–При таком напряжении ты рискуешь чокнуться к концу дня,– едва уловимо ухмыльнулась я, слегка покосившись на сестру взглядом.
–Всего лишь к концу дня? А можно как-нибудь побыстрее? Не люблю ждать,– заглянув мне в глаза снизу вверх, сестра забавно пожала плечами, тем самым заставив меня улыбнуться. Она обожала быть забавной для меня. С детства привыкла, что я за неё горой, как и за Кея, за что она меня к нему и ревнует, потому и ищет всевозможные пути к моему расположению. Порой это её поведение может показаться назойливым, а потому отягощающим, но не сегодня. Сегодня всем нам хотелось отвлекающих от тяжелых мыслей манёвров, а Лив ими владела словно профессиональный жонглёр кеглями.
–Эй, молодожёны, а сколько вам лет?– тяжело вздохнув, продолжила успешно отвлекать себя и нас Лив.
–Мне двадцать семь, Талии – двадцать три.
–Получается, Талия всего на два года старше меня, а ты у нас, выходит, ровесник Джекки. Когда родился? Дай угадаю: январь, февраль, май, может быть, октябрь?
–Третье февраля. Водолей.
–На две недели младше Джекки значит. А Талия у нас кто?
–Скорпион,– отозвалась Талия.– Родилась бы на сутки раньше, была бы Неуязвимой.
–Вот ведь непруха,– с безразличием отозвалась Лив, вновь поправив рюкзак на своих плечах.– Кстати, заметила, что ты странно ворочаешь головой во время разговора. У тебя что-то с левым ухом? Слышишь дурно?
–Проколола спицей перепонку,– в подобие улыбки поджала губы девушка.– Глухота на одно ухо позволяет легче переносить Атаку.
–Да ты без башни! Что, прямо так взяла спицу и вонзила себе в ухо?!
–Мы сначала обезболивающее вкололи,– отозвался Дэвид и хотел ещё что-то добавить, как вдруг где-то впереди нас, предположительно за густо растущими липами, раздался мужской вскрик. В этот же момент Талия резко схватилась за руку Дэвида.
Атака!
Я резко схватилась за Талию и буквально повалила её лицом в мох. Все мгновенно последовали моему примеру: рухнув на землю, потянули руки к едва сдерживающейся от крика Талии.
Мы в лесу не одни. Мужские стенания совсем рядом. Сколько их? Двое?.. Минимум двое. Если они Уязвимые, значит велика вероятность того, что они трапперы. Заметили ли они нас?.. Прислушавшись, я распознала нецензурную брань, отрывисто произносимую басовитым голосом. Скорее всего, нас не успели заметить. Иначе бы так откровенно не переживали Атаку – кусали бы кулаки в кровь, чтобы мы их не услышали.
Я посмотрела на мучающуюся Талию. Сильно морщась, она буквально вжималась лицом в мох. Или это я вжимала её в него, лежа на ней сверху? Не важно. Главное, чтобы её не услышали. Мы все её держим, значит у неё есть шансы не выдать нас своим криком.
На мгновение я подумала о том, не будет ли лучше оставить Талию на остальных, а самой по-быстрому обогнуть деревья и пустить в расход своих потенциальных противников, но быстро передумала. Убивать людей, пусть даже трапперов, не хотелось. Да и вдруг их там не двое? Вдруг остальные помалкивают благодаря мощным артефактам? Да и стрельба может привлечь лишнее внимание: кто знает, какие звери сейчас находятся в этом лесу одновременно с нами?
Атака подошла к концу. Я слезла с Талии и наконец убедилась в том, что это не она пыталась спрятать своё лицо в мох – это я накормила её мхом. Дёрнув Кея за ногу, я донесла ему на пальцах, чтобы он осмотрелся слева, и он наверняка понял меня, но начал смотреть вправо. Дислексия – отстой для постапокалипсиса. Дёрнув его за ногу повторно, я показала ему рукой, в какую именно сторону он должен смотреть. На сей раз он понял.
Спустя минуту никто так и не увидел этих Уязвимых, но мы стали хорошо их слышать. Их было всё же не двое – трое. Все мужчины и, судя по тяжелому металлическому лязгу, раздающемуся в унисон с их голосами, они были именно из тех парней, с которыми лучше никогда не встречаться, если только ты не приторговываешь артефактами из собственных конечностей.
