— Значит, вот что, — произнес он внезапно, — вы говорили,
теперь моя очередь. Я вам не какой-нибудь пройдоха и свои права знаю. Вы не
можете арестовать меня за бродяжничество. У меня есть деньги. Не верите —
сейчас покажу. — Он достал из кармана бумажник, раскрыл его и вытащил оттуда
полдюжины купюр. — Вот двадцать долларов, — произнес он, беря одну из них. —
Вот десятка. Вот еще пятерка и несколько штук по доллару. Таким образом, то,
чем я занимаюсь, никого не касается. В чужие дела я носа не сую, чего и вам
советую.
Брэндон вылез из-за руля и обошел машину, держа на всякий
случай правую руку поближе к кобуре. При его приближении человек поднял руки
вверх. Шериф Брэндон похлопал его по бокам и бедрам, ища оружие.
— Все в порядке, Уоткинс, — сказал он, возвращаясь к машине.
— Простая проверка. Так где ты живешь?
— Я путешествую… подыскиваю работу. Простите, если что не
так сказал, шериф. Честное слово, мне нужно в Лос-Анджелес.
— Ладно, — произнес шериф, усаживаясь за руль. — Когда мы
поедем обратно, а будет это минут через десять, хорошо бы, если б тебя тут уже
не оказалось.
Машина тронулась с места.
— Ну вот и «Пальмовая хижина», — сообщил три минуты спустя
Брэндон. — Кстати, давай заранее решим, кто будет говорить: ты или я?
— Я, — ответил Селби.
Брэндон повернул руль и направил машину по усыпанной гравием
дорожке к тому, что когда-то являло собой претенциозную загородную резиденцию.
Здание было перестроено, и с каждой стороны к нему добавлено по длинному низкому
крылу. Неоновая вывеска со словами «Пальмовая хижина» венчала крышу. Поверх
шифера на кровлю были прибиты пальмовые листья.
— Рановато. Наверно, все еще спят, — сказал Брэндон.
— Вон из трубы поднимается дымок, — заметил Селби, когда,
оставив машину на круглой парковочной площадке, они шли к входу.
Селби ткнул большим пальцем в кнопку звонка, и через
несколько секунд дверь им распахнул маленький лысый мужчина лет пятидесяти. Он
был свежевыбрит, облачен в спокойный серый костюм и… если бы не глаза, казался
стушевавшимся. Его зеленые глаза настороженно смотрели из-под светлых кустистых
бровей.
— Оскар Триггс? — спросил Селби.
— Да.
— Я Дуг Селби, окружной прокурор графства. А это Рекс
Брэндон, шериф.
Ничего не ответив, Триггс продолжал стоять на пороге.
— Мы хотели бы войти, — сказал Селби.
— Это официальный визит? — спросил Триггс. — Если так, то я
должен позвонить Сэму Роуперу, моему адвокату. Он попросит вас предъявить
ордер.
— В ваше заведение вход свободный, мистер Триггс, и мы
хотели бы войти, — сказал Селби.
Триггс по-прежнему стоял на пороге. С нетерпеливым возгласом
Брэндон вышел из-за спины Селби, отодвинул Триггса к стене и сказал:
— Да что ты с ним беседуешь, Дуг. Проходи, и все.
Триггс беззвучно затворил за ними дверь. Он оставался
совершенно спокойным и невозмутимым. На лице его не отражалось ни тени эмоций.
Они прошли в вестибюль, где стояли старомодная вешалка для
шляп и подставка для зонтиков. Позади вестибюля находился обеденный зал с
окруженной столиками танцевальной площадкой. Большая печка слегка дребезжала от
поступавшей в нее под давлением нефти. Триггс неторопливо подошел к телефону,
набрал номер и произнес хорошо поставленным голосом:
— Вас беспокоит Оскар Триггс. Мне нужно срочно переговорить
с мистером Роупером… Алло… Роупер? Это Оскар. Ко мне тут заявилась пара
посетителей: Дуглас Селби, окружной прокурор, и Рекс Брэндон, шериф. Когда они
захотели войти, я предупредил их, что заведение еще не открыто, однако они не
стали меня слушать… Нет, я так не думаю. Подожди минутку. — Обернувшись к
Брэндону, он спокойно спросил: — У вас, ребята, есть ордер?
