опустился на колени, переключился на магическое зрение и приложил пальцы к ледяному металлу.
Ёшки-матрёшки, что он мне подсунул? Вся казённая часть орудия была пропитана перегоревшим эфиром. Кто-то до меня много раз вычерчивал там Знаки, забывая подчистить старые рисунки. Причём рисовал неумело, нарушая порядок линий, портя металл и приводя орудие в негодность. То ли пушку использовали как учебную, то ли испытывали на ней всяких неумех. Это что, и меня Шувалов считает недоучкой? Нет уж, не получит он возможности надо мной посмеяться. Вытащив small wand, я встряхнул кистью и принялся за работу.
Глава 22
—Стрельба и угрозы
—Пётр Иванович, отойдите, пожалуйста, от орудия.
Шувалов, не спеша ходивший вокруг пушки, посмотрел на меня со скепсисом.
—Боишься случайно выстрелить?— спросил он ехидно.
—Нет. Сейчас будет продувка ствола, не слишком приятно, если попадёте под выхлоп.
Покачав головой, словно не веря мне, Шувалов всё же отошёл в сторону. А я лёгким росчерком нарисовал на казённой части круговую связку Знаков.
Орудие мелко задрожало и «кашлянуло» облачком сажи. Ёшки-матрёшки, до чего довели пушку! Даже канал ствола загадили обыкновенной гарью. Уважение к шуваловским пушкарям пробило нулевую отметку и рухнуло в минус.
Знаки медленно качали эфир, очищая казённую часть от старых выгоревших Печатей. Даже не переключаясь на магическое зрение, я видел, как из ствола течёт комковатый перегар эфира, похожий на клочки тумана. Хорошо, очень хорошо!
Я дождался, пока орудие перестанет дрожать, и росчерком small wand’а стёр связку. Первый этап закончен, можно переходить к следующему.
Бронза, из которой отлили пушку, оказалась отвратительного качества. Многовато олова, мало цинка, отчего сплав получился хрупкий, да ещё и с внутренними кавернами. А многочисленные наложения кривых Знаков и вовсе испортили орудие — ещё чуть-чуть и ствол разорвёт при очередном выстреле. Пришлось мне вспомнить подходящие Знаки, чтобы зарастить микротрещины и снять усталость металла. Ничего, с таким ремонтом ещё год-другой точно продержится. Главное, чтобы меня рядом не было, когда очередной нерадивый маг начнёт рисовать кривые связки.
Как художник грунтует холст, так и я долго возился над казённой частью пушки. И лишь приведя её к нормальному состоянию, взялся за «боевую» часть. В отличие от неучей, рисовавших орудийную Печать то сверху на бронзе, то внутри металла, я точно помнил: Печать должна располагаться на дне запальной каморы. Пришлось немного помучиться, чтобы выверить её положение. Хоть на йоту сдвинешь в сторону, и получишь не солидный бабах, а хлипкий пшик. Сколько там Шувалов хотел, пятьсот саженей? Слукавил Пётр Иванович — прицельно стреляют на двести пятьдесят, а на пятьсот уже разброс такой, что и стрелять бессмысленно. Только и у меня кое-что найдётся.
Закончив с орудийной Печатью и запальной связкой, я нарисовал на стволе «винтовые» Знаки. Ничего диковинного в них не было, но использовались они пушкарями крайне редко. Их же надо каждый десяток выстрелов подновлять, ствол быстрее изнашивается, греется сильнее. А я вовсе не собираюсь вести здесь настоящий бой, сделаю всего один-два выстрела, и хватит.
