—Всех трупов осушают, если они носители пятой группы крови — скрестив руки на груди, ответила мне Скарлетт.— Даже тех, кто умер от паучьего яда. Их кровь перельют тэйсинтаям, которые останутся в живых к концу месяца, но не пройдут последнее испытание.
—А что с непрошедшими пятикровками?
—Их тоже осушат.
—Но это — зверство.
—Даже не знаю, кому повезет меньше — тем, кто попадет в Ристалище, или тем, кто останется в Руднике. Тэйсинтаям будут переливать кровь до тех пор, пока не убьют их или те не обратятся в Металл. Как видишь, шансов на выживание в каждом из случаев почти нет.
—Мне по-любому необходимо попасть в Ристалище, если я не хочу, чтобы меня осушили.
Скарлетт ушла получать очередное задание для участников, и уже через полчаса мы стояли посреди оружейной, вникая в суть предстоящего испытания. Сегодня организаторы решили нас пощадить, предоставив нам самое безопасное задание за всё время — перетягивание каната. Тот человек, который сможет перетянуть канат на свою сторону — выигрывает.
Достав из мешка клейменной женщины второй номер, я встала в спарринг с огромным Бакчосом, который всё еще оставался самым сильным участником и самым дорогим (после меня — мой рекорд вряд ли кто-то переплюнет, так как цена на мою душу возросла до двух тысяч семисот пятидесяти монет, а мой гарант всё еще не спешил расставаться со мной). Естественно у меня не было шансов даже, если бы меня не штормило после укуса паука. В итоге Бакчос забрал заветные десять баллов, а я ушла ни с чем. Мне оставалось заработать еще десять баллов для того, чтобы достичь сотни, поэтому я расстроилась из-за того, что в столь легком испытании мне достался сильный оппонент. Быстро проиграв, я села на лавку и стала наблюдать за тем, как Шарлотта соревнуется с Пилар, а Луна готовится встать в пару с Чеб. Когда я заметила улыбающегося Золото, идущего ко мне со стороны Платины и Франция, я улыбнулась в ответ на его улыбку.
—Как себя чувствуешь?
—Я только что упустила шанс заработать легкие десять баллов, но всё могло быть и хуже.
—Правильный настрой,— всё еще улыбался Золото, опускаясь рядом со мной.
—Твои друзья не в восторге от того, что ты предпочитаешь мою компанию их, верно?— Поинтересовалась я, переведя взгляд с наигранно-отстраненного Платны на кусающую губы Франций.
—Вообще, они не были против, пока я не сказал…— Золото вдруг остановился.
—Не сказал что?— Заинтересовалась я.
—Не важно.
—Я так не думаю, раз у тебя ухудшились отношения с друзьями.
—Если честно, я не понимаю суть протеста Платины.
—Платина не похож на того, кто способен протестовать,— усмехнулась я.— Скорее на того, кто способен угробить молчанием или поразить взглядом. Знаешь, он мне чуть челюсть не сломал, из-за чего впоследствии у меня было сотрясение мозга, но что-то мне подсказывает, что Платина всё же может быть хорошим.
—Он мой лучший друг и мы с ним никогда прежде не ссорились, поэтому мне не нравится ситуация, которая внезапно возникла между нами, однако я определенно не могу понять, в чем суть проблемы.
—Не поделишься?
—Боюсь, тебе нельзя этого знать. По крайней мере, пока.
—Примерно те же слова сказала мне Скарлетт, когда я спросила её о Ристалище,— ответила я, по инерции поправив свой ошейник. Я прекрасно понимала, что Платина и Франций заботятся о своем друге, не желая, чтобы он заводил дружбу и привязывался к той, которая в любой момент может умереть и наверняка умрет, но решила не высказывать свои мысли вслух.
В течение оставшегося дня мы с Золотом еще несколько раз пересекались и я словила себя на том, что всякий раз при общении с этим Металлом, я улыбаюсь. Я заметила это не сразу, так как в принципе улыбалась очень редко, особенно после попадания в Рудник. Общение же с Золотом приносило мне какую-то теплоту, разливающуюся мягким спокойствием по моей напряженной душе.
Одиннадцатый день закончился без летальных исходов, и мне было не трудно держаться ночного бдения, так как все мои мысли были заняты Эльфриком и Золотом, что было очень странно, так как кроме Эльфрика я обычно не о ком больше не думала.
Когда на следующее утро Кастиэль начал обрабатывать мою одежду, кожу и волосы уже знакомым мне водостойким спреем, я почувствовала неладное, но даже не подозревала, что всё будет настолько плохо. Нашим следующим испытанием стала борьба в огромном грязевом вольере. Для выполнения задания следовало сбить своего противника с ног ровно пять раз. Моим соперником стал пятикровка средней комплектации и чисто теоретически у меня были шансы на победу.
Сняв ботинки и носки, я зашла в вольер вслед за своим противником и, остановившись в центре, приняла основную стойку. После того, как Скарлетт дала добро, мой противник резко ринулся вперед и, хотя я и отразила его удар, я не учла скользкости под ногами, отчего круто упала на спину. Из-за десяти сантиметрового слоя грязи, моё падение оказалось не слишком твердым, однако тот факт, что я начинаю проигрывать, едва начав бороться, меня сильно разозлил. Как только я поднялась на ноги, я успешно повторила захват летающих ножниц, который прежде демонстрировала в бою с Свинцом, и мой противник был повержен в течение нескольких секунд. Следующая наша схватка была сложнее. Мы вцепились в руки друг друга и, скользя пальцами по грязным телам, начали пытаться завалить противника на бок. В итоге мой соперник вовремя подставил мне подножку и сбил меня с ног. По трем нашим стычкам стало понятно, что мы примерно одинаковой силы. Встав на ноги, я разбежалась, и соперник уже был готов отразить мой удар, когда я неожиданно нагнулась и, обхватив его за торс, упала вместе с ним в грязь, оказавшись сверху противника. Счет: два — два.
Встав на ноги, мы слегка отдышались, после чего парень снова бросился на меня, вот только, на сей раз не я, а он не учел скользкости пола. Поскользнувшись, парень почти возобновил своё равновесие и наверняка бы устоял, если бы я, резким толчком, не помогла ему грохнуться на спину. Три — два.
Мы оба уже были по уши в грязи и тяжело дышали, поэтому мне хотелось поскорее покончить с этим. Мы снова впились в плечи друг друга, но на сей раз, я успела сделать ему подножку прежде, чем он успел подставить свою мне. В итоге мы вместе полетели в грязь и упали на бок, вот только я успела вовремя сориентироваться и сесть на соперника, что ознаменовало мою победу. Четыре — два. На сей раз, как только парень поднялся, он не стал переводить дыхание, а сразу кинулся на меня и, резким ударом обеих рук в мои в плечи, заставил меня поскользнуться и полететь в грязь. Четыре — три. Я решила встать лишь спустя пару секунд, когда убедилась в том, что контролирую свой учащенный пульс. Грязь была везде — в штанах, в волосах и даже во рту, но меня успокаивал тот факт, что после испытания нам было разрешено принять душ.
Наконец встав на ноги, я решила еще раз провернуть трюк с летающими ножницами. Когда парень замахнулся правой рукой, я схватила его за плечо и, подпрыгнув, захватила его шею коленями. Резко повернув туловище, я заставила соперника потерять равновесие и упасть спиной в грязь. Пять — три. Победа была за мной, отчего я, наверное, должна была чувствовать радость — я ведь, наконец, достигла ста баллов — однако я совершенно забыла об этом думать, так как все мои мысли сейчас были сосредоточены лишь на грязи, попавшей мне в бюст.
