–Скажи это Дикой! Вы уже убили её!
–Может нет… – он обернулся, чтобы посмотреть на бездыханное тело Дикой. Зря. Его хватка ослабла.
Схватив противника за предплечья, я резким рывком опрокинула его и сразу же метнулась к луку, но в следующую секунду парень одернул меня за ногу… И тем не менее я успела подняться до того, как он успел вновь наброситься на меня… Боковым зрением я заметила едва уловимое движение у злосчастного пня: кажется, Дикая пошевелила рукой. Абракадабра всё ещё не подавала ни единого признака жизни. Яр метнулся ко мне… Но я была готова. Блок. Выпад. Хук. Попадание. Отстранение. Блок. Замах. Шаг вперёд. В сторону. Блок. Выпад. Хук. Подножка… Он попался. На подножку. Был очень силён, имел все шансы ушатать меня, но эта подножка решила всё… Когда он уже летел вниз, я врезала ногой в его грудную клетку… Услышала стон… Не его… Со стороны пня… Схватила обломок уже известного бревна… Прицелилась им в грудную клетку парня, но он поставил блок, в результате чего пропустил левый хук, пришедшийся ему в рёбра… Его глаза широко распахнулись… Я вновь замахнулась бревном, на сей раз целясь ему в голову… Как вдруг… Он поднял руки вверх… Я была в такой ярости… В такой!.. Что едва не пропустила это его телодвижение!.. Из моей щеки, от скулы до губы, сочилась кровь… Кости болели… Болело вообще всё… Казалось, онемела только душа… Полено зависло в воздухе… Успело зависнуть… Как будто не из-за меня… Как будто само по себе.
–Стоп!– Яр смотрел на меня так, как… Как я смотрела на Чёрного Страха… Как на монстра… – Сдаёмся!
Не помня себя, я резко отбросила полено в сторону и в ту же сторону перевела взгляд. Дикая перекатилась на бок, но не вставала и больше не двигалась. Абракадабра оставалась обездвиженной. Яр сел, его лицо было окровавлено… Мои кулаки были окровавлены. Я победила? Двоих?.. Смогла защитить? Двоих?.. Чуть не убила?..
–Можешь забирать лук и Тринидад, и уходить,– держась за рёбра, Яр пытался не морщиться от боли, но это давалось ему с большим трудом.– Мы не будем преследовать вас.
Машинально кивнув, я бросилась к луку. Схватив его, подбежала к Дикой таким образом, чтобы не выпускать из поля зрения Яра, всё ещё сидящего на земле.
–Эй… Ты слышишь меня?– одной рукой упершись о лук, второй я провела по густым волосам Дикой, с целью убрать их с её лица, и сразу же замерла из-за ощущения тёплой липкости на своих пальцах. Алая кровь окрасила участок головы чуть выше и левее её левого виска, и теперь яркой лентой спускалась по её белоснежной шее к груди.
Злость накрыла меня с головой. Прикончить этих двоих сейчас же, после Змеееда, и всё это будет кончено! Всё равно что трапперов прихлопнуть!..
Я уже наполовину вытащила первую стрелу из колчана, всё ещё находящегося на спине Дикой, как вдруг услышала её вялый голос:
–Слышу…
Моя рука замерла. Она ответила мне на поставленный вопрос. Сильно запоздало, но не критически поздно… Что я творю? Она жива. В полусознательном состоянии, но… Жива. Они не собирались её убивать? Собирались?..
Я пригнулась к её лицу:
–Идти сможешь?
Молчание…
Молчание…
Молчание…
–Подними.
Глава 21.
Уходить пришлось именно нам. Дикая пребывала в полусознательном состоянии – Абракадабра находилась в полной отключке. Плюс Дикая была как минимум килограмм на двадцать легче Абракадабры. Так что нам уйти было проще. Оставаться в компании этих двух нам точно было нельзя…
Дикая была крайне плоха. Когда я подняла её на ноги, её глаза не открывались, ноги сильно подкашивались, тело чувствовалось обмякшим. Я надела лук со стрелами на себя и, перекинув одну её руку через свою шею и закрепив своей рукой, второй рукой я обхватила её за талию, после чего буквально потащила её прочь. Пробиваясь сквозь полуобморочное состояние она пыталась хоть как-то передвигать ногами, но получалось у неё это не то что неубедительно, но из рук вон плохо. Её голова сильно запрокидывалась, на мои уговоры говорить со мной она только полубормотала-полустенала что-то нечленораздельное, с каждым шагом её тело казалось всё более и более тяжёлым… Спустя примерно километр она внезапно прекратила всякое движение ногами. Так я заметила, что она окончательно потеряла сознание.
Аккуратно уложив обмякшее тело напарницы под раскидистый куст, я начала осматривать её голову. Кровь над левым виском всё ещё присутствовала, но она уже успела свернуться. Подсохла кровь и на её лбу с шеей, на которые успела стечь.
Тяжело дыша, я полезла в свой рюкзак, достала из него йод и стерильные бинты, после чего кое-как обработала её рану по краю, но Дикая не очнулась даже от этой боли. Испугавшись отсутствия у неё реакции, я приложила два пальца к её сонной артерии и уже спустя секунду с облегчением, громко выдохнула: её словно с цепи сорвавшийся пульс отлично прощупывался. Мне было плевать на то, что он неестественно быстрый – главное для меня было то, что он наличествует. Спрятав йод и остатки бинта на дно рюкзака, я вытащила на подсохшую листву подбитого накануне кролика. Хотя нас со всех сторон обволакивало мрачное освещение “друидского обиталища”, ещё даже не было полудня. Мы не завтракали. И едва ли пообедаем. Придя в сознание Дикая может не захотеть есть, но в таком случае ей придётся перебороть себя. Так что стоит позаботится об этом заранее…
Расстелив на густо осыпавшейся и на первый взгляд сухой листве одну из двух имеющихся у нас материй, я переместила Дикую – держа её сначала за руки, затем за ноги,– на искусственный покров, после чего с головой прикрыла её второй материей. Выглядело жутковато, зато было более безопасно, чем оставлять её с открытым лицом. Разобравшись с этим, я начала поспешно собирать костёр из лежащей неподалёку парахни.
Кролик был разделен на части и уже дожаривался, когда впереди меня послышалось шуршание. Оторвав взгляд от небольшого костра с наскоро симпровизированными из стрел вертелами, я посмотрела в сторону звука. Убрав с лица материю, Дикая сначала оперлась на одно предплечье, затем начала аккуратно садиться. Прошло примерно полтора часа с момента, как я занялась костром, так что она пришла в себя обнадёживающе быстро. По правде говоря, я всерьёз опасалась того, что она не успеет очнуться до наступления сумерек, или вообще…
Взяв полную бутылку с водой, я подошла к девушке и, усевшись рядом, протянула ей подношение. Она всё ещё выглядела очень вялой и бледной, струйка крови на лбу, щеке и шее окончательно засохла. Медленно открутив пробку бутылки, она начала пить. Я решила попробовать разрядить обстановку:
–Знаешь, я даже не удивлена тому, что из нас двоих отмуйдохали именно тебя. Потому что тебя всегда есть за что.
–Хах!.. Ну ты и… Тупая…
Тупая?.. Очевидно всё ещё не до конца очухалась, раз из всех острот, на которые она способна, она выбрала самую притупленную.
Она смеялась и тяжело дышала. Была жива. Я была довольна уже только этим одним. Нет, не уже только только этим одним – а целому этому!
