—А я убила,— спустя несколько секунд прикусила нижнюю губу я и сразу же почувствовала, как по моим щекам покатились горячие слёзы. Исходя из рассказа Платины, всё было логично. Тем более на фоне разразившейся недавно вражды между ним и его лучшим другом. Ведь Платина сейчас в открытую пытался оправдать Золото передо мной, хотя и был против моего общения с ним.
—Теа…
—Я убила троих. И при этом, последние сутки жалела не о том, что сделала это, а о том, что двух из них не прикончила сразу,— заревела я, закрыв лицо руками.— Лицо первого я не видела, знаю только, что это был забытый и что он пытался пристрелить меня из двустволки, но я сняла его первой. Еще двоих я пристрелила вчера. Одному пустила пулю в лоб, другому прямо в сердце, но первый всё равно успел пырнуть Шарлотту,— глухо ревела я.— Я всё надеялась на то, что она выживет… Если бы Золото не свернул ей шею, я бы не смогла её прикончить и она умирала бы мучительной, долгой смертью… И это при том, что я… А-а-а… Это ужасно. Убийца. Фу-у-ух…— Тяжело выдохнула я, после чего зашлась кашлем.
—То, что ты не видела лица своей первой жертвы — это даже к лучшему.
—А-а-а…— Меня словно разрывало изнутри.— Когда кто-то вслух признает тебя убийцей — хочется сдохнуть.
—Я не признаю тебя убийцей,— неожиданно погладил меня по голове Платина.— Твоё самобичевание говорит о том, что ты не убийца. Они первыми посягнули на твою жизнь, тем самым не оставив тебе выбора. Можно сказать, что они сами сделали выбор умереть, ведь они видели, что у тебя в руках винтовка,— наконец заключил Платина, и я убрала исцарапанные ладони с болящих глаз, чтобы посмотреть на него.— Со временем станет легче, а сейчас… У тебя жар,— пощупав мой лоб, спокойно произнес он, словно ни в чем ни бывало. Я только что рассказала ему о собственноручном тройном убийстве, а он просто и невозмутимо сказал, что я несчастная жертва, после чего совершенно спокойно сообщил, что у меня жар. Я ошарашенно посмотрела на спокойное лицо Платины и попыталась понять, всегда ли он был таким чутким или тому причиной жалость? Поразмыслив, я склонилась ко второму варианту, так как в Руднике он был куда более холоден в общении со мной и еще более прохладным в общении с другими людьми.
Аккуратно приподняв и посадив меня, Платина облокотил моё тело об огромный, тесаный валун, и я, заплывшими от слез глазами, наконец, нормально осмотрелась по сторонам. Мы сидели посреди леса, на чистом пятачке, напоминающем миниатюрную поляну, и прямо у моих ног горел костер, над которым повис небольшой котел, закрепленный на странных металлических штырях, в которых позже я признала обыкновенные ветки, обращенные в платяные. В котле определенно варилось что-то вкусное, издающее сильный аромат, отчего мой желудок предательски стал сжиматься и разжиматься, подражая дикому урчанию саблезубого кота. Справа от меня рос красивый раскидистый куст смородины, листья которого начинали краснеть, словно осенью, а слева красовалась огромная сосна, с потрескавшейся корой, из которой вытекла и застыла золотистая смола.
—Для начала — едим,— произнес Платина, после чего снял котел с огня, зачерпнул из него кипящую жижу небольшой тарелкой и протянул её мне вместе с ложкой.
—А ведь меня стоило бы убить,— глухо шмыгнула носом я.— Из-за моих ран я не смогу добраться до капсул в срок.
—Ты сказала — ран?— Нахмурил брови Платина, и я было подумала, что он задумался над моими словами, как вдруг он выдал.— Но я видел только одну… Нужно обработать все.
—Ты меня слышишь? Далеко со мной не уйти.
—Я собираюсь уйти с тобой очень далеко. Только не вздумай обжечь еще и язык — я вообще понятия не имею, как лечить ожоги языка.
Истерически усмехнувшись (впервые за долгое время) и, стряхнув слезы с болящих и наверняка покрасневших глаз, я начала медленно есть похлебку, дуя на горячую жижу и делая вид, будто не замечаю того, как Платина искоса наблюдает за мной. Я медленно съела три тарелки и с удовольствием прикончила бы четвертую, если бы Платина не сказал, что для моего ослабшего желудка это будет перебором, после чего нагло доел оставшуюся на дне котла порцию. Разочарованно вздохнув, я перевела взгляд на свою руку и поняла, что моя кожа стала страшно серой, что было заметно даже при солнечных лучах, и на ней периодически стала появляться гусиная кожа. Меня явно начинало знобить, что Платина заметил прежде, чем я успела ему об этом сообщить.
—Тебе нужно помыться прежде, чем сляжешь с простудой.
—Что?
—Это идеальное место для привала с больным. За смородиновым кустом скрыт вход в подземную пещеру небольшого размера и неподалеку есть горячий источник с лечебной водой.
—Лечебной?
—С моей регенерацией мне сложно судить о силе её целебности, но судя по её составу, она сильно обогащена карбонатом кальция, хлоридом натрия и сульфатом магния.
—Откуда ты узнал её состав?
—А еще я умею перепрыгивать реки и перетаскивать обомлевших девиц по тайге. Я — Металл,— пожав плечами, совершенно спокойным голосом произнес Платина.
Аккуратно взяв меня под ноги и обхватив за плечи, Платина резко поднял меня, сказав, что не собирается штопать мой бок снова лишь потому, что я изъявляю желание разорвать свои швы повторно, добравшись до пункта назначения «пешочком». Уже через пять минут мы стояли у небольшого природного пруда, словно выбитом в скальной породе, от которого вверх струился горячий пар, отдающий странным запахом.
—Ты уверен, что я не сварюсь?— Нервно сглотнула я, глядя на бурлящую воду.
—Брось! Она не кипятиться — это всего лишь потоки воздуха. Представь, что это моё домашнее джакузи, в котором ты расслаблялась вечерами.
—В твоей ванной не было пузырей.
—Правда? Ты их просто не включала. Когда вернемся — обязательно покажу.
На слова Платины я неосознанно улыбнулась, словив себя на мысли о том, что впервые с начала Турнира действительно верю в своё возвращение из Ристалища — на девять из десяти баллов.
Платина выложил из своего огромного походного рюкзака махровое полотенце и копию моего комбинезона, что заставило меня в удивлении изогнуть бровь.
—Я впервые снарядил себе рюкзак в Ристалище и всё из-за тебя. Обычно я обхожусь без бытовых мелочей.
—Металлам разрешают рюкзаки себе собирать?
—Мы ведь миллионеры.
—Но тем не менее вы участвуете в турнире.
—Это отдельная тема,— отстранился Платина.
—Ладно, отворачивайся.
—И как я буду следить за твоей безопасностью?
—Максимум, что мне грозит в этом чане — это свариться заживо.
Платина оценивающе поднял бровь, после чего, всё-таки, отвернулся. Быстро сняв с себя одежду, я довольно бросила взгляд на упакованное нижнее белье, лежащее рядом с комбинезоном, после чего аккуратно вошла в воду. Она была настолько горячей, что для погружения по шею мне пришлось потратить не меньше трех минут. Вода была заполнена мелкими пузырьками, окрашивающими её в молочный цвет, поэтому я не могла рассмотреть своё обнаженное тело. Медленно окунувшись с головой, трепля обеими руками свои волосы, я досчитала до десяти, после чего вынырнула. Из-за слишком горячей воды становилось дурно, что заставило меня поспешно вылезти на берег.
