— Для этого придется проделать кое-какую бумажную работу.
Так, обычная волокита. Поэтому не слишком горячитесь и не выдвигайте так много
требований. От этого может повыситься давление.
Они оставили Нидхэма в кабинете в обществе тюремщика, а сами
удалились в небольшую комнатку под лестницей, где на газовой плитке уже булькал
кофейник.
— У нас есть еще пять или десять минут, — произнес Брэндон.
Селби кивнул. Горячий кофе придал ему новых сил.
— Боже, как я устал, — сказал он. — А ты, Сильвия?
— Во всяком случае, от нескольких часов сна я бы не
отказалась, — ответила она. — Кофе отличный… Может быть, Дуг, ты нам все-таки
расскажешь свою версию?
— Она основывается на том, что эти люди должны быть замешаны
в исчезновении хостессы.
— Почему ты так решил?
— А ты сама подумай: Рекс Брэндон приехал в «Пальмовую
хижину» и обвинил Мэдж в том, что она звонила мне, чтобы сообщить об убийстве.
Хендли и Нидхэм слышали его слова. Но если предположить, что как раз по поводу
этих людей она и хотела меня предупредить, то получается…
— Теперь я уже сожалею, что двинулся напролом, — виновато
произнес шериф. — Тогда мне все виделось гораздо проще.
— Ладно, Бог с ним, — сказал Селби. — Короче, ты приехал
туда и заявил, что это она звонила предупредить меня об убийстве. В доме в то
время находились только двое картежников, Триггс и хостесса. Больше никого.
Триггс, очевидно, знал о звонке, так как, скорее всего, сам отвозил ее в город.
Возможно, он был не в курсе, кому она звонила и зачем, но он видел, как она заходила
в дежурную аптеку, чтобы воспользоваться телефоном-автоматом. Таким образом,
твое заявление не явилось для него большой неожиданностью. Тот факт, что она не
решилась звонить из дома, а отправилась для этого в город, может означать две
вещи. Во-первых, то, что она хотела, чтобы звонок остался для нас анонимным, а
во-вторых, то, что она, возможно, боялась, что ее будут подслушивать. Поскольку
Триггса ей опасаться было нечего, это нас снова наводит на мысль, что она
хотела предупредить меня тайком от Хендли и Нидхэма. А ты пришел, и им все
стало известно. Тебе она, конечно, все отрицала, но шулеры не стали бы ее даже
слушать. Поэтому она разыграла истерику, убежала к себе в комнату и заперлась,
а некоторое время спустя тихонько выскользнула через окно.
— И что, по-твоему, произошло потом? — спросила Сильвия.
По цементному полу коридора застучали шаги.
— Звонят из Лос-Анджелеса, спрашивают мистера Селби, —
сообщил появившийся на пороге тюремщик.
Селби взглянул на часы, опустил чашечку с недопитым кофе на
стол и, сказав «пойдем», заспешил по направлению к кабинету.
Нидхэм сидел возле стола в угрюмом молчании. Селби снял
трубку.
— Алло, Селби слушает.
Голос на другом конце линии зазвучал в комнате неожиданно
громко. Слова говорившего были отчетливо слышны по всему кабинету.
— Это Рокуэй, дежурный помощник шерифа Лос-Анджелеса, —
произнес мужской голос. — Мы непрерывно обрабатывали Хендли с тех самых пор,
как вы уехали, и он раскололся.
— Он не показался мне человеком, который станет
откровенничать, — недоверчиво заметил Селби. — Я думал, что он будет запираться
до последнего и что лучше попытать счастья со вторым. Что он сказал? — Селби
бросил на Нидхэма быстрый взгляд, которого тот, похоже, ждал. Его лицо
скривилось в презрительной усмешке.
Селби прикрыл ладонью трубку и оживленно сообщил шерифу:
— Хендли сознался.
Нидхэм издал саркастический смешок.
— Попробуйте-ка лучше что-нибудь новенькое, — произнес он. —
Меня на таких штучках не проведешь. Трюк-то с бородой.
Селби вновь заговорил в телефонную трубку:
— Алло, Рокуэй? Сообщите, пожалуйста, подробности.
— Сперва у нас сложилось о Хендли такое же мнение, как и у
вас, — заговорил Рокуэй. — Он показался нам крепким орешком. Но, видимо, он
немного пораскинул мозгами и решил, что ему нет никакого смысла отдуваться за
Нидхэма. История такова: молодой Стэплтон как-то сел за руль, приняв гораздо
больше, чем следовало. Дело было в Сан-Диего. По дороге он на полном ходу
налетел на молодую женщину и сшиб ее. Он страшно перепугался и, недолго думая,
удрал. Женщина вскоре скончалась. Ее отцом оказался тот самый бродяга, которого
вы нашли мертвым в мотеле.
Очевидно, дочь рассказала ему перед смертью достаточно,
чтобы он смог выяснить, в какой части страны зарегистрирована машина. Кроме
того, она дала ему ее описание. Это была довольно приметная спортивная модель,
и он не сомневался, что узнает ее сразу, как только увидит. Он принялся бродить
в окрестностях Мэдисон-Сити, но безрезультатно. Наконец, вчера вечером ему
повезло — он заметил эту машину в гараже закусочной «Пальмовая хижина». Он
посмотрел имя владельца в регистрационных документах и начал обследовать корпус
машины в поисках следов столкновения. Он не знал, что Стэплтон успел с тех пор
перепродать машину, и его смутило то, что теперь на ней был новый номерной
знак.
— Да, да, все сходится, — взволнованно подтвердил Селби. —
Что же произошло дальше?
— В тот вечер Хендли и Нидхэм собрались приехать в «Пальмовую
хижину» из Лос-Анджелеса. Триггс предупредил их, что у него на примете есть
парочка простаков, которых было бы неплохо обчистить. Приехав первым, Нидхэм
заметил, что возле машины Каттингса крутится какой-то подозрительный тип.
Сперва он решил, что бродяга собрался угнать машину, и поймал его за шиворот.
Чтобы оправдаться; Уоткинсу пришлось рассказать Нидхэму, кто он такой и что ему
нужно. Он назвал свою фамилию и заявил, что отыскал машину, которая сбила его
дочь. Он был очень взволнован. Он сказал, что собирается известить полицию и
что-то там еще насчет доказательств.
Далее некоторые моменты могут оказаться не совсем точными,
потому что Хендли явно пытается себя выгородить. Вот что, по его словам,
произошло потом. У них с Нидхэмом имелась целая куча долговых расписок Джорджа.
Они понимали, что, если молодой Стэплтон загремит в тюрьму по обвинению в
наезде, старик плотно перекроет ему финансовый краник, и все эти долговые
обязательства так и останутся ворохом бумаги. Им во что бы то ни стало нужно было
сделать так, чтобы Джордж сохранил возможность вытягивать деньги из своего
папаши. Иначе плакали их двадцать тысяч. Кроме того, у них было соглашение, что
Джордж дает долговые расписки под гарантию той части наследства, которая
достанется ему после смерти отца, поэтому у Хендли и Нидхэма имелись далеко
идущие планы в отношении состояния Стэплтона-старшего. Очевидно, им было
известно, откуда у Каттингса взялась его новая машина, потому что они играли с
Джорджем уже месяц или полтора и знали, что раньше она принадлежала ему.
