–Вы можете назвать его имя?!– мои глаза округлились, предплечья уперлись в стол, ладони сжались в кулаки.
–Да, могу со стопроцентной уверенностью в его правильности.
–И Вы столько лет молчали?!
–Тридцать два года назад я был пятнадцатилетним подростком, захваченным собственными переживаниями из-за неудачного окончания своего не оправдавшего детские надежды побега. Более того, когда я узнал, что в ту ночь из больницы не просто украли младенца, но ещё и пристрелили трёх человек, я понял, что убитые – это свидетели похищения. Я же не знал, что именно я услышал, а если услышал то, что думал, выходит, я сам стал являться свидетелем, и я рассудил, что если дам о себе знать – моментально превращусь в лёгкую мишень. Я думал рассказать об этом инциденте полиции, когда мне стукнет хотя бы восемнадцать и я буду более независим, нежели во время своего заточения в рамках фостерной семьи, но с полицией Роара в те времена было что-то не так: дело быстро замяли, я бы даже сказал, что местные копы его откровенно слили в трубу, и я, спустя некоторое время, наблюдая за таким сложным развитием событий, начал думать, что, может быть, я услышал не то, может быть, мне стоит молчать, может быть, полиция покрывает преступника и, если это так, значит появиться для меня в то время в полицейском участке с подобными заявлениями значило бы всё равно что нарисовать ярко-красную мишень прямо у себя на лбу. Последние же события, связанные с убийством этой учительницы, Ванды Фокскасл, вновь затронули меня напрямую, и это сковырнуло мои подростковые воспоминания, вытолкнуло на поверхность то, что давно утонуло и о чём я уже давно забыл думать.
–Вы сказали, что можете наверняка назвать имя доктора, обещавшего неизвестному человеку передать младенца через окно и сделать это без свидетелей.
–Этот парень ничего не обещал вслух. Он просто утвердительно кивал головой. Да, я увидел его профиль, незадолго перед этим прочтя имя на его бейдже. И да, я уверен на сто процентов в этом имени.
–Назовите имя, мистер Дэвис,– мои кулаки начали белеть от напряжения.
–Парня звали Стэнли Ламберт.
Что?.. Кто?.. Стэнли?.. Ламберт?..
–Стэнли Ламберт?!– в недоумении повторила услышанное имя я, будто желая увериться в том, что буквы сложились в действительно правильное имя.
–Именно так звали того молодого доктора. Стэнли Ламберт,– максимально уверенным тоном повторил имя обвиняемого Дэвис.
На несколько секунд я зависла от шока…
Стэнли Ламберт?!..
Муж Рене?!
Глава 47.
Байрон Крайтон.
30 сентября.
24 часа до первого убийства.
Результат ДНК-теста отрицательный: Берек Холт мне не сын. Но… Если не я его отец, тогда кто ему отец?..
Менее часа назад я собственными глазами видел копию себя в миниатюре, которую представлял собой этот мальчик, я видел ошарашенное состояние Терезы, когда она поняла, что я обо всём догадался… Но… Выходит, на самом деле я не о чём не догадался?..
Но в глазах Терезы плескалась правда, и эта правда буквально кричала о том, что этот ребёнок родился от меня! Своим нервным срывом Тесса подтвердила это утверждение на тысячу процентов! Что за?..
Я должен поверить в то, что во время наших отношений она изменяла мне? Иначе бы она не родила ребёнка не от меня спустя ровно девять месяцев после нашего последнего секса…
Нет.
Я могу поверить во многое, но только не в то, что конкретно эта девушка в тот промежуток своей жизни, в которой в ней присутствовал я, могла зачать не от меня.
Отбросив в сторону бумажный вариант результата генетической экспертизы, я схватил со стола свой рабочий лэптоп и едва не вдавил кнопку включения в его корпус. Во избежание задержки или любых иных непредвиденных обстоятельств, я за дополнительную плату благоразумно оформил запрос на электронный дубликат результата экспертизы, который должен был прийти на мою рабочую почту даже раньше, чем бумажный вариант лёг бы мне на стол. И он пришёл.
Открыв письмо, я во второй раз за последние пять минут не поверил своим глазам: точь-в-точь такой же документ, с точь-в-точь таким же оформлением, с точь-в-точь такой же подписью и с точь-в-точь такой же печатью… Но с одним очень важным отличием – результат.
Согласно электронной версии результата проведённой ДНК-экспертизы, вероятность моей кровной связи с Береком Холтом составила не ноль процентов ровно… Она составила девяносто девять целых и девять десятых процента.
Глава 48.
Пейтон Пайк.
09 октября – 19:00.
Время отсутствия Терезы Холт: 11 часов.
Прошло больше десяти часов с момента установления факта пропажи Терезы: одиннадцать часов или шестьсот шестьдесят минут. Это пугающе большой отрезок времени. За этот отрезок я сделала многое, но этого всё равно оказалось недостаточным, чтобы выявить местонахождение пропавшей, надежда найти которую живой таяла с каждым новым часом.
К полудню я добилась поднятия на дыбы не только всего полицейского участка Роара, но всего Роара в целом: клич о помощи в поисках пропавшей молодой женщины был брошен в сторону небезразличных людей по местному радио, а также через местные интернет-ресурсы, и уже к полудню у участка собралась сотенная толпа из добровольцев – люди разделились на группы и с обеда начали прочёсывать город, и его окрестности. Не выпуская из поля зрения развитие событий на этом фронте, я с головой ушла на более сложный бой. Во-первых, я в срочном порядке, не совсем корректным образом обойдя своего непосредственного начальника Кадмуса Рота, получила не только ордер на обыск дома Стэнли Ламберта, но и ордер на его арест в связи с предъявленным ему обвинением по делу тридцатидвухлетней давности. Ни в процессе обыска, ни при задержании Ламберта я не присутствовала, хотя мне того безумно хотелось. Я приняла такое решение на основании своей дружбы с Рене, продлившейся последние два года и наверняка должной оборваться в ближайшие несколько часов: едва ли милая миссис Ламберт простит меня за то, что я покусилась на безупречную репутацию её идеального мужа. Докажу ли я причастность Ламберта к делу об убийстве моих родителей или не смогу того сделать – дружбу Рене я однозначно потеряла. Как и дружбу Астрид, сестру которой я умудрилась упустить из вида во время разгара следствия. Причём из-за потери дружбы Астрид я сейчас переживала гораздо больше, чем из-за потери дружбы Рене, хотя с ними обеими я поддерживала дружеские отношения на протяжении практически одинакового отрезка времени – с Астрид я была знакома лишь на пару недель дольше. Но как бы мне ни было досадно сейчас и определённо точно печально в будущем терять своих единственных подруг, и вновь оставаться одинокой – Арнольд ведь всё ещё не считается?..– сегодня я мало придавала этому значение. Потому как я была слишком занята мыслями о том, как успеть спасти Терезу, и действиями, направленными на решение этой задачи, при этом периодически занимая себя попытками не обращать внимание на то, что пропавшей уже может быть без надобности какая-либо помощь.