–Откуда в лесу трапперы?– зашептал Кей.– Они ведь обычно по городам торчат.
–Тшшш… – зашипела в ответ я, но уже спустя секунду нарушила собственное же предупреждение о тишине.– Сейчас первая неделя августа. Они все стягиваются на юг.
–На ярмарку трапперов,– ошарашенным шепотом закончила мою мысль Лив.
Все резко замолчали.
О ярмарке трапперов нам было многое известно благодаря нашей удобной прослушке местных коалиций. Впервые ярмарка состоялась семь лет назад и с тех пор проходила ежегодно в первую неделю августа. Исходя из рассказов коалиции №15, эти ярмарки очень сильно походили на вакханалии. На этих ярмарках не просто занимались продажей живых Неуязвимых и уже изготовленными артефактами. На них было и другое: расчлинения Неуязвимых прямо на глазах у заказчиков артефактов, обдалбливание наркотиками и алкоголем, массовые изнасилования, публичные издевательства ради развлечения, обмен оружием и информацией. Ежегодная ярмарка трапперов – это кровавая баня вперемешку с оргией. Возможно, нам стоило выждать пару недель, прежде чем высовываться из дома, но я рассудила так: влесу трапперов обычно мало – они предпочитают передвигаться по заброшенным дорогам и обитать в городах. Однако эти трое явно направлялись на юг, и члены коалиции №15 вчера были убиты мной тоже в лесу…
От мысли о том, что в это время лес может кишеть трапперами, я нервно сглотнула и заставила себя вспомнить о том, что я отлично стреляю, и при мне оружие, способное стрелять очередью. Нет, назад мы не попятимся. Сзади тоже трапперы, пусть и “свои”.
Мы пролежали в зарослях папоротника с пятнадцать минут и в результате избежали столкновения – трапперы уши в противоположном от нас направлении. Нам на запад – им на юг. Отлично.
–Больше никаких разговоров,– произнесла я, убедившись в том, что трапперы окончательно испарились. Встав на ноги, я начала отряхиваться от налипшей на одежду листвы. Никто ничего не ответил на моё замечание – значит поняли его суть предельно ясно.
Мы двинулись дальше.
Хотя опасность миновала, оставшийся путь, вплоть до ночной остановки, мы прошли на максимально нервном напряжении. Ощущение, будто трапперы таятся за каждым широким стволом дерева, изрядно истощало, зато теперь я стала внимательнее: ни одна птица не смогла пролететь мимо меня незамеченной, ни один бурундук не зашуршал в листве, не оставшись при этом без моего хладнокровного внимания. Подобная собранность к концу дня, конечно, востребовала с меня плату: стоило мне только присесть под деревом, как меня сразу же начало клонить в сон. Хотя, быть может, виной тому была бессонница предыдущей ночи или нелегкая ноша в виде нового оружия, патронажных лент и рюкзака. Всё же заставив себя повторно встать, я помогла Дэвиду развести костёр, после чего открывала всем по очереди консервные банки. Было бы неплохо установить где-нибудь поблизости силки на ночь, но после съеденных консервированных овощей с сухарями и чаем я уже не могла сопротивляться своей сонливости.
Пока все устраивались ко сну, выяснилось, что у нас всего три спальных мешка – у Дэвида с Талией их не было. Пожалев беременную попутчицу, я отдала ей свой спальный мешок, сама же оделась в тёплую, большую мужскую толстовку на молнии и, буквально завернувшись в неё, легла под громадным клёном. Лив сначала фыркнула в ответ на мой поступок и сказала, что свой спальник она не собирается никому отдавать, но уже спустя полчаса пришла ко мне под бок и, расстегнув свой спальник, попыталась меня укрыть им. Глупость, конечно, ведь и сама не согреется, и меня не согреет, но отвергать подобную заботу всё равно что бить по рукам ребёнка, поэтому я сначала промолчала, а позже, проснувшись посреди ночи, застегнула на ней молнию мешка так, чтобы она из него не выпадала ни на дюйм.