Брэндон со вспыхнувшим лицом агрессивно двинулся на него.
Селби ухватил шерифа за край пальто и оттащил назад.
— Когда повесите трубку, нам надо будет с вами потолковать,
Триггс, — сказал прокурор.
— Вы можете это сделать с моим адвокатом, — ответил тот.
— Можем, — согласился Селби, — но не хотим. Триггс вновь
повернулся к телефону.
— Нет, очевидно, ордера у них нет. Им нужно поговорить со
мной… Хорошо… Но они утверждают, что в заведение вход свободный. Как насчет
этого?.. Да, оно открыто для всех посетителей, только сейчас мы еще не
обслуживаем… Ладно, Сэм, спасибо тебе… Если понадобится, я перезвоню. Ну, пока.
Опустив на рычаг телефонную трубку, Триггс произнес:
— Все в порядке. Я просто хотел для себя кое-что уточнить.
Мой адвокат сказал, что вы можете находиться в зале. Он открыт для публики. Но
вы не имеете права заглядывать в мой кабинет или в жилую часть здания.
Посетителям туда входа нет. Вы также не можете ничего здесь искать.
— Куда нам заблагорассудится, туда мы и пойдем, — агрессивно
сказал Брэндон.
— Ради Бога, — произнес Триггс, вытаскивая из кармана пачку
сигарет. — Поступайте как знаете. Выяснять, кто прав, будем уже в суде.
Закуривайте, господа.
— Видимо, вам здесь есть что прятать от посторонних глаз, —
заметил Селби.
— Только не надо меня стращать, — не повышая голоса,
проговорил Триггс. — Я не мальчик и веду дела далеко не первый год. У города ко
мне претензий нет. Здесь, за его пределами, вам вдруг захотелось
продемонстрировать свою власть. Вот вы и приехали, чтобы нагнать на меня страх,
да только знайте, что ни черта я вас не боюсь. У меня все законно. Кстати,
пораскинув мозгами, вы поймете, что городу от меня громадная польза. Все
необходимое я закупаю в Мэдисон-Сити. И плачу наличными. А денежки эти плывут
ко мне от проезжающих мимо автомобилистов, которые, не будь моего заведения,
так и проносились бы со свистом мимо, причем, заметьте, не моего, а вашего
города. Таким образом, я…
— Да, — сухо перебил Селби, — вы общественный благодетель.
Насчет этого мы в курсе, Триггс. Но послушайте, что я вам скажу. Мир состоит из
разных людей. Человеческую натуру не изменишь в законодательном порядке. Все
это я знаю. Но у нас существуют законы, и я был выбран следить за их
соблюдением. Конечно, заставить блюсти все законы невозможно. Что бы мы ни
делали, игорный бизнес все равно в какой-то степени будет существовать, равно
как и порок не перестанет служить источником наживы. Нам этого не искоренить,
даже если бы под началом у нас имелась целая армия. Но лично вам я хочу сказать
следующее: занявшись растлением молодых ребят, вы перешли все границы. Вы
содержите здесь игорный притон. Я не знаю масштабов ваших операций, но факт
остается фактом. Некоторые в Мэдисон-Сити считают, что перекинуться с приятелем
в покер не велик грех. Не исключено, что мне придется изрядно потрудиться,
чтобы собрать против вас улики и чтобы на основании этих улик добиться
обвинительного приговора. Но на свете нет ничего невозможного. Я сумею загнать
вас в угол, если действительно того захочу. Поэтому раз и навсегда
предупреждаю: оставьте в покое юнцов из Мэдисон-Сити.
