Мой взгляд выхватил нож Рейнджера, выпавший из его рук и теперь лежащий у моего бедра. Я потянулась к нему изо всех сил… Мне не хватало буквально пары сантиметров…
Лес начал сотрясаться от человеческих воплей. Я продолжала тянуться… Забыв как дышать, я, кажется, покраснела. Я бы не удивилась, если бы уже спустя несколько минут у меня кровь носом пошла из-за такого напряжения, но вдруг я подцепила прорезиненную рукоятку кончиком указательного пальца, затем вцепилась в резину ногтём…
В лесу раздались первые выстрелы очередью. Судя по крикам, кто-то из трапперов стрелял наугад и в итоге попал по своим же людям.
Нож оказался в моей руке. Необходимые для окончательного освобождения сантиметры верёвки я дорезала за считанные секунды, и сразу же бросилась к дереву Кея. Крепкая верёвка поддавалась подрезанию с трудом – лезвие ножа было сильно затуплено. На освобождение каждого члена отряда у меня уходило не меньше двадцати секунд, что в сумме составило не меньше восьмидесяти секунд – полторы минуты, в течение которой нас в любой момент могли снять одним точным выстрелом.
Когда все были освобождены, все мгновенно бросились в лес, вслед за взявшим главенство Дэвидом. Я была последней и замешкалась. Случайно скользнув взглядом по лежащему у моего дерева Рейнджеру, я вдруг вспомнила о его существовании и на пару секунд замерла. Я думала, что его пристрелили, но сейчас видела, что он выжил и его ранение, возможно, ограничилось только плечом: держась за него, он пытался подняться. Жилец он или с ним всё кончено понять с такого расстояния было невозможно. Я могла бы попробовать помочь ему. Подставиться ради траппера, когда мне нужно спасать Лив с Кеем?..
Нет. Я сказала себе нет.
Резко развернувшись, я бросилась в лес, вслед за своей компанией. Я думала, что оторвалась от них совсем ненамного, но вскоре поняла, что всего лишь нескольких секунд хватило, чтобы потерять их из вида в ночном лесу.
Я пробежала около ста метров вперёд, совсем не думая таиться: где-то совсем рядом со мной раздавались крики трапперов, в общем хоре которых я надеялась различить голоса своих, но мои благоразумно не издавали ни звука. Пару раз раздавались выстрелы, но оба раза пули не свистели рядом со мной.
Резко остановившись, тяжело дыша я начала осматриваться по сторонам и вдруг, спустя несколько секунд, расслышала что-то странное. Какое-то неестественное копошение в соседних кустах… Кто-то как будто бил ногами по земле, но удары были слабыми, словно принадлежали… Ребёнку?..
Кей?!
Не раздумывая я бросилась в кусты и прежде чем разобралась в происходящем, прицелившись, на лету сбила стоящего на коленях человека, занятого подавлением другого. На секунду у меня промелькнула мысль о том, что душили всё-таки кого-то другого, может быть траппер напал на траппера или кто-то из напавших на трапперов столкнулся с противником в лесу. Но по гулкому всхлипу, раздавшемуся вскоре после моего смещения душителя в сторону, я поняла, что только что действительно спасла никого иного как Кея.
…В мою челюсть прилетел удар кулаком. Удушитель быстро перегруппировался и занял выгодную позицию нападающего. Практически сразу, благодаря выглянувшей из-за рваных туч луне, я поняла с кем именно имею дело. Это был не просто траппер. Это был Хуоджин. На плечах этого парня висела натуральная мантия из человеческой кожи. Он сумасшедший – он не остановится. Что может значить, что кто-то из нас сегодня, скорее всего, всё же умрёт.
Кей продолжал неподвижно лежать под кустом. Это и пугало меня, и одновременно поднимало уровень адреналина в моей крови, пульсирование которой с громким боем разливалось в моих чутких ушах. Если бы я дралась за себя, я бы, возможно, могла дать слабину, но сейчас я стояла не за себя – за Кея…
Не задумываясь о последствиях, я выключила рубильник своей и без того нестабильной сдержанности.
