–А это ещё кто такой?
–Не знаю,– похожим шёпотом отозвался Арнольд.
–Доложили, что пришли родственники. Ты опрашивал родственников.
–Этот человек точно не значился в списке родственников Холт,– поспешно договорил он, и в следующий момент перед нашим столом наконец остановилась эта странная парочка.
–Астрид,– хмыкнула я, указывая ей на стоящий напротив стола Рида стул и тем самым предлагая ей взять его, а мужчине расположиться на том стуле, который стоял напротив моего стола.
С шумом передвинув стул, Астрид наконец села рядом с пришедшим с ней пожилым мужчиной, который вблизи оказался ещё менее ухоженным: одежда потрёпанная, особенно сильно пострадала от времени его вязаная шапка, лицо не видело бритвы не меньше месяца, глаза лихорадочно бегают, и я вдруг отчётливо уловила запах курева, и алкоголя, который исходил едва ли не видимым шлейфом от этого персонажа. Я никогда не испытывала презрения к потерявшим равновесие людям, мне всегда было их жаль, а потому я отнеслась к этому человеку так же, как отнеслась бы к любому другому своему посетителю.
–Может быть хотите чай или кофе?– поинтересовалась я, глядя именно на сидящего впритык к моему столу мужчину, а не на расположившуюся чуть поодаль Астрид. Он сначала даже не понял, что я задала этот любезный вопрос именно ему.
–Н-нет, благодарю… – растерявшись, быстро заморгал он.
–Пейтон, Арнольд, познакомьтесь, это мой отец Гай Уэнрайт,– наконец решила прояснить ситуацию Астрид.
Точно! Она ведь рассказывала мне о нём… Я сразу же вспомнила историю её непростых отношений с биологическим отцом.
–Приятно познакомиться,– почти одновременно произнесли мы с Арнольдом.
–Да уж… – хмыкнул мистер Уэнрайт, при этом гулко выдохнув, отчего воздух между нами едва не воспламенился от переизбытка градуса, испаряемого из его рта, словно из жерла вулкана.
–Я пригнала твою машину, Пэйт,– продолжала сверлить меня взглядом Астрид.– Оставила в конце парковки участка.
–Но у тебя ведь нет ключей,– удивлённо приподняла брови я.
–Мы с Маршаллом позволили себе отбуксировать её. Иначе ты её вообще никогда не заберёшь.
–Спасибо,– попыталась быть любезной я, хотя в глубине души жалела о таком развитии событий, так как только накануне выяснила, что быть пассажиром куда приятнее, чем водителем, но только с обязательным условием того, что водитель должен везти тебя туда, куда тебе необходимо, а не туда, куда соизволит он. Впрочем, ночёвка в квартире Рида была явно не из плохих событий моей жизни.
–С собаками сюда нельзя,– проходя мимо моего стола, пробрюзжал Сэмюэль, явно оставшийся недовольный тем, что не его, а Арнольда назначили следователем по делу Ламберта. А чего он ожидал?! В конце прошлого года он дело двух погромщиков-наркоманов не осилил, а в прошлом полугодии дело о домашнем насилии затянул на целый месяц, в результате чего агрессор едва не прирезал свою бывшую жену, пожелав оставить двух своих детей сиротами! И он действительно считал, будто ему могут доверить дело Ламберта?! Даже Рот на такое безрассудство не способен! И всё же я посмотрела за свой стол, куда был направлен взгляд гордо удаляющегося Сэмюэля. В кабинете и вправду находился пёс, походящий на странную помесь корги с овчаркой. Он сидел и, тяжело дыша, смотрел на Арнольда.
–Это проблема?– прохрипел мистер Уэнрайт.– Я не могу оставить Беби на улице, там холодно, а у него лапы болят.
Правду говорят, что по отношению человека к животному можно многое понять. Гай Уэнрайт в данном случае был открытой книгой.
–В виде исключения пусть остаётся,– спокойно повела плечами я, не найдя в этом проблемы.– С какой целью Вы пришли?– на сей раз я перевела взгляд на Астрид.
–Сегодня с утра я навестила отца, чтобы рассказать ему о Терезе и Рене,– уверенным тоном начала Астрид, при этом скрестив руки и ноги.– Оказывается, в ту ночь в больнице было много интересных людей.
–Стоп,– сдвинула брови я.– В какую ночь? Речь идёт о ночи тридцатидвухлетней давности?
–Именно об этой ночи я сейчас вам расскажу,– откашлявшись в кулак, подал голос Уэнрайт.– Значит, дело было так… Это было тридцать два года назад, третьего ноября ночью. Мне было тридцать лет, я был молод и силён, с детства отличался крепким здоровьем и до тех пор в больницы ни разу не попадал, но тогда у меня сильно скрутило живот, пришлось вызвать скорую помощь. В итоге у меня выявили острое отравление, промыли желудок, прокапали капельницами и отпустили. Я сидел у выхода при ресепшене и ожидал, когда медсестра принесёт мне заключение… Кхм… Помню ещё, в тот момент в больницу вошли двое парней-подростков лет пятнадцати, у одного из них вроде как была сломана рука. В итоге медсестра завозилась с ними и забыла про меня. Пока она уводила парней, в холле перегорел свет и потому я остался в полумраке, но света хватало и того, что лился из коридора.
Я хотела громко вздохнуть, но держалась. Он рассказывал долго, но я ловила каждое его слово и не хотела, чтобы мой вздох его сбил. Речь шла о ночи убийства моих родителей, а потому я особенно остро нуждалась в каждом слове этого человека, из-за чего в этот момент превратилась в один сплошной-натянутый нерв. Тем временем мистер Уэнрайт продолжал:
–Так вот, когда Астрид рассказала мне сегодня о том, что этот доктор Ламберт может быть как-то связан со Стрелком, я вдруг вспомнил, что видел его в ту самую ночь.
–Стрелка?– я едва дышала.
–Нет, Ламберта,– мой пульс стал рваным.– Он выходил из коридора, располагавшегося за ресепшеном, и шёл не один. Придерживая за локоть какого-то мужчину, он словно пытался побыстрее его выпроводить. Из-за того, что в холле было темно, а меня скрывала стойка ресепшена, он, скорее всего, меня не заметил, но я обратил на этих двух внимание.
–Что именно привлекло Ваше внимание?– я не смогла скрыть своего напряжения: по моим предплечьям, оголенным из-за закатанных рукавов рубашки, пробежали мурашки.– Почему Вы обратили на них внимание?
–Потому что мне стало любопытно, как выглядит отец доктора.
–Отец какого доктора?– спустя полминуты молчания, непонимающе поинтересовалась я, вдруг ощутив себя сбитой с толку.
–Отец доктора Ламберта.
–Ламберт торопился вывести из больницы отца?
–Я отчётливо слышал, как доктор Ламберт сказал: “Ты не должен здесь быть, отец”.
Арнольд хмыкнул, дотронувшись рукой своего небритого подбородка. Я сразу поняла, о чём он подумал: по нашей информации, Стэнли Ламберт рос без отца и не поддерживал с ним общения.
–Вы помните, как был одет тот человек, которого доктор Ламберт назвал отцом?
–Конечно помню. Он был очень хорошо одет. На нём было длинное и явно дорогое чёрное пальто, и ещё на руках у него были чёрные перчатки. Я ещё тогда подумал, что самому стоит прикупить перчатки, так как в том году ноябрь был особенно холодным.
