– Нет, – ответила Индия, стараясь, чтобы её голос звучал ровно. – Всё в порядке. Просто я… повздорила с подругой.
Брови Девона поползли вверх.
– Похоже, это была крупная ссора.
– Пустяки, ничего серьёзного.
– Правда?
Девушка посмотрела прямо в глаза дядюшке.
– Правда.
– Тогда куда же ты так спешила?
– В туалет.
Брови поднялись ещё выше, если это было возможно вообще, однако взгляда Индия не отвела.
– Что ж, тогда не смею задерживать, – отозвался мужчина. – Увидимся в зале, дорогая невестка.
– Конечно.
Ещё одна ложь, ибо она не собиралась возвращаться в зал. Ей некуда теперь идти кроме как… Проводив тусклым взглядом затянутую в чёрное фигуру Девона, девушка развернулась и покинула отель.
– – –
Главное, что я поняла, оказавшись в банкетном зале «Звёздного света», – я не смогу почувствовать Несущего в такой толчее, разве что он сам подойдёт и вежливо представится.
Нилла, в неожиданном открытом платье, встретила нас у чёрного входа и окружными путями, точнее, коридорами, провела в зал. Тут мы рассредоточились, отпустив Селевка и Энид гулять по огромному помещению вдвоём. Элоди отправилась изучать территорию по периметру, я, Илиан и катесса держались от нашей парочки на почтительном расстоянии, однако вампир не терял ментальной связи с Энид, «присматривая» за ней телепатически. Цепкий взгляд Ниллы обманчиво-лениво блуждал по гостям, я старательно прислушивалась к своим ощущениям, однако те молчали, словно единственный на допросе.
– Илиан?
– Хм?
– Если фонд благотворительный, то кому он помогает?
– Теоретически – жителям бедных кварталов крупных городов. Практически – шут знает куда деньги идут. Нет, конечно, в последние пару лет Девон Лоуридж стал плотно заниматься проблемами малоимущих, даже фонд имени себя организовал, однако сомневаюсь я, что он отдаёт туда абсолютно всё.
– А какие у него отношения с сыном?
– О них тебе лучше не знать, – отозвался вампир.
– Всё настолько плохо? – уточнила я.
– Во всяком случае, дружески обнимаются они только на фотографиях для прессы.
Весёленькая семейка! Тем более, сложные, порой доходящие до взаимной ненависти отношения отцов и детей казались мне дикостью: как можно настолько не любить, с одной стороны, того, кто дал тебе жизнь, вырастил и воспитал, и, с другой, своё дитя, свою кровь, того, в ком ты будешь жить после смерти? Неужели эта любовь ничего не стоит, неужели она настолько слаба, что погибает под ливнем упрёков, осуждений, обвинений и даже угроз? Почему ни родители, ни повзрослевшие дети не прощают друг другу ошибок, почему идут на ужасные поступки, мотивируя их любовью, хотя на самом деле это обычный эгоизм? Или люди и впрямь не созданы для мирной жизни без конфликтов?
– Думаешь, он уже здесь? – обратился Илиан к Нилле.
Катесса кивнула, мимолётно коснувшись знакомого медальона цепочке.
– Уверена.
– Красивый, – заметила я.
– Кто? – не поняла Нилла.
– Украшение, – пояснила я, указав на довольно увесистую золотую подвеску.
– Ах, это… – Катесса снова тронула коготком медальон, посмотрела на него. – Это вместо «корочки», моё своеобразное удостоверение личности. Его нельзя подделать или попытаться изменить сохранённые на нём данные – украшение просто самоуничтожится. Зато любой мой коллега, едва взглянув на медальон, поймёт, кто я и что я – это действительно я. Кстати, – Нилла придвинулась ко мне и добавила, понизив голос, – Несущие Смерть крайне редко принимают женский облик, считая это проявлением неуважения по отношению к той, кто создала их. Так что можете сузить поиск до мужчин.
– А-а, ясно, – протянула я. А я-то думала, что в медальоне у неё фотография любимого мужа. – Хоть кто-то уважает своего создателя.
– Так уважает, что готов убить за нехорошее слово в адрес обожаемого творца, – напомнила катесса причину, по которой мы бродили с умными лицами по залу.
Я смутилась и прижалась к Илиану, чем заслужила неодобрительно-насмешливый взгляд леди-рыцаря. Ну разумеется, вряд ли Нилла привыкла опираться на мужское плечо, даже если оная часть тела принадлежит супругу. Не могу сказать, что и сама имею такую привычку, однако если вышеупомянутое плечо наличествует в твоём полном распоряжении, то почему бы и не воспользоваться?
– Возможно, Селевку не стоило так часто повторять «твою мать», – буркнула я. И почему именно мать? Почему-то отцов в процессе выражения эмоций нецензурными словами не упоминают.
– Ты что, защищаешь Несущего? – удивилась катесса, глянув на меня… ну, не очень добро.
– Вот ещё! – возмутилась я. – Просто высказываю своё мнение.
Выражение глаз Ниллы лучше всякой человеческой мимики дало мне понять, что она с моим мнением категорически не согласна.
– Девочки, не ссорьтесь, – подал голос вампир и вдруг остановился и нахмурился. – Кто-то к ним подошёл.
Я вздрогнула, катесса напряглась.
– Это он? – отрывисто спросила она.
Я торопливо прислушалась к себе, но то ли расстояние между нами было слишком велико, то ли при здешнем скоплении народу я вообще не в состоянии что-либо почувствовать, то ли…
– Это не Несущий, – ответил Илиан.
Я вздохнула с облегчением.
– Кто это? – уточнила Нилла. – Официант?
– Да, довольно близко, – пробормотал вампир. – Это Рагнер.
– – –
Сэл совершенно точно знал, о чём думают окружающие, провожавшие их восхищёнными, завистливыми и удивлёнными взглядами. На лицах и в глазах без труда читалось недоумение: что эта высокая статная красавица делает рядом с щуплым непрезентабельным коротышкой? Добрая половина наверняка заподозрила в нём эксцентричного миллионера – ведь что, кроме больших денег, может удерживать роскошную блондинку в обществе неказистого недомерка? Другая половина просто изумлялась странному тандему красотки и придурка. И никто не задумывался над тем, кто скрывается под маской гламурной блонди. Себя же Сэл считал уж если не придурком, то не слишком умным сатиром однозначно. Может, и впрямь стоило сказать прямым текстом? Хотя нет, Эни всё равно бы отказала. Не такая она, чтобы легкомысленно вешаться на шею мужчине.
Движением руки Сэл остановил пробегавшего мимо официанта и взял с подноса два бокала с шампанским. Энид приняла один, задумчиво осмотрела со всех сторон, понюхала содержимое, потом глянула вопросительно на Сэла.
– Это пьют?
– Пьют, – кивнул он и подтвердил сказанное личным примером. Хм… весьма неплохо. – Это называется шампанское и, если честно, я его пью от силы третий раз в жизни.