Устояв на ногах после первого прилёта в челюсть, я выставила вперёд кулаки. С этого момента началась драка, в итоге переросшая в зубодробительную, кровавую кашу.
Второй удар я пропустила мимо себя – кулак оппонента пролетел совсем рядом с моим виском. Он был намного выше меня, зато я была быстрее. Пригнувшись вперёд, я завела правый кулак в сторону и в итоге оформила сразу два прямых попадания подряд по рёбрам оппонента. Изогнувшись от боли, траппер сделал неожиданный ход – свинг*, в который вложил, кажется, максимум своей силы (*Свинг выполняют сбоку с замахом, выпрямляя руку во время удара). Я не успела отреагировать на этот выпад вовремя поставленным блоком, в результате чего удар пришелся в мой левый бок. Пошатнувшись, я ещё попробовала сделать апперкот*, но противник умело увернулся от него и контратаковал банальным давлением веса – он бросился вперёд и сбил меня с ног (*Апперкот – удар снизу, который выполняют в голову или корпус). Он хотел проделать со мной то же, что несколькими минутами ранее делал с Кеем – схватив меня за шею, он думал меня придушить, но прежде чем он успел применить силу, я врезала ему по голове древесным обрубком, который случайно подвернулся под мою руку. Удар получился не мощным, и всё же в нём оказалось достаточно силы, чтобы всерьёз ослабить хватку нападающего. Сбросив с себя траппера, я попробовала провернуть с ним его же стратегию и навалилась на него всем весом, на что он контратаковал мощным ударом – кулак врезался в моё левое плечо. Если бы он был левшой и попал в моё правое плечо, он бы всерьёз рисковал выбороть перевес в этом поединке. Но он врезал в левое, а я, как и он, была правшой. В итоге мой кулак заехал ему прямо в челюсть и с хрустом прокатился по его носу. Этот хук* справа был гораздо мощнее того, который в самом начале прилетел по моей собственной челюсти (*Короткий боковой удар выполняется без замаха согнутой под прямым углом рукой). Пропуск именно этого хука стал для траппера роковым – он завалился на спину, и я, в отличие от него, была готова к этому. Резко вскочив на него сверху, я начала бить. Била короткими, быстрыми, беспощадными в своей силе ударами, прямо по лицу.
Уже после второго удара я начала ощущать противную, горячую липкость от каждого соприкосновения моего кулака с лицом противника. Я расквасила ему нос, рот, скулы… В темноте было плохо видно, в каком именно состоянии находится мой оппонент, но сбитые костяшки моего правого кулака говорили мне о том, что с его лицом должно быть совсем всё плохо. На ощупь оно превратилось в месиво и с каждым моим ударом продолжало всё отчётливей обращаться в кашу. Его руки, судорожно впивающиеся в предплечье моей левой руки, которой я придушила его, по его же манере придавив его шею к земле, с каждой секундой всё более отчётливо теряли свою силу. И тем не менее я не останавливалась ни на секунду. Серия моих ударов могла его убить… Может быть в итоге и убила. Я не знаю.
Кто-то буквально стянул меня с находящегося на грани от бессознательного состояния траппера. Это безумно, но я осознаю, что не хотела выпускать его из своих рук. Я хотела почувствовать, как его тело лишается сознания, а может быть даже и жизни. Я хотела сдернуть с его плеч артефакт, которым он так гордился и хвастался перед своими дружками, чтобы он никогда больше не смел зваться Хуоджином Кожаным, чтобы впредь, если он всё же выживет, его звали соответственно его нутру, а теперь и его наружности – Хуоджином Уродливым. Я продолжала бить кулаками воздух в его направлении, когда кто-то мощный, с силой нескольких мужчин, буквально оттаскивал меня в сторону от поверженного подонка.
