В последний раз бросив взгляд на эту странную женщину, я развернулась и открыла дверь. Даже мой конвоир знал больше меня – уже только это напрягало мои нервы до предела.
В купе оказалось многолюдно. По-видимому, мы на несколько секунд въехали в какой-то тоннель, потому что вдруг стало темно и из-за этой внезапной темноты я не сразу поняла, что находящиеся в купе люди – мои близкие. Дверь за моей спиной резко захлопнулась, и я обернулась на хлопок – в эту же секунду я почувствовала, как моё плечо сжимает сильная рука. Это прикосновение я знала с ранних лет. О том, что передо мной стоит Эльфрик, я догадалась ещё до того, как наши взгляды встретились при восстановившемся освещении.
–Теа…
–Эльфрик,– с облегчением выдохнула я и уже спустя несколько секунд обвела взглядом нарочито чистую, и относительно просторную комнату, посреди которой мы стояли. Помимо Эльфрика здесь находились и Оливия с Лией.
–Где Дельфина?!– мгновенно запаниковала я недосчитавшись одного из нашего сообщества, зная, как Эльфрик привязан к этой женщине, но на лице Эльфрика не улавливалось беспокойства, отчего моё тоже мгновенно растаяло.
Не успел он ответить на поставленный мной вопрос, как в стене слева открылась до сих пор не замеченная мной дверь и из неё показалась Дельфина. Её густые, волнистые волосы насквозь промокли.
Мы едем уже без малого девять часов. Идёт десятый. Из этого времени, по словам Эльфрика, меня с ними не было всего час. О давке, случившейся в Кантоне у подхода к перрону, он рассказал лишь вскользь, но по взгляду Дельфины я поняла, что это было по-настоящему жутко. О том, как в поезд попала я, они ничего не знали.
Электронные стрелки, голограммой отображающиеся на белоснежной стене, расположенной напротив трех наших двухместных койка-местах, размещенных друг над другом, показывают начало первого часа ночи. Оливия и Лия уже давно спят на среднем ярусе. После того, как Дельфина помогла им вымыться в душевой комнате, размещенной в нашем купе за левой стеной от входа, и заставила принять душ и нас с Эльфриком, мы плотно пообедали и поужинали тем, что нашли в большом холодном шкафу, встроенном у выхода из купе. Дельфина рассказала, что бритоголовая женщина проинструктировала их и о душевой комнате, и о холодильном шкафе, сказав, что они могут тратить гигиенические средства и есть продукты в неограниченном количестве. В итоге мы израсходовали почти всё мыло и опустошили бо́льшую часть шкафа. Теперь, прислушиваясь к сонному девчачьему похрапыванию у себя над головой, сидя у окна, за которым проносился, казалось, целый мир – мир, о существовании которого до сих пор я лишь смутно подозревала – я рассматривала свои руки. После душа мои волосы, в отличие от волос той же Дельфины, высохли за считанные секунды, разлились шелком и поднялись от корней так, что это никак нельзя было назвать естественной укладкой. “Ты как настоящая кукла”,– завороженным голосом произнесла Лия, погладив белоснежную кожу моего левого предплечья. Я попыталась ей улыбнуться, но улыбка получилась откровенно вымученной. Кажется, мне было немного страшно. Может быть даже не меньше, чем всем остальным.
Час назад Эльфрик с Дельфиной заняли самую верхнюю полку, оставив мне нижнюю. Шептаться они прекратили только полчаса назад. Дельфина сильно переживает, особенно за детей. Эльфрику едва удалось заставить её хотя бы немного поспать. Я же всё никак не могу уговорить себя на подобную роскошь – на душе слишком сильно крутит.
Подождав еще минут десять, чтобы наверняка убедиться в том, что не потревожу спящих, я поднялась со своей полки и направилась к выходу. Несмотря на то, что душевая комната в нашем купе имелась, отдельного туалета у нас не было. Два часа назад клеймённый, несущий вахту у нашего купе, поочерёдно сопроводил каждого из нас в конец длинного коридора и показал нам комнату, в которой мы могли бы справить нужду. В туалет я сейчас не хотела, но сидеть на месте для меня всегда было чем-то около мучения, поэтому я решила прогуляться, пусть и под конвоем клеймёного. Эльфрик поинтересовался у него, чем именно он заслужил своё клеймо, и клейменный без стеснения и тем более без единого намёка на сожаление рассказал нам о крупном поджоге оружейного ликторского склада в Кантоне-G – мужчина даже не пытался скрывать или отрицать того факта, что он причастен к этому делу. Уверена, что мне не показалось, что он как будто даже гордится причиной своего попадания в рабство. Странный человек, не лишенный некоторой притягательности, вызывал во мне неожиданное желание отстраниться от него на шаг. Тем не менее я была уверена в том, что клейменный составит мне компанию по пути к уборной, потому была удивлена, когда, открыв дверь купе, никого в коридоре не обнаружила.
Не задумываясь о причинах отсутствия клейменого на посту и не дожидаясь его возвращения или момента, когда меня в принципе кто-нибудь заметит, я поспешно закрыла за собой дверь и скорым шагом направилась в сторону уборной.
Наконец оказавшись в нужной комнате, я заперла дверь изнутри на щеколду и подошла к окну – ещё в прошлый раз я заметила, что на этом окне, в отличие от того, что находится в нашем купе, механизм открытия предусмотрен. Направляясь сюда я знала, что попробую это сделать. Щелкнув нижней рукояткой, я позволила тяжеловесному окну опуститься, однако максимум, на который оно оказалось способным – открыть для обзора лишь верхнюю свою половину.
Открывшегося передо мной пространства оказалось немного, но вполне достаточно для того, чтобы, например, во время остановки выбраться через него наружу. Вот только остановок за прошедшие десять часов поезд не совершил ни одной.
Постояв несколько минут перед распахнутым окном, деревья за которым проносились, казалось, со скоростью света, вдоволь позволив ветру разметать мои волосы в свежих потоках ночного воздуха, я закрыла его, скорее чтобы убедиться в том, что у меня получится это сделать, а не потому, что мне действительно этого хотелось. В результате у меня без проблем получилось оформить закрытие.
Упершись руками в бока, я уже хотела повторно открыть окно, чтобы ещё немного понаслаждаться притоком свежего ночного воздуха и лесными запахами – своеобразной иллюзией свободы – но вдруг что-то услышала. Кажется, хлопнула тяжелая тамбурная дверь, одна из двух соединяющих вагоны.
Сначала я сомневалась, но вскоре уже была уверена в том, что где-то совсем рядом звучат голоса, что, с учётом толщины стен, казалось невозможным, и всё же…
Я достаточно быстро обнаружила источник звука: вентиляция, расположенная у самого потолка ровно над унитазом.
Мне понадобилась секунда, чтобы сообразить, и вот я уже стою на закрытой крышке унитаза на цыпочках, и, держась кончиками пальцев за выступ вентиляции – слишком слабый, но единственный вариант устоять на толчке в условиях качки – затаив дыхание прислушиваюсь.
Говоривших было двое: мужской и женский голоса.
–…они начеку,– говорил мужчина.
–Расслабься, до прибытия в Кар-Хар у нас ещё есть время.
–Всего лишь девять часов.
–Другие Кантоны отменены, так что остановок не будет.
