Он будто бы действительно тревожится о моей безопасности, но мне не нужны его заботы. Пусть проваливает к чёрту, думаю я, а на словах просто благодарю за участие и, сломя голову, бегу в обратную сторону.
—Яся, куда ты? Постой!
Ага, держи карман шире.
Только домой я не пойду. Нет уж, мне только надо скрыться от него.
Я бегу, а всё кажется, что за спиной будут шаги, шорох шин — любое напоминание, что Никита рядом. Но на моё счастье лишь тихонько шумит ветер, путаясь в голых ветках уснувших деревьев, да мяукает кошка, сидящая на заборе.
Не задумываясь о том, что делаю, боясь передумать, я вбегаю в огромный круглосуточный супермаркет и останавливаюсь только, когда в поле зрения попадает хмурый охранник. Наверное, что-то во мне заставляет его оживиться, сосредоточиться на моей скромной персоне.
—Девушка, с вами всё хорошо?— голос безразличный, но лицо приятное, круглое, а на чёрном костюме ни единой складки.
—Да-да, всё отлично. Но я тут постою, можно? Мне позвонить надо.
—Ночами таким прелестным девушкам лучше не гулять. Ещё и в одиночку!— улыбается, и я отвечаю тем же.
Этот незнакомый человек точно не видел со мной никаких роликов, потому в его присутствии можно расслабиться. Да и рядом с ним действительно спокойнее.
Я достаю телефон, нахожу в контактах номер Обухова. Мы с ним не то чтобы друзья, но от него я не жду подлости — Илья неплохой парень, пусть и шалопай. А ещё, кажется, всерьёз втрескался в Дашку, хоть сам этого ещё не понимает, ворчит больше. Но я же видела его глаза, когда он смотрит на неё!
Когда кажется, что Илья не ответит, в трубке раздаётся сонный голос.
—Совсем сдурела ночами звонить?— снова ворчит, но беззлобно, а я выдыхаю комок напряжение, теснивший грудь.
—Илья, прости, пожалуйста! Я тебя разбудила? Я не хотела, просто мне помощь твоя нужна.
—Вот какой я бесценный и замечательный,— хмыкает в трубку.— Что такое? С контрольной помочь?
Я готова рыдать от благодарности. Наверняка, Илья тоже видел тот ролик, но он ни словом, ни намёком не позволяет себе коснуться темы. Всё-таки и правда замечательный.
—Илья, ты знаешь, где база Демида?
Тишина в трубке оглушительная, и только сердце моё стучит в висках.
—Ясь, я…
—Ты мне просто адрес скажи, хорошо? Я поеду туда, мне надо. Мне срочно надо! Я должна с ним поговорить.
Что я делаю? Но именно так кажется правильно.
—Ты уверена? Демид…— замолкает, но вдруг более эмоционально продолжает: — Я не верю, что он мог с тобой так поступить. Не верю, слышишь? Демид не такой, он бы не стал. Тем более ты… тебя же он любит!
Закрываю глаза, втягиваю носом воздух, и слёзы отступают.
—Обухов, просто скажи мне адрес!
—Ты где? Ну, где ты сейчас находишься?
Вопрос выбивает меня из колеи, я пару раз удивлённо моргаю, а охранник только косится на меня, чему-то посмеиваясь.
Вот только тебя мне, друг, не хватало. Отвернись!
—Ясень-Ясень, я Сосна! Приём!
—Ой, прости. Я в супермаркете «Аврора» на Речной. А зачем тебе?
—Вот там и стой, я скоро буду.
—Что?.. Зачем?
—Затем, что по пути на базу с тобой может случиться всякая хрень. Нет уж, мама учила девочек беречь,— в трубке звучит короткий смешок, и Илья вешает трубку.
Надеюсь, я не совершаю глупость. Впрочем, жалеть некогда, надо действовать, иначе сойду с ума. Не могу оставаться в городе, не хочу сидеть сложа руки.
В ожидании Илья я опираюсь на ячейки, ключ больно впивается в лопатку, но это неважно. Внутри мне намного больнее.
* * *
Когда на стоянке «Авроры» паркуется автомобиль Демида, я на мгновение позволяю себе верить, что всё, что случилось, мне привиделось. Это просто дурной злой сон, но из машины выглядывает Обухов, и унылая реальность вновь наваливается на меня тяжёлым пыльным ковром.
—Не надо на меня так смотреть, мне Демид разрешает тачку брать,— отметает Илья любые вопросы одной фразой.
—Нет, я не поэтому смотрю… забудь,— сажусь рядом, пристёгиваюсь, а сама будто в мутной жиже плаваю. Движения заторможенные, мысли спутаны, и есть лишь одно желание — увидеть Демида и во всём разобраться.
—Хорошо, что ты мне позвонила,— улыбается Илья, заводя мотор, и вскоре здание супермаркета остаётся лишь маленькой точкой на карте.
Мы молчим, но в этой тишине слышится тысяча вопросов, задать которые Илья не решается, а я не тороплюсь заводить разговор, боясь, что он так или иначе приведёт к роликам и всему, что из-за этого случилось.
Илья водит аккуратно, дорога под колёсами стелется шёлковой гладкой лентой, и размеренное движение убаюкивает. Прикрываю глаза всего на минуточку, а открываю через пару часов.
—Выспалась?— улыбается Илья, а я осматриваюсь по сторонам.
Мы стоим на переезде, слева выезжает поезд и приходится ждать, пока он проедет.
—Мы уже близко,— угадывает ход моих мыслей Илья.— Не волнуйся, минут через пятнадцать на месте будем.
—Хорошо,— растираю лицо ладонями, внутри вибрирует из-за волнения и грохота поезда, сигналы семафора сменяют друг друга и вскоре мы всё-таки трогаемся с места.
Дорога стелется вдоль лесополосы — база футболистов находится в живописном месте, но мне не до красоты окружающих пейзажей. Светает, и небо окрашивается нежно-розовым, и любой другой момент я бы любовалась рассветной дымкой, но не сейчас.
—Ты правда веришь, что это не Демид?— решаюсь задать вопрос, который волнует по-настоящему.
Ни секунды не думая, Илья кивает и столько уверенности в этом простом жесте, столько осознания собственной правоты.
—Ясь, я не знаю, что было между вами в прошлом, но знаю, что есть сейчас. Он тебя любит,— Илья лишь на миг поворачивается ко мне, но этого достаточно, чтобы меня согрела его улыбка. Хороший он всё-таки.— А такое вытворить может только какой-нибудь закомплексованный злобный гоблин. У Демида нет комплексов и ему нет нужды выпячивать свои заслуги и позорить девушку. Это одна из причин, но пока хватит и этого.
Он так спокойно об этом говорит, приводит разумные доводы, что я решаю поделиться тем, что бродит в голове неясными смутными образами. Может быть, если озвучу вслух, всё станет чётче и реальнее?
Я лезу в рюкзак, перебираю сваленные кучей вещи. Илья не мешает, только бросает искоса пытливые взгляды.
—Да где же она? Вот, нашла. Смотри.
Я кладу на приборную панель злосчастную зажигалку, смотрю на неё. Илья тоже смотрит, не забывая за дорогой следить, и молчит. Ждёт, когда сама расскажу?
—Видишь?
