Переведя взгляд на зеркало, я встретилась взглядом со своим отражением и поняла, что уже давно не видела его. Кажется, я похудела, но я не была в этом уверена. Вскоре я поняла, что мои глаза бегают, и я вообще ни в чем не уверена. Механически переведя взгляд на часы, и увидев, как минутная стрелка перепрыгивает на двадцатую минуту, я тяжело выдохнула, поправила слишком длинную челку, бесцеремонно лезущую в лицо, и подошла к двери. Открыв трижды защелкнутый замок, я уже хотела выходить, как вдруг вспомнила о том, что стоит выключить свет и начала искать выключатель, который оказался спрятанным за дверью. Наконец закрыв за собой дверь, я медленно поплелась по коридору, освещенному мягким желтоватым светом, и скоро оказалась в уже знакомой гостиной.
—Присаживайся,— не обращая на меня внимания, произнес Платина. Он сидел за столом у панорамного окна, спиной ко мне, и водил пальцем по полупрозрачному монитору, установленному с левого края стола. Пройдя мимо него, я отодвинула тяжеленный стул и села напротив. Когда в следующий раз я подняла глаза, я встретилась с ним взглядом.
—Как ощущение?— Невозмутимо поинтересовался он.
—Уже лучше.
—Это значит, что ты больше не хочешь наложить на себя или на меня руки?— Испытывающе смерил меня взглядом Металл.
—Только если ты сдержишь своё обещание не издеваться и не извращаться надо мной.
—Можешь быть спокойна по этому поводу,— спокойно ответил Платина.
—Кажется, я слишком сильно привыкла к ежеминутному выживанию, так что даже не представляю каково это — быть спокойной.
—Что ж, начало уже положено. Ты приняла горячую ванну, сейчас плотно поешь, и спокойствие само собой на тебя нахлынет.
После этих слов я посмотрела на тарелку, стоящую передо мной. На ней красиво была уложена гора разноцветных бантиков, политая зеленым соусом, неизвестные мне миниатюрные грибы, помидоры-черри, какой-то странный черный холодец и не менее странная сочная котлета, усыпанная коричневой крошкой. Переведя взгляд на столовые приборы, я растерялась.
—Что-то не так?— Исподлобья посмотрел на меня Платина, оторвав взгляд от экрана своего гаджета.
—Эм… Я не знаю, как правильно этим пользоваться,— призналась я, проведя по воздуху указательным пальцем над разнообразными вилками, ложками и ножами.
—Прости, это мой промах — я не контролировал сервировку стола. Ешь чем удобно,— с этими словами Платина взялся за вилку, и я решила повторить за ним.
От разлившегося по рту вкуса у меня чуть глаза не прослезились. Хотя моя порция и была для меня слишком большой, я съела её всю. Я даже чуть не смутилась от того, что слишком быстро всё съела, хотя в процессе я и старалась жевать не торопясь, но встретившись взглядом с Платиной, поняла, что он тоже покончил со своей порцией, и это помогло мне расслабиться еще сильнее. Положив вилку на опустошенную тарелку, я облокотилась о спинку массивного стула и, прикрыв глаза, выдохнула. Еще никогда в жизни я так плотно и вкусно не ела. Чеб не преувеличивала, когда рассказывала о том, что её гарант вкусно её кормил.
—Ну как?— Спокойно поинтересовался Платина, когда я открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
—Замечательно,— неосознанно улыбнулась я, а когда поняла свою ошибку, прокашлялась в кулак, чтобы исправиться.
—Тогда десерт,— всё так же спокойно, словно не проявляя никаких эмоций, произнес Платина, после чего приподнял миниатюрную крышку, расположенную перед пустой тарелкой. Повторив за Платиной, я подняла такую же крышку перед собой и замерла. На небольшой тарелке, украшена прозрачным желе с застывшими кусочками, клубники.
—Это что?— Спросила я и поняла, что до сих пор мы ели в полном молчании.
—Торт.
Я прежде не видела подобных тортов, но он заранее мне нравился. Платина продолжил есть той же вилкой, которой съел всё до этого, а я продолжила повторять за ним. От вкусового взрыва во рту я на мгновение застыла. Ничего более вкусного в жизни я еще не пробовала. И хотя я была уверена в том, что в моем желудке нет больше места, чудо под названием «торт» в меня влетело со свистом. Если после столь плотного ужина я и сохранила способность передвигать ножками, то всё равно была легкой жертвой даже для слабенькой Луны.
—Теперь чувствуешь спокойствие?— Довольно ухмыльнулся Платина.
—Кажется,— невольно улыбнулась я, но быстро стряхнула улыбку, переведя взгляд на пустую тарелку.— Во время спарринга, когда ты вырубил меня до сотрясения мозга, ты ведь улыбнулся — я уверена в этом. Но это была не злорадная улыбка.
—Наверное, меня позабавило, что у тебя почти удалось меня зацепить. Не меняя хода выпада, ты изменила направление лезвия. Это весьма умно.
—Ты ведь тогда чуть не убил меня… Не понимаю.
—Шлепнув тебя по лицу, я организовал тебе сотрясение мозга, которое помогло тебе попасть в медицинский корпус. Так я смог защитить тебя от заранее спланированной давки, параллельно подлатав твою разорванную ладонь и вылечив от простуды. Пока ты отлеживалась в медицинском корпусе, в резне, заказанной Свинцом специально для тебя, погибло двадцать человек. Всё время, проведенное тобой в Руднике, тебе были предоставлены теплая одежда, своевременная медицинская помощь и лучшее оружие. Я спас тебя от паучьего яда, заранее помог тебе в «мокрых» испытаниях. И это я еще не упоминаю о том, что не издевался над твоей внешностью, заставляя ходить по Руднику в откровенном костюме амазонки. Ты до сих пор жива лишь потому, что я позаботился об этом и Золото решил одарить тебя своей заботой.
После этого объяснения мне многое стало понятно.
—У меня осталось только два вопроса. Первый: во время аукциона тебя не было среди покупателей, так как же ты меня купил?
—В этом году можно было сделать покупку в онлайн-режиме.
—В чем?
—Не выходя из дома. При помощи гаджетов,— кивнул головой в сторону светящегося экрана Платина.
—Понятно,— нахмурила брови я, пытаясь понять, действительно ли мне это понятно.
—Какой второй вопрос?
—Ты сказал, что купил меня потому, что я редкий экземпляр, и ты хочешь сохранить меня. Первая часть твоего ответа мне понятна — я первая девушка с пятой группой крови. Но что означает вторая часть твоего ответа? Сохранить меня для чего? Я имею в виду… Продажа органов, переливание крови…
—Стоп-стоп-стоп,— оборвал меня Платина.— Сохранить ради того, чтобы сохранить, ничего больше. Никакого расчленения и иссушения,— нервно улыбнулся он, заставив меня машинально хихикнуть, и вдруг я поняла, что впервые вижу, как этот человек улыбается. Наверное, потому, что я привыкла видеть его холодным, с вечно суровой маской на лице, сейчас его белоснежная улыбка, с приподнятыми уголками идеально очерченных губ, казалась мне очень красивой.
—А мы с Золотом гадали, кто может отказаться от полумиллиона монет. Мы ведь с ним сегодня пытались выкупить меня у тебя.
