Книга Металлический турнир, страница 83. Автор книги Anne Dar

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Металлический турнир»

Cтраница 83

Я пролежала под кустом без единого движения около пятнадцати минут, уткнувшись лицом в холодный камень, буквально умывая его фонтаном из своих слёз. Впервые за всё время своего пребывания в Руднике и Ристалище, я позволила себе заплакать. Я рыдала словно внутрь себя, проглатывая надрывные всхлипы и льющиеся по губам слёзы. Еще никогда в жизни я не чувствовала себя живым трупом. Если бы у меня сейчас была еще одна пуля, я бы наверняка пристрелилась.

Стирая слёзы со щёк, я спустилась вниз к ручью и, сев под колючим, оголенным кустом шиповника, замерла. Внутренний голос заставлял меня выпить литр воды, чтобы восстановить истощенный водный баланс в организме, и моё тело машинально повиновалось его указаниям. Глотая воду из термоса вместе со слезами, я выпила больше, чем смогла бы в нормальном состоянии, после чего наполнила термос до краев и встала на ноги. Гулко выдохнув, я крепко зажмурилась, после чего подняла глаза к небу и, еще раз выдохнув, наконец, решилась подняться наверх.

Медленно карабкаясь к кусту можжевельника, я смотрела вниз, чтобы заранее не увидеть тройку трупов. Мысль о том, что Шарлотта мертва по моей вине, грызла меня изнутри. Если бы я меньше думала о своих моральных принципах и продырявила голову убийце Шарлотты прежде, чем он вспорол её, она бы сейчас была жива. Если бы Шарлотта была на моем месте, она не поставила бы свои принципы выше моей жизни. Осознание этого буквально убивало меня изнутри, вместе с моими никчемными принципами.

Медленно подойдя к Шарлотте, всё еще хлюпая носом и нервно дергая плечами, я опустилась на колени, чтобы вытащить из её тела свой клинок, но моя рука дрогнула у самой его рукоятки и я отстранилась. Эта девушка неоднократно спасала мне жизнь, а я не смогла спасти её единожды. Из глаз снова градом покатились слёзы и я начала снимать с её бедер пояс с прицепленной к нему фляжкой с алкоголем и футлярами, содержащими сюрикены. Кинжал я всё же решила оставить Шарлотте — как бы взамен…

Накрыв тело подруги окровавленной шкурой барса, я со всей силы топнула правой ногой, призывая свой здравый смысл вернуться в моё тело. Следующие пять минут я хладнокровно шарила по карманам трупов парней, но так ничего и не нашла. Осознав собственную глупость — рюкзак со всем провиантом этих уродов унес с собой третий парень, которого я добровольно отпустила — я поднялась с колен и, не оглядываясь на шкуру барса, из-под которой торчали руки и ноги моей подруги, посмотрела на часы, которые только что сняла с запястья Шарлотты. «Север»,— крутилось в моей голове.— «Мне на север».

Глава 51

Чувство голода меня больше не мучило. Меня вообще никакие чувства больше не мучали. Мне хотелось ругаться благим матом, но малая толика здравого смысла, зацепившаяся за уголок моего дальнего участка притупленного благоразумия, заставляла меня сдерживаться — лишь поэтому мой крик не вылетал вон из моей груди, заставляя меня намертво сцепить зубы.

Я закончила свой тринадцатый день на ветке громадного дуба, с гнетущим чувством собственного бессилия и с отсутствием теплого дыхания за своей спиной, принадлежащего моей единственной подруге и лучшей союзнице. Она лежала далеко позади меня, холодная… Мертвая. И всё потому, что я не смогла своевременно пристрелить её убийцу, чтобы не стать ему подобной. Но в итоге я стала и теперь жалела лишь о том, что не сделала этого секундой раньше. Я должна была убить их всех прежде, чем они убили бы Шарлотту. Что же я наделала? Из-за меня мертвы все.

К концу дня чувство всепоглощающей вины и боли окончательно выбило из моего ослабшего тела остатки моей ноющей души. Я будто окунулась в огромный, черный океан бессилия, пересекающийся с бурлящим озером безразличия к происходящему. В озере я плавала, широко шагая по Ристалищу, совершенно не таясь от невидимых врагов, в океан же погружалась, когда останавливалась.

