Отчаявшись, Симунд вернулся к пещере, что охранял Хальтазар. На всякий случай он указал, где его искать, втайне надеясь, что просьба его всё же будет услышана. Несмотря на недоверие и даже неприязнь к Арину, те три Дома, что имели возможность заглянуть в миры Этаринта, были далеки от Тьмы.
Поэтому, когда Симунд услышал хруст веток под сапогами, он тут же вскочил, надеясь, увидеть посланника одного из Домов – он сам приглашал их, предлагая убедиться в бедственном положении Алеты, которая казалась ни живой, ни мёртвой… А с таким хранителем, как Хальтазар, не приходилось бояться никаких тёмных отродий.
Великан оказался прав. Раздвинув листву, перед ним предстал сын одного из тех, к кому он обращался со своей просьбой. Этот «Игрок» встретил Харуда благосклоннее остальных, и, казалось, колебался. Но всё же, в последний момент, решил отказать, вняв увещеваниям своих советников.
–Приветствую тебя, Тридан,– произнёс Симунд, пристально глядя в глаза юноше.– Смею надеяться, что твой отец, достопочтенный Ниварт, изменил своё решение…
–Приветствую тебя, Симунд,– ответил посланец.– Ты прав, отец изменил решение и готов выполнить твою просьбу.
Симунд просиял.
–Я всегда верил, что ваш Дом благороднее и мудрее остальных!– кивнул он.– Но всё же ответь: что повлияло на него, что послужило согласию?
Тридан наклонил голову.
–Ведьма из Низшего мира, которую зовут Синта… – произнёс он.– Она искала тебя… И была очень убедительной…
Глава 65. Брат
Корнир Морнис задумчиво вертел в руках несколько больших и ярких игральных карт. На огромном столе перед ним был разложен ветвистый пасьянс. На углу лежала кучка того, что было забраковано или отыграно. И судя по рубашкам перевернутых карт, можно было понять, что на сбор этого замысловатого пасьянса ушло много разных колод…
Карты, что были на столе, будто являлись его частью. Создавалось впечатление, что сверху они покрыты слоем блестящего, искристого лака. Но вот чародей простёр руку, и этот слой пропал. Теперь карты, на которых были нарисованы многочисленные персонажи, опять можно было двигать.
Подняв одну из карт, на которой была изображена дерзкая красотка с непослушными рыжими локонами, Корнир Морнис улыбнулся грустной улыбкой. Затем бережно переложил карту из одного ряда в другой.
«Пожалуй, тебе нечего там делать»,– тихо произнёс он.
Передвинув ещё несколько карт, чародей снова крепко задумался. Наконец, тяжело вздохнув, он выложил на стол две из пяти, что были у него в руке.
«Попробуем вот так… – неуверенно произнёс он.– Пожалуй, пора…»
Вернув оставшиеся три карты в колоду, он снова простёр руку. Огромный стол засветился желтоватым светом, карты выровнялись, от одних к другим вытянулись связующие нити, что мелькнули и пропали. Теперь и вновь добавленные карты вплелись в эту мудрёную головоломку, стали частью этого капризного, хрупкого, словно крыло бабочки, пасьянса. Через мгновение стол вновь покрыл слой искрящегося лака – ход был сделан, и маховики судьбы закрутились с новой силой…
Поднявшись из-за стола, Корнир Морнис прошёлся по комнате. Вскоре предстояло выложить очередную карту, и, пожалуй, пришла пора навестить этого персонажа.
Покинув потаённое убежище, о котором не ведал никто, кроме него самого, чародей миновал сотни световых лет и тут же оказался в просторном кабинете, уставленном книжными полками.
Красивый мужчина с усами, что развалился в кресле с книгой в руках, оторвал взгляд от страницы и приветливо кивнул.
–О, чему обязан?– улыбнулся он.– Давненько ты не появлялся…
–Здравствуй, Домиан,– произнёс в ответ чародей.– Вижу, тебя снова потянуло к наукам?
–Не поверишь,– прыснул со смеху Домиан Фрай,– это любовный роман…
–Дожили… – хмыкнул Корнир Морнис.– Впрочем, теперь ты можешь забросить это, друг мой. Вскоре тебе представится возможность провернуть всё это на деле…
–Ты не шутишь?!– воскликнул Домиан, вскакивая с кресла.
–Не шучу,– улыбнулся Корнир Морнис, и в этой улыбке, как ни пытался он это скрыть, промелькнула грусть.– Скоро я верну тебя, и ты воссоединишься со своей возлюбленной…
–Когда?– в голосе Домиана чувствовалась настороженность, ведь «скоро», по меркам чародея, могло затянуться и на несколько лет…
–Скоро… – ушёл от прямого ответа Корнир Морнис.– И попрошу тебя об одном одолжении…
–Каком же?– всё также настороженно спросил Домиан.
–Развей их сомнения, но ничего не объясняй,– пристально глядя в глаза собеседника, произнёс Корнир Морнис.– Ведь ты знаешь, что так нужно…
–Да, знаю… – вздохнул Домиан.– Хотя это сулит им непростое испытание, и я не уверен…
–Что поделать,– перебил его чародей.– Иного пути мы с тобой так и не нашли…
Домиан Фрай кивнул и направился к буфету. Прихватив бутылку вина и два бокала, он поставил их на журнальный столик.
–Выпьем?– обратился он к чародею.
–Давай, только по одной,– ответил тот.– Мне нужно торопиться, чтобы принять участие в собственной игре… У нас с тобой ещё будет возможность покутить. Можем снова завалиться к Ланаре и её крошкам…
–Э, не!– хмыкнул Домиан.– Я пас… Раз уж скоро мне предстоит увидеться с Синтой…
–Понимаю, друг мой,– вздохнул чародей.– Она чудесная и, правда, стоит всех женщин на свете…
Во взгляде Домиана блеснул подозрительный огонёк.
–Не-не!– поспешил успокоить его Корнир Морнис.– Ты же знаешь, что слово моё нерушимо. Но не скрою: порой я жалею, что дал его тебе и пожал твою руку…
Домиан давно не удивлялся откровенности своего таинственного товарища, ведь тот поведал ему такое, о чём, пожалуй, не знал больше никто на этом свете. И он, сам не зная отчего, верил тому, кто надолго заключил его здесь, по сути, держа в плену.
–Я вижу, что душа твоя в смятении,– произнёс Домиан.
–Да,– кивнул чародей.– Случается, я жалею и о том, что не забросил всё это, не обменял на мгновение того, что мог бы назвать счастьем…
–Тогда, пожалуй, я открою тебе один секрет,– пригладил усы Домиан.– Ты ведь знаешь, что порой у меня бывают чудесные озарения? Конечно, знаешь, ведь за тем ты и держишь меня здесь… Так вот: тебе суждено обрести и счастье, и покой, пусть и не совсем так, как ты это себе представляешь…
–Там посмотрим,– кивнул чародей.– А сейчас мне и правда пора, а то без меня он этот вопрос не решит…
–Кстати, если всё действительно будет так, как мне привидилось, то я совершенно без обид, друг мой,– грустно усмехнулся Домиан.– Каждому – своё, а для меня сейчас есть только эта жизнь. И я благодарен тебе за то, что держишь слово…
Корнир Морнис с удивлением и интересом посмотрел на него и ничего не ответил.
