* * *
Только поздно вечером Шувалов привёз меня обратно в особняк Тайной канцелярии. Сдал на руки Шешковскому и укатил по своим делам.
Следующие дней десять я опять проводил в безделье. Валялся, ел, гулял по зимнему саду, играл с Мурзилкой и ждал дальнейших событий. Читать дневники Бернулли я не решился — за мной снова установили скрытое наблюдение, и от чужого взгляда ныло между лопатками.
Я долго обдумывал, зачем понадобился Шувалову, и примерно представил себе расклад. Скорее всего, ему и правда не хватает деланных магов для обслуживания пушек. А забрать меня просто так мешают какие-то придворные интриги. Некромант может доставить неприятности многим живым, и такое оружие не хотят отдавать братцам Шуваловым ни в пушкари, ни в Тайную канцелярию. Посмотрим, сработает ли план, который Пётр мне предложил, или меня утопят в гневе императрицы.
Ожидание закончилось вечером одиннадцатого дня. Ко мне явился Шешковский и с порога заявил:
—Константин Платонович, собирайтесь. Вы должны немедленно ехать, вас хочет видеть Её Величество Елизавета Петровна.
Пришлось быстро одеваться и чуть ли не бегом следовать за Шешковским во внутренний дворик.
* * *
Зимний дворец императрицы мне рассмотреть не удалось. Привезли, выгрузили, быстро провели через анфиладу помпезно украшенных залов и оставили ждать в пустой комнате, где из мебели имелись только замершие часовые у дверей.
Минут двадцать я слонялся из угла в угол, разглядывал лепнину и кованую решётку камина. В голову лезли нехорошие мысли: а что если Шувалов меня обманывает? Или императрица меня действительно сошлёт в ссылку? Она, по слухам, частенько бывает в дурном настроении и легко расправляется таким образом с неугодными. Нашёптывают ли ей против меня, как говорил Шувалов, или это неприязнь, связанная с дядей? И ещё десяток других, не менее мрачных вопросов, на которые не было ответов.
Впрочем, я старался не поддаваться унынию. В ссылку точно не поеду — сбегу и отправлюсь в Европу. Хоть обратно в Париж, хоть в Испанию, как предлагала Диего. У меня достаточно сил, чтобы вырваться из любого заточения, не Талантом, так деланной магией. Есть ещё Киж, который поможет с побегом.
—Der Teufel!
Дверь в соседний зал распахнулась, и оттуда выбежал человек в прусской военной форме.
—Bis wann wird sie mich darauf hinweisen? Dumme alte Frau!
Он топнул ногой.
—Sie wagt es nicht, mir Befehle zu erteilen!
Его взгляд заметался по комнате, будто искал, на чём можно сорвать злость. И остановился на мне, пытаясь проткнуть насквозь.
Глава 23
—Племянник и тётка
—Guten Abend, Eure Hoheit!
Я поздоровался и поклонился. Без сомнения — передо мной наследник престола Пётр Фёдорович, он же Карл Питер Ульрих герцог Гольштейнский.
—Sprechen Sie Deutsch?
Взгляд наследника стал подозрительный.
—Прошу простить, Ваше Высочество, но только несколько фраз. Я учился в Париже и нахватался от приятелей-немцев.
Пётр одёрнул форму и не торопясь приблизился ко мне, разглядывая с ног до головы.
—Париж,— он прищурился,— не слишком хороший фыбор. Гейдельбергский униферситет лучше Сорбонны.
—Не я выбирал, где учиться, Ваше Высочество.
Он вопросительно хмыкнул, и мне пришлось пояснить:
—Я был ещё подростком, когда меня отвёз на обучение граф Шувалов.
Наследник скривился.
—Шуфалоф, тётушкин любимец.— Он обошёл меня по кругу, внимательно рассматривая и чуть ли не принюхиваясь.— Я не расслышал фаше имя, сударь.
—Константин Урусов, Ваше Высочество.
—Урусоф… Урусоф… Князь?
—Увы, Ваше Высочество, мои предки потеряли титул. Как говорят в России — оставили княжение.
—Фы не похожи на русского, mein freund,— Пётр криво усмехнулся.— Разгофарифаете по-другому, не лебезите передо мной.
—Слишком долго жил за границей, Ваше Высочество. В России я только полгода.
—Да, фы гофорили. Зачем фы здесь?
—Не знаю, Ваше Высочество.
Наследник хрипло рассмеялся.
—Не знаете? Приехали фо дфорец просто так?
—Ваша тётушка, Елизавета Петровна, вызвала меня.
—Ах, фот оно что. Полагаю, фы ф немилости?
—Вероятнее всего, Ваше Высочество.
Он покачал головой.
—Хотите служить мне?
—Вы наследник престола, всякий дворянин обязан служить вам,— я поклонился.
—Найн! Лично мне, Урусоф. Только мне.
Ответить я не успел. Дверь, из которой появился Пётр, снова распахнулась. В проёме показался офицер в парадной форме и громко объявил:
—Константин Урусов, прошу следовать за мной!
Пётр дёрнул щекой и тихо шепнул мне:
—Я пригляжу за фашим делом, mein freund. Мне нужны такие люди, как фы.
Он развернулся на каблуках и удалился, а я двинулся за офицером.
Не скажу, что Пётр мне понравился. Марья Алексевна, бывшая в курсе придворных сплетен, говорила, что дворяне крайне неохотно с ним сходятся. Мол, слишком уж любит всё прусское, приближает к себе иностранцев, а на российских дворян смотрит свысока. Оттого и на меня внимание обратил? Ему нужны сторонники? Не буду ему с ходу отказывать — лучше иметь наследника престола в друзьях, чем настроить против себя. А там посмотрим, стоит ли входить в его круг или выбрать другую сторону.
* * *
Императрица сидела за карточным столиком, перебирая какие-то бумаги. В первый момент я опешил, когда увидел её. Орка! Без всякого сомнения, орка. Я непроизвольно моргнул и одёрнул себя, чтобы не рассматривать императрицу слишком пристально.
Нет, не чистокровная, всего лишь наполовину, но орочьи черты не скрыть. Так вот почему вояж по Европе её отца, Петра Первого, вызвал такой шок у правящих домов. Ещё бы! Страшно, наверное, когда к тебе без приглашения заявляется здоровенный орк и называет царственным собратом. Кстати, на картинах, что я видел в Париже, Петра изображали человеком с белой кожей.
Рядом с императрицей стояло несколько мужчин. Из знакомых мне — братья Шуваловы, но они смотрели холодно и отстранённо. Остальных я не знал, лишь догадываясь, кто из них кто. Вон тот, расфуфыренный, скорее всего, канцлер Воронцов. Рядом с ним фаворит Разумовский, а чуть в стороне ещё один фаворит — Иван Шувалов, не слишком похожий на своих двоюродных братьев. Двух оставшихся вельмож я опознать не смог: какой-то военный и старик с золотым ключом на груди.
—Урусов…
Императрица наконец соизволила заметить меня. Я низко поклонился, ожидая монаршего гнева. Слишком уж раздражённый взгляд она на меня бросила.