Закрепившись на дереве ремнем Шарлотты, я не сомкнула глаз до полуночи. Ровно в полночь часы на моей руке едва уловимо запиликали. Наступили четырнадцатые сутки, оставив в живых всего двенадцать человек. Минус одной на сей раз была Шарлотта — первая умершая из общего количества девушек. К глазам снова подступили слёзы и, в итоге, я проплакала около десяти минут, после чего окунулась в беспокойный сон.

Проснувшись, я неловко спустилась с дерева, неловко зацепившись за последнюю ветку и рухнув вниз. Хотя падение было с небольшой высоты, его едва ли можно было назвать удачным. Я упала на пострадавший бок, и моё подсознание автоматический воспроизвело треск швов, которого, на самом деле, не было. Однако моя рана всё-таки выплюнула тонкую струйку крови, которая сразу же заставила меня паниковать. Прижав руку к боку, я медленно встала на ноги и вскоре убедилась в том, что кровь перестала течь. Один из страшнейших вариантов моей кончины в Ристалище — заражение крови, за которой последует медленная и мучительная смерть. Даже более мучительная, чем у Шарлотты. Снова вспомнив о Шарлотте и о том, кем сделало меня это место, я зажмурилась, а когда спустя несколько секунд открыла глаза, мне было уже наплевать на ноющий бок.

Глаза болели от вчерашних слез, в боку зияла пульсирующая рана, готовая разорваться в любой момент, а желудок, от беспросветного голода, сжался до размеров горошины. Последний фактор так сильно ослаблял меня физически, что даже винтовка стала казаться мне куда более тяжелой, чем являлась на самом деле. Не смотря на отсутствие патронов, я носила оружие для устрашения — на случай, если на меня захочет напасть очередной отморозок — да и от ночного видения отказываться было глупо.

Накануне осмотрев остатки своей лески, и убедившись в том, что она пришла в полную негодность, этой ночью я даже не попыталась установить хиленькие силки и теперь жевала горькую траву, как делала это каждый день своего пребывания в Ристалище, чтобы перебить жгучий голод. По моим подсчетам, мне осталось идти до цели немногим больше одной недели, так что мне срочно необходимо было решать вопрос с питанием. Но, как позже оказалось, этот вопрос не был у меня в приоритете.

Уже спустя пару часов продолжения своего пути на север, я заметила за собой странный надрывной кашель, который я всячески пыталась подавить, и который всякий раз вырывался из моих сжимающихся легких, распугивая собой всю живность в округе. Естественно, я боялась, что своим кашлем привлеку к себе много ненужного внимания, но, кажется, еще сильнее я боялась того, что в своё время Шарлотта была права, говоря о простуде после нашей ледяной утренней ванны, со времени которой прошли целые сутки. Этого времени было более чем достаточно, чтобы болезнь начала брать верх над моим изможденным организмом.

К полудню, когда после очередного своего чиха я споткнулась о корень, торчащий из-под земли, и скатилась вниз мелкого оврага, я, наконец признала, что вступаю в стадию серьезной простуды. Казалось, словно все мои кости ломит, а сил, чтобы подняться на ноги, почти не осталось. Медленно сев, я закрыла глаза и начала прислушиваться к природе. Не прошло и нескольких секунд, как неожиданно для себя я уловила очевидное журчание воды. Думая о воде, плавающей в ней рыбе и остатках хлипкой лески, я почувствовала что-то теплое и липкое на своей правой руке. Переведя взгляд на ладонь, я поняла, что она окровавлена, но совершенно цела. Оглядев себя, я с ужасом уставилась на бок, из которого свободно струился ручеек светлой крови. Сглотнув тошнотворный комок, я посмотрела на дерево, стоящее напротив меня, и заметила за ним шевеление. Сначала я испугалась, но вскоре поняла, что всего лишь вижу воду. Совершенно спокойно, даже с каким-то безразличием признав свою беспомощность в случае с треснувшими швами, я глубоко вздохнула и медленно поднялась на ноги, закинув винтовку на плечо. Кровь текла не сильно, и я решила сделать привал на берегу реки, чтобы параллельно предпринять попытку выудить себе хотя бы щуплого молька.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация