— Ваш приятель держит свою яхту на плаву всю зиму? — спросил
Селби.
— Совершенно верно. У него большая сорокаметровая посудина,
которая может пробиться сквозь что угодно. Ведь подходящая погода нередко
выдается и посреди зимы. Ну а уж если случится так, что ветра нет, мы сидим в
гавани, поем песни, играем в карты и кутим. Знаете, у нас там подобралась
великолепная компания. При хорошей погоде мы частенько доходим под парусами до
Каталины, а если повезет, то и дальше, до Энсенады.
— Мне необходимо, — сказал Селби, — чтобы вы постарались
припомнить как можно точнее, в котором часу вы оба вернулись в «Пальмовую
хижину».
— Думаю, что как раз я смогу ответить на ваш вопрос, — послышался
женский голос со стороны занавешенного дверного проема.
Селби обернулся на звук. Улыбаясь, она уверенно подошла к
нему — нарядная, изящная, грациозная девушка с копной светлых волос. Вероятно,
решил Селби, прежде чем войти, она некоторое время стояла за занавеской,
прислушиваясь к разговору. Черное кружевное вечернее платье с открытой спиной
выгодно подчеркивало синеву ее глаз и золото волос. Ее губы были умело
подведены помадой, а брови незаметно подкрашены.
— Разрешите представиться, — произнесла она, приближаясь к
нему. — Меня зовут Мэдж Трент, я работаю здесь хостессой. А вы конечно же
мистер Селби, окружной прокурор. — Улыбнувшись, она вложила свои теплые, гибкие
пальцы в его ладонь, и Селби мысленно отметил, что ее ногти были покрыты свежим
слоем лака и аккуратно подпилены. Затем одним быстрым, упругим движением она
повернулась к Брэндону и, одарив его короткой, с виду совершенно непринужденной
улыбкой, сказала: — Ну а вы, вне всякого сомнения, шериф Брэндон. Очень приятно
с вами познакомиться, господа. А теперь я хотела бы помочь вам ответить на
вопрос, который вас интересует.
— Пожалуйста, — произнес Селби.
— Я выполняю здесь обязанности хостессы, — начала она. —
Когда зал для посетителей закрывается, я бываю свободна. Я читала в своей
комнате, когда услышала, что вы пришли. Я оделась, спустилась вниз и подошла к
занавеске как раз вовремя, чтобы уловить вашу последнюю фразу.
— Странно, я не слышал, как вы пересекли зал, — заметил
шериф Брэндон.
— У нее легкая походка, — поспешно вставил Триггс. — Она
профессиональная танцовщица.
Взгляд Мэдж Трент был прикован к лицу Дуга Селби.
— Четверка, которая, судя по всему, вас интересует, приехала
сюда около десяти часов вечера, — продолжила она. — Мне кажется, ребята просто
не сделали девушкам надлежащей скидки. Насколько я поняла по их разговорам, они
обе работают где-то секретаршами. Сегодня у них выдался тяжелый день, а к нему
добавилась еще и долгая поездка. И, конечно, нет ничего удивительного, что они
были очень обеспокоены тем, чтобы завтра на яхте выглядеть как можно лучше. Но
разве хоть один из вас, ребята, над этим задумался? Ведь сами-то вы не
работаете, не так ли?
— У наших отцов есть сады. Там работу выполняют деревья, —
усмехнувшись, покачал головой Каттингс.
— Я так и предполагала, — улыбнулась она. — И кроме того, я
думаю, не ошибусь, если скажу, что сегодня вы оба встали не раньше полудня.
— Скажите лучше: не раньше двух, и попадете в точку, —
ответил Глизон. — Мы знали, что нам предстоит бурная ночь, и решили специально
подкопить для нее сил.
— Вот видите! — сказала Мэдж Трент. — А девушки, как я
заметила, были очень уставшими. Да к тому же все это было для них немного
непривычно, и они волновались, не зная, как себя вести. Ровно в полночь они
сказали, что хотели бы отправиться спать. Компания удалилась отсюда в пять
минут первого. Но уже в двенадцать тридцать ребята вернулись обратно. Я знаю,
потому что впускала их в дом. Когда в дверь позвонили, я решила, что это
какая-нибудь очередная компания, и взглянула на часы, чтобы узнать, который
час.
— Надеюсь, с девушками ничего не случилось? — спросил
Каттингс. — Они не… Скажите, они не переполошились, заметив, что нас нет, а?
— Кто из вас, ребята, знает человека по имени Эмил Уоткинс?
— спросил Селби.
Молодые люди обменялись ничего не понимающими, удивленными
взглядами. Глизон отрицательно помотал головой.
— Я не знаю. Это точно, — произнес Каттингс.
— А тебе фамилия Уоткинс ничего не говорит?
— Нет, сэр, — ответил Глизон.
— Человеку, о котором я веду речь, около пятидесяти. У него
серые глаза, длинные волосы, широкие скулы и тонкие губы. Рост около ста
шестидесяти пяти сантиметров, вес — килограммов пятьдесят пять, не больше.
Возможно, он является отцом какой-нибудь из ваших подружек. Вспомните, среди
ваших девушек нет ни одной по фамилии Уоткинс?
В наступившей тяжелой паузе ребята медленно покачали
головами — нет.
— Я хочу, чтобы вы взглянули на этого человека. Быть может,
он все-таки окажется вам знаком.
— Что ж, мы с удовольствием, — согласился Каттингс. — А где
он?
— Думаю, тело уже доставлено в лабораторию
судебно-медицинского эксперта, — сурово проговорил Селби.
— Судебно-медицинского эксперта?.. — Голос Каттингса сник.
Сидевшие вокруг стола неожиданно замерли. Селби обернулся к
Рексу Брэндону:
— Хорошо бы тебе сперва отвезти ребят в коттедж, Рекс. Пусть
они взглянут на место происшествия. Встретимся в лаборатории. Я сейчас прямо
туда… Да, что касается девушек: похоже, с ними все чисто. Они где-то работают,
поэтому совершенно ни к чему, чтобы их имена оказались в газетах. Видимо, дело,
которое мы расследуем, какое бы оно ни было, в конечном итоге завязано на
снятый ребятами коттедж. Поэтому надо постараться дать девушкам фору. Пусть они
покинут город прежде, чем репортеры начнут сыпать вопросами и щелкать
фотоаппаратами.
Брэндон кивнул.
— Хорошо, Дуг, — ответил он. Затем, повернувшись к ребятам,
добавил: — Давайте-ка поскорее. Одевайтесь.
Глава 6
Селби остановил машину возле тротуара, поднял воротник
пальто и, подойдя к двери, за которой находились помещения лаборатории, нажал
кнопку звонка. Впрочем, сейчас он с куда большим удовольствием принялся бы
барабанить в нее кулаком.
Гарри Перкинс, эксперт, был высоким худощавым человеком с
плотно обтянутым кожей лицом и нескладными движениями. Он держался по-хозяйски
деловито, взирая на подопечные трупы с отрешенным безразличием. Главным его
увлечением была ловля форели.
— Хэлло, Дуг, — сказал он, распахнув дверь. — Ну и погодка,
верно? А мне такой дождь даже на руку. Фермерам, конечно, столько воды
многовато, но зато какие будут ручьи!.. Повесь-ка свое пальто на тот стул.
Пусть стечет.
