Первыми на берег сошли пикинеры. И быстро добили раненых под прикрытием аркебузиров и артиллеристов. Тупо перекололи пиками даже тех, кто пытался саблей отмахиваться. После чего начали спускать и остальные.
Предстоял бой за город… глинобитный город.
Такое себе удовольствие. Плоские крыши представляли слишком удобную стрелковую площадку, откуда можно совершать вылазки и бить из лука накоротке. То есть, прицельно и весьма продуктивно…
Полчаса.
Тишина.
Бойцы выгрузились и спустили полевые пушки. Неприятель отошел за стены и носа оттуда не показывал. Даже конница куда-то отступила.
Немного помедлив король приказал выкатить шагов на сто четыре 3-фунтовые пушки и открыть огонь по воротам. Кованными ядрами.
Нестроевых же отправил собирать трофеи и собственные картечины да ядра. А там хватало картечин, застрявших в глинобитных стенах ближайших к берегу построек, в телах и просто валявшихся на земле. Да и с ядрами та же петрушка была. Тем более, что в отличие от картечин следы от их попадания были намного лучше видны…
Пушки стреляли. Каменная кладка, сложенная без связующего ее раствора, довольно быстро расшатывалась и осыпалась. А Иоанн думал, пытаясь принять решение наиболее оптимальное в сложившейся ситуации…
Начав в 1473 году проект по увеличению численности регулярной армии Иоанн был вынужден в 1474 году произвести еще наборы. А потом и в 1475ом. И неизвестно, что там его ожидало в будущем 1476 году. Ведь ему требовалось иметь не только хорошую полевую армию, но дельные гарнизоны. Держать в них дружинную конницу оказалось опасно в силу их низкой надежностью и общей бесполезностью. Конница – это слишком дорогое и бессмысленное «удовольствие» на крепостных стенах или в уличных боях.
А кого вместо них? Выбор получался невелик. Тем более, что выпуск аркебуз потихоньку улучшался из-за сокращения брака.
Продолжение раздувания армии влекло за собой не только организационные проблемы, связанные с нехваткой офицеров. Но и усугубляло и без того нешуточные трудности с воинским снаряжением.
Отказываться от доспехов король не решился. Даже только для стрелков. Слишком много в регионе было лучников. Слишком большую роль играл ближний бой.
А вот на «оптимизацию» ламеллярной чешуи духа хватило.
Она теперь была длиной до середины бедра и с короткими рукавами – до локтя. Более того собиралась распашной и нашивалась на стеганный полукафтан, в сборе с которым именовалась колетом. Ее достоинством было то, что где-то на четверть уменьшился вес, ну и одевать-снимать чешую стало просто и быстро даже в одиночку. Но все это меркло перед тем, что время ее изготовление упало на треть. И строимость.
Именно в такие колеты были облачены пикинеры и аркебузиры Иоанна в битве при Сарае. Именно в такие колеты переделывались уже готовые длинные чешуйчатые доспехи, имевшиеся в пехоте, чтобы облегчить их и высвободить лишний материал для сборки дополнительных комплектов.
С производством старого шлема тоже пока пришлось распрощаться. Что в цельнотянутой, что в сварной версии. К осени 1474 года Иоанн, реорганизовав «шлемное» производство, запустил выпуск шапелей упрощенной конструкции. Они теперь представляли широкополый шлем в виде невысокого конуса, названных королем каппой. Этакий вариант японских топпай-гаса.
Кузнец для них нужен был только в самом начале, чтобы на механическом молоте с конским приводом выковать небольшой блин переменной толщины по оправке. А дальше начиналась рутина, пригодная для подмастерьев самой начальной квалификации.
Блин отправлялся в печь, где отжигался, дабы снять напряжения. Потом укладывался на оправку прогретый – прямо из печи – и по нему ударял молот, вбивавший его методом дифовки в оправку. Механический молот, который перед этим взводился рычагом, поднимаясь. Потом заготовка осматривалась на предмет трещин и вновь отправлялась в горн – разогреваться. А потом снова на оправку, только уже соседнего механизма, где ее должно было «расплющить» посильнее. И так – тридцать раз. По чуть-чуть.
Простота конструкции, малая подача расковки, применение молота, а не пресса сделали свое дело. Брака шло мало. Очень мало. На десяток хорошо если одна заготовка трескалась или еще как-то повреждалась на этой стадии. Что позволило Иоанну наладить по-настоящему массовый выпуск подобных шлемов.
Развернутая им линия ежедневно перерабатывала порядка ста заготовок – кусков тигельной стали в геометрически завершенные изделия.
Потом их правили на каменном круг, убирая всякого рода заусенцы. Пробивали технологические отверстия по шаблону, с помощью небольшого ручного рычажного пресса. Дальше их ждал ящик с углем, где их два часа томили, насыщая поверхность углеродом. Следом закаляли. Отпускали. И подвергали травлению в слабом растворе азотной кислоты.
Дальше шла финальная сборка. Точнее покраска черным лаком с двух сторон и установка подвески типа «парашют» на шести заклепках и Y-образного подбородочного ремня.
Плохо или хорошо, а порядка восьмидесяти пяти – девяноста шлемов каждый день теперь поступало. Да, далеко не самых лучших. Но вполне удовлетворительных. Особенно если сравнивать их с ситуацией, когда у пехоты вообще не будет никакой должной защиты головы.
Для пикинеров такого рода шлем подходил не очень из-за слишком сильно открытого лица и шеи. Поэтому для них Иоанн начал производить хамбо – японскую же разновидность личины в стиле ару-бо.
По сути это была небольшая пластина металла, выгнутая таким образом, чтобы прикрывать щеки с подбородком и обрамлять рот. С низу к ней на ламеллярной шнуровке крепилось еще четыре чуть изогнутые пластины, прикрывавших горло. Крепилась личина к лицу бойца интересным образом и совершенно независимо от основного шлема. На темечко воина надевалась небольшая тканевая шапка – вроде традиционного европейского чепчика – каля. Только завязывался он завязками не на подбородке, а привязывался к проушинам личины.
Эти хамбо изготавливал один кузнец умеренной квалификации с парой подмастерьев, ибо дело это оказалось простое и довольно быстрое. Эта троица ежедневно спокойно делала с десяток таких личин-полумасок. И в целом Иоанну такого производства хватало, так как пикинеров он в отличие от аркебузиров не сильно-то и плодил…
Король Руси посмотрел на своих пехотинцев и расплылся в улыбке. Ему импонировал их облик, имевший немалые переклички с асигару. Не хватало рядом только самураев в их вычурных доспехах и флажков за спиной, для обозначения подразделения.
–Мда…
–Что ты говоришь, Государь?– Сразу оживился один из офицеров поблизости.
–Я говорю, вели пикинерам взять бердыши.
–А! Это завсегда, конечно. Ой! Так точно, Государь! Пикинерам взять бердыши!– Отчеканил спохватившийся командир, все еще никак не способный привыкнуть к субординации. И куда-то ускакал.
Кроме реформы доспехов, наведения порядка с обувью
[69], портупеей, патронташем
[70]и прочим снаряжением
[71], король не забыл и о бердышах.
