Эти слова повторяются в моей голове весь день, и я становлюсь все злее и злее.
Я не знаю, почему это меня так беспокоит. Не то, чтобы он был мне интересен в этом смысле.
Конечно, нет, Ари. Ты продолжаешь говорить себе это.
Ладно. Он мне нравится. Немного. Но я знаю, что я ему не интересна, поэтому не обращаю внимания на свои чувства. Вместо этого я подавляю их.
И да, мне было больно, когда услышала, что я ему не интересна. Больше потому, что у меня был багаж.
Но, в основном, я злюсь, потому что мне не нравится быть темой разговора для него и его приятеля, когда они просматривают повтор игр.
Это неуважительно.
Да, но он же не уважает тебя. Помнишь, как он с тобой разговаривал? То, что он говорил?
Я знаю, но думала, что все изменилось после той ночи с Кайлом. Я думала, что теперь он видит меня настоящую. А не просто испорченную девчонку, которая из всех сил пытается остаться трезвой.
Но, очевидно, ничего не изменилось. Он все еще видит меня такой.
Я не хотела ехать с ним домой сегодня вечером. Но я также не хотела, чтобы он знал, что я подслушала.
И вот я здесь, сижу в его машине.
Злая, обиженная и еще миллион других вещей. Руки сжаты в кулаки в тихом раздумье.
—Ты там в порядке, Уголовница?— спрашивает он, постукивая пальцами по рулю в такт песне.
—Ммгм…
—Похоже на то.
—Я в порядке.— Я стиснула челюсть и уставилась в пассажирское окно.
Я снова чувствую на себе его взгляд, но игнорирую его.
—Я хотел сказать тебе сегодня утром… Джиджи понравилась картина. Я подарил ей ее вчера вечером.
—Я рада.— Говорю, как можно меньше слов, потому что, если я скажу больше, мой гнев выплеснется наружу.
—Я сделала пожертвование.
—Хорошо.
Он поворачивает машину вправо и резко жмет на тормоза, останавливаясь у тротуара, а мы все еще в пяти минутах езды от моей квартиры.
—Ладно, что случилось?— говорит он расстроенным тоном.
—Ничего.
—Ничего. Конечно.— Он кивает, не веря.— Значит, ничего — это причина, по которой ты не произнесла ни слова за последние полчаса и не смотришь на меня сейчас.
Я перевожу на него взгляд.
—Я не знала, что это обязательное условие для разговора.
Он выглядит раздраженным, но в его глазах мелькает что-то еще, что я не могу расшифровать.
—Это не так, но обычно я не могу заставить тебя замолчать.
Мило.
Может быть, если бы он держал рот на замке, я бы не чувствовала себя так, как сейчас.
Дерьмово.
И как будто я действительно хочу выпить.
Нет, не хочу. Я не позволю его неосторожным словам завести меня в тупик.
—Ты собираешься рассказать мне, что тебя гложет, в ближайшее время?
—Зачем?
—Зачем?— повторяет он, приподнимая бровь.
—Да, зачем? Почему тебя вообще волнует, что меня что-то беспокоит?
Он выглядит удивленным. Как будто он и сам не уверен в ответе.
—Я просто… меня это волнует.
Я беззлобно смеюсь.
—Хороший ответ.
—Черт возьми, Уголовница.— Он раздраженно вскидывает руки.— Потому что мы друзья, вот почему.
—Я думала, у меня слишком много багажа, чтобы быть твоим другом.
Он хмурится.
—О чем ты говоришь?
—Я слышала, как ты… в спортзале, говорил с Томпсоном обо мне.
—И что?— его лицо не меняется. Ни следа вины.
Тогда, чего я ожидала? Это он, о котором я говорю. Я не думаю, что у него есть чувство вины.
—И что?— я снова смеюсь, и в этом смехе по-прежнему нет ни капли юмора.— Мне не нравится быть кормом для тебя и твоего приятеля.
—Ты не была кормом. Томпсон вел себя как придурок, а я просто пытался его заткнуть.
—У тебя это отлично получилось.
—Ради всего святого,— огрызнулся он.— Это просто разговор. Это то, что делают парни. Я не собираюсь стоять там и говорить ему вещи, которые дадут ему повод для того, чтобы потом издеваться надо мной.
—О, ну, тогда все в порядке.
—Хватит быть такой чувствительной!
—Пошел ты, Кинкейд. Ты никогда не думал, что, может, это не я такая чувствительная? А то, что это ты бесчувственный мудак?— кричу я в ответ.
Он запускает руку в свои волосы, захватывая пряди.
—Это был пустой разговор, а ты нарываешься без причины. Я не наговаривал на тебя. Я просто констатировал факты.
—Да, и что это было? Значит, ты действительно не приударяешь за ней?— говорю я, имитируя мужской голос.— По-твоему, я выгляжу глупо? Так это факт, да? Что кто-то должен быть глупым, чтобы быть со мной?
—Это не то, что я сказал!
—Ты не просто сказал, ты констатировал факты! И это был один из фактов, который ты сказал Томпсону сегодня утром!
—Ты вырываешь это из контекста.
—Я так не думаю.
—Господи! Видишь, вот почему я избегаю таких женщин, как ты…
—Таких женщин, как я?— я выпустила сухой смешок, оборвав его.— Ты имеешь в виду женщин с багажом. Женщин, страдающих зависимостью, верно?
—Да.— Без колебаний. Холода в его голосе достаточно, чтобы заморозить тающие ледники в Антарктике.
Я тяжело сглатываю, преодолевая комок в горле.
—Ну, тебе больше не нужно меня избегать.— Я хватаю свою сумку и открываю дверь.
—Куда ты собралась?— он звучит раздраженно, возможно, даже скучно. И от этого я чувствую себя в миллион раз хуже.
Боже, я была такой глупой, думая, что он когда-нибудь станет моим другом. Он ничуть не изменился по сравнению с тем человеком, которого я впервые встретила в тот день.
Он такой же осуждающий засранец, каким был тогда.
—Туда, где тебя нет,— пробурчала я и вылезла из грузовика.
—Ты ведешь себя глупо, Ари. До твоей квартиры еще шесть кварталов.
Я поворачиваюсь к нему лицом, моя рука на двери, готовая захлопнуть ее.
—Похоже на меня, да, мистер Совершенство? Тупица с багажом в милю шириной.— Затем я захлопываю дверь, прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще, чтобы задеть меня, и ухожу, устремляясь в противоположном от него направлении.
Глава 13
Песня Н`синг — Пока, пока, пока, вырывается из динамиков док-станции для iPod в моей гостиной.
