–Наша вчерашняя добыча как сквозь землю провалилась,– засовывая последнюю найденную стрелу в колчан, закрепленный за моей спиной, хмуро заметила я.
–Я точно помню, в какой именно куст на этом маршруте выбросила свой рюкзак.
–Я, вроде как, тоже помню, где сбросила свой.
–Возвращаемся. Прошерстим весь путь ещё раз.
Второй раз ничего нам не дал. Рюкзаки исчезли. Их как будто кто-то подобрал. Рядом с кустом, в который я сбросила свой рюкзак, в луже грязи обнаружился след босой человеческой ноги, что само собой выглядело жутко. Дикая списала принадлежность следа Блуждающему. Я охотно поверила в эту версию, лишь бы не зацикливаться на более зловещих. После повторного обхода мы решили выходить из Тёмного леса, которого нам за прошедшие сутки хватило по горло.
На половине пути к роднику, в пятидесяти метрах перед нами, снова словно из ниоткуда, возник Люминисцен. Этого момента я страшилась больше всего – опасалась, что тварь появится, когда мы всё ещё будем находиться слишком далеко от выхода из леса. В итоге так и случилось. Но Люминисцен нас словно не заметил. Я снова стала для этих существ “невидимкой”. Осознание этого факта было подобно булыжнику, свалившемуся с моих вытянутых в нервном напряжении плеч.
Когда Люминисцен скрылся, мы продолжили идти, взявшись чуть левее его траектории. Через километр я резко затормозила, увидев под молодой елью, сросшейся с дубком, движение. Выстрелив, я промахнулась – кролик поспешно скрылся, не дав второго шанса на выстрел, зато я пронзила один из объектов его любопытства:
–Грибы?– приподняла одну бровь я.
Подойдя ближе и рассмотрев нашу находку, Дикая уточнила:
–Белые грибы. Боровики.
Сделав импровизированную сумку из пленки, успешно укрывавшей нас этой ночью, мы насобирали с три килограмма средних по величине боровиков и, посчитав, что вычистили всю грибницу, снова направились к роднику.
–Нужно запомнить это место, чтобы через день вернуться к нему,– заметила я.– Грибы растут быстро, уже завтра здесь могут быть новые.
–Неплохо знаешь повадки природы?
–Почти десятилетие выживала за счёт леса. И выжила, как видишь. Ты уронила один… – я обернулась.
–Я роняю, чтобы поднять.
–Мне сейчас показалось или ты не признаёшь свою ошибку?
–Запомни, Отмороженная: не ты делаешь ошибки – ошибки делают тебя, – ловко подобрав и закинув гриб обратно в сумку, парировала Дикая.
–У тебя всё в порядке с уровнями самооценки, иронии и сарказма, да?
–Что тебе ответить на этот вопрос? Не “нет” же.
Мы вышли из Тёмного леса на закате, чуть левее, чем обычно, и сразу же заметили Бума. Паренёк стоял у границы Тёмного леса, возле того места, из которого мы обычно выходили, и всматривался в лесную темноту.
–Кого приманиваешь: Люминисценов или Блуждающих?!– громко выкрикнула Дикая, отчего парень подскочил на месте. Я с Тринидад брызнули смехом.
–Вы издеваетесь?!– пока мы приближались к парню, восклицал он.– Сначала нам не прислали новенького, теперь ещё и вы двое пропали без вести!
–Мы не пропали без вести,– с этими словами Дикая отдала парню свою бутыль с водой, а я протянула ему свою ношу.– Как дела в лагере?
–Все переполошились. И немного голодны. Решили, что если завтра вы не вернётесь, будем забивать по одной курице в день.
–Двадцать одна птица на двенадцать человек в течение двадцати одного дня.
–В конце съели бы козу,– ухмыльнулся докладчик.
–А потом?
–А потом отправляли бы в Тёмный лес по одному человеку в день. Может, кто-нибудь и возвращался бы живым, а может кто-нибудь ещё и с какой дичью умудрялся бы выкарабкаться оттуда.
Мы подошли к Мастерской, у которой горел костёр – первый признак того, что обитатели Паддока всё же успели за прошедшие сутки перебраться в более укреплённое место, чем Ночлежка.
–Что, теперь живём здесь?– Дикая подошла к самому высокому перевернутому ящику, явно установленному у нового кострища для неё. Я увидела свой ящик стоящим рядом.
–Вы сумасшедшие!– басовито ахнула Абракадабра.– Мы все с ума чуть не посходили!
Подошедшая к нам Нэцкэ молча, но с широко распахнутыми глазами, протянула каждой из нас по кружке – они оказались под завязку наполнены козьим молоком. Я с наслаждением сделала первый глоток – молоко было с приятным ароматом сена.
–Две бутылки с водой,– вдруг заметил сидящий при костре Змееед.– Значит завтра, как и вчера, не будет ни одной.
–Извиняюсь, я ещё не изобрела лекарство от всех зол, так что кому-то придётся потерпеть,– в ответ ухмыльнулась Дикая.
–Ты здесь ни при чём. Всё дело в ней,– парень неожиданно указал своим длинным пальцем в моём направлении.– Мало того, что с её появлением мы стали хуже питаться, так наша единственная добытчица ещё и вынуждена, рискуя собственной жизнью, а значит и жизнями каждого из нас, ночевать в Тёмном лесу, чтобы прикрывать её задницу. Мы все прекрасно понимаем, что если не станет Дикой, нас всех ждёт медленная и мучительная смерть от голода сразу после того, как мы перебьём всех курей и прирежем козу! Люминисцены не дают нам свободно перемещаться по лесу, так что фактически от успеха Дикой зависит выживание каждого из нас…
–Во-первых, я больше не единственная добытчица,– резко оборвала оратора Дикая.– А во-вторых, ты не в курсе того, что произошло, чтобы с такой уверенностью утверждать, будто я ночевала в Тёмном лесу из-за Отмороженной.
Я едва сдержалась, чтобы не прикусить губу: ведь она и вправду застряла в лесу на ночь из-за меня.
–Мало того, что из-за Отмороженной мы стали недоедать и недопивать,– не желал отступать от своего Змееед,– так она ещё и постоянно приходит на всё готовенькое. Мы тут всё построили и организовали, вчера весь день переезжали в Мастерскую, а она…
–Прикуси язык, главный халявщик,– неожиданно резко, повторно оборвала выступающего Дикая.
–Я?! Это ты меня назвала главным халявщиком?!– Змееед вскочил со своего места и одновременно с ним со своего места вскочил Яр.– У меня здесь самая ответственная должность после охотницы! Благодаря мне всё посчитано и всё расставлено по полочкам…
–Ну да,– на сей раз оборвал разъярившегося парня Яр,– без тебя бы мы не смогли раз в неделю два плюс два сложить и посчитать десяток консервных банок.
–Я заведую не только консервами!
–Как бы мы без этого выжили?– издевательски спокойным тоном продолжал Яр.– А между тем мы до тебя Ночлежку возвели, как и твоё грёбанное Хранилище, в котором ты отсиживаешь свою костлявую задницу, пока другие пашут.
–Изгнание.
Это слово, совершенно внезапно и приказным тоном, произнесла Тринидад.
Эффект чуть не уронил в костёр свою тарелку, Парагрипп чуть не рухнул со своего ящика. Все замерли.
